«Напитки и горы стали темой для советских операций»
В августе 1941 года в Москве по инициативе англичан прошли тайные переговоры между НКВД и британским Управлением специальных операций. Речь шла о сотрудничестве двух стран в переброске с территории Соединенного Королевства советских агентов в оккупированную нацистами континентальную Европу для совершения саботажей и диверсий против фашистов. Впервые факт сотрудничества спецслужб двух стран — к слову, вполне успешного — был обнародован в Британии в 2000 году, вслед за принятием «Акта о свободе информации». Но никаких серьезных попыток придать широкой огласке этот удивительный исторический факт не было. До тех пор, пока за дело не взялись российский телеведущий Сергей Брилёв и британский историк и писатель Бернард О’Коннор, кропотливо сверившие рассекреченные документы Коминтерна и британских спецслужб в Национальном архиве в лондонском Кью. 9 мая, в 73-ю годовщину со дня окончания Великой Отечественной войны, Бернард О’Коннор стал участником акции «Бессмертный полк» — прошел по улицам Москвы с портретами двух из около трех десятков советских агентов. В этот же день он дал интервью «Известиям».
— На Вашем сайте Вы говорите, что изучение местной истории графств Бедфордшир и Кембриджшир, где Вы живете, началось с попыток найти останки динозавра, Вы также изучали историю использования птичьего помета как удобрения в ряде стран. Как же возник интерес к деятельности сверхсекретного аэродрома британских Королевских ВВС Темпсфорд, откуда, как выяснилось, и велась переброска советских агентов на европейский континент?
— Я вообще с севера Англии, мой отец всегда говорил мне: «Если ты не спросишь, то и не узнаешь». Когда у меня родился первый ребенок, мы переехали в дом побольше, и мне подумалось, что надо написать книгу про историю тех мест, где мы живем. Я начал с геологии, продолжил археологией, а потом перешел на историю. И когда я добрался до истории Второй мировой войны, большинство людей, которые могли бы мне что-то рассказать, к тому моменту умерли или переехали. Но я частенько ходил в паб, и там я узнал, что в нашей деревне есть человек, который работал на секретном аэродроме внизу у подножья горы, а я жил на вершине и оттуда видел взлетные полосы — и меня разбирало любопытство, что же это был за аэродром. Я встретился с этим человеком, ему было за 80, и стал расспрашивать о том, что было на этом аэродроме. Но он отказался рассказывать и признал, что подписывал какие-то бумаги о неразглашении. Меня это только раззадорило.
И в течение последующих двух десятилетий я выяснял, что же это было за место. В итоге я выяснил, что аэродром использовали для перебросок движению Сопротивления в оккупированной Европе агентов, парашютируя их на оккупированные территории. Иногда их переправляли и на лодках, к слову. А организация, которая этим занималась, называлась Управление специальных операций.
Как-то в процессе исследования мне попалась книга одного пилота, участвовавшего в тех операциях, — скорее, дневник всех вылетов с аэродрома. Он писал про то, как самолеты взлетали без огней, чтобы у немецких самолетов было меньше шансов засечь их. А возвращаясь, до рассвета пилоты должны были писать отчет о миссии — с деталями вроде времени, куда и каких агентов они перебросили и даже какие были погодные условия.
И там он указал, что в один из полетов он повез трех советских агентов.
И я подумал: это история для новой книги, и стал изучать именно историю советских агентов. В работе историка Донала О’Салливана, который писал о соглашении Черчилля со Сталиным, тоже было упомянуто о советских агентах.
С появлением в 2000 году «Акта о свободе информации» документы, посвященные этому эпизоду, открыли широкой публике. Большинство они никак не заинтересовали, но нескольких, включая меня, эта история продолжила будоражить. Я связался с Национальным архивом, и они отправили мне копии всех документов — кстати, не бесплатно, а за весьма приличные деньги — в итоге я получил шесть папок с документами, где речь шла о сотрудничестве двух разведок.
— В Вашем исследовании Вы говорите, что именно британское Управление специальных операций стало инициатором взаимодействия с НКВД? Чем советские агенты были так полезны британской разведке?
— Я предполагаю, что это не управление, а, скорее, высшие военные советники Уинстона Черчилля предложили ему: если сфокусировать внимание на Восточном фронте, это защитит Британию от нападения немцев на Западном фронте. Это было таким тактическим способом оказания русским военного содействия. А премьер, который курировал военный блок, приказал управлению отправить миссию в Москву, где впоследствии они и договорились с НКВД по поводу отправки советских агентов на кораблях. И впоследствии управление координировало прием советских агентов и их дальнейшую инфильтрацию в другие страны.
