Цена на нефть пробила потолок в $75 за баррель. Причина — обеспокоенность рынка сложными взаимоотношениями США и Ирана. На этом фоне котировки растут. Но как долго продлится этот рост и, главное, насколько он обеспечен объективными факторами?
Прогнозировать цену на нефть — дело неблагодарное. Во всяком случае, если мы говорим о ближайшей перспективе. Рынок устроен таким образом, что на него слишком большое влияние оказывают новости. Особенно те, которые содержат смутные, но грозные обещания видных государственных деятелей в адрес крупных производителей нефти. Сегодня рынок растревожен президентом США Дональдом Трампом. Не позднее 12 мая он решит, как быть с Ираном и ядерной сделкой.
Иран — одна из самых чувствительных тем для нефтяных котировок с начала кризиса на рынке углеводородов в 2014 году. Во второй половине 2014 года начала активно обсуждаться возможность снятия санкций с Ирана. В эти обсуждения охотно вплетались многочисленные спекуляции о миллионах баррелей нефти, которые эта страна выкинет на рынок. Спекуляции подогревали и без того немалую обеспокоенность инвесторов от существовавшего на тот момент избытка предложения черного золота — по оценке ОПЕК, порядка 2 млн баррелей в сутки.
За скобками массового обсуждения оставались вопросы о том, что Иран, даже будучи под санкциями, благополучно присутствовал на мировом рынке, экспортируя нефть в Китай. Также умело игнорировалась простая мысль, что Иран вряд ли нарастит производство нефти значительно выше досанкционных показателей. То есть максимум, что ожидало мировой рынок, — это дополнительные 400–700 тыс. баррелей в сутки.
Именно этот объем и увидел рынок в 2016 году. Действительно, немало, но на этом фоне стремительно падала добыча в США (более чем на 1,15 млн баррелей в стуки), а спрос рос. За время кризиса мировые потребности в нефти увеличились примерно на 3,5 млн баррелей в стуки.
Возможность возврата снятых с Ирана санкций стала своего рода тузом в рукаве, с помощью которого можно добиться быстрого роста котировок. Насколько США готовы воспользоваться им сейчас, когда суточный объем внутренней добычи на 1 млн баррелей превысил докризисный рекорд и достиг 10,62 млн баррелей — вопрос открытый. Если Штаты решатся на этот шаг, то цены, безусловно, могут на короткий период подскочить и до $85 за баррель.
Но возвращение санкций само по себе не даст долгосрочного эффекта. Туз в рукаве по сути — фальшивка. Причина всё в тех же относительно небольших объемах, которые в этой ситуации покинут рынок. Их достаточно быстро могут заместить другие игроки. Те же США.
В экспертном сообществе существуют две противоположные точки зрения на возможность долгосрочного