— Большую часть отдельно взятых операций по заброске советских агентов на континент британцы обозначали по названиям либо напитков, либо гор. Была, в частности, и операция с кодовым названием «Виски». Есть ли здесь какая-то связь с любовью Уинстона Черчилля к крепким напиткам, или была другая логика?
— Управление имело кодовые названия для всех операций и агентов, и поскольку у нас были тысячи агентов и тысячи операций, надо было выбирать для каждой категории определенную тему. Была также тематика еды, животных, греческих персонажей, римские цифры, цвета. Почему напитки и горы стали такой темой для советских операций? Ну, может, просто потому, что такой тематике еще не фигурировало до этого. Но не думаю, что была особая связь между напитками и Черчиллем.
— В списке тех, кого засылали с Туманного Альбиона на континент, значатся три десятка советских агентов. Чья личная история тронула или поразила Вас больше всего?
— Была группа агентов, участвовавшая в операции с кодовым названием «Кофе». Их планировалось отправить в Австрию, но у них возникли какие-то разногласия с НКВД по поводу и самого направления, и погодных условий, и документов, которые для них сделали. И в итоге они отказались быть переброшенными в Австрию, и тогда британцы решили вернуть их назад в СССР. На тот момент они находились в Англии уже 18 месяцев. Когда им сказали, что их ждет возвращение в СССР, они решили просить политического убежища в Британии. Британское правительство на это бы не пошло по ряду причин и стояло на своем: агенты должны быть отправлены на корабле во Владивосток. Но агенты связались с американским ФБР, и американцы придумали пересадить этих агентов с корабля на корабль в районе Панамского канала и отправить в Канаду для получения политического убежища там. И вроде всё шло по плану: с помощью ФБР они добрались в Канаду, запросили там политическое убежище. Но поскольку Канада была британским доминионом, канадское правительство отказалось, отправив-таки этих агентов во Владивосток, откуда их потом перевезли поездом до Москвы, отдали под суд и отправили в ГУЛАГ на 25 лет.
— Вы приняли участие в акции «Бессмертный полк» в Москве с фотографиями двух девушек — бывших советских агентов, боровшихся с фашистами в рамках той давней договоренности Москвы и Лондона. Почему это важно лично для Вас?
— Пока я исследовал истории жизни этих очень смелых мужчин и женщин, которых готовили к переброске в оккупированные немцами страны и которые вступили в войну не по принуждению, а исходя из своих политических убеждений, я подумал, что, если бы не я и Сергей Брилёв, их истории наверняка были бы забыты.
Поскольку я имел доступ к массе документов, я хорошо знаю их личную историю во время пребывания на британской земле, но не так много о том, что с ними происходило уже в Европе или в СССР. И когда я познакомился с Сергеем и заодно узнал про традицию отдавать дань памяти погибшим — в ходе акции «Бессмертный полк» — я подумал, что это очень важно, чтобы русские знали и о тех, кто боролся за СССР в силу своих политических убеждений, не будучи этнически русским (большинство советских агентов не были при этом этнически русскими. — «Известия»).
— Эпизод прошлой кооперации британской и советской разведок — не тот факт, о котором британские власти сейчас с охотой говорят. Наоборот, складывается ощущение, что на фоне нынешних прохладных отношений Москвы и Лондона британские власти предпочитают вообще забыть о тех временах, когда две страны бок о бок боролись против общего врага. Есть у Вас такое ощущение?
— Политически в данный момент действительно как-то неловко акцентировать внимание на совместной работе двух разведок во время войны, которая была первым и последним случаем такого рода.
Но дело и в том, что наши медиа пишут о чем-то лишь несколько дней, а потом им нужна новая история и новый повод. Читателям не так уж важны такие истории –– даже интерес к атакам в Британии на российских граждан (подразумевается «дело Скрипалей». — «Известия») держался лишь считаные дни.
— Вернутся ли Британия и Россия к временам сотрудничества?
— Вернутся. Я видел, к слову, на прошлой неделе информацию, что консерваторы учредили «русскую группу» внутри партии, чтобы встречаться с выходцами из России — предположительно, с бизнесменами — для наведения мостов. Одна такая встреча прошла в Лондоне на прошлой неделе. То есть надежда на улучшение отношений присутствует, но потребуется немало времени, чтобы разморозить отношения стран.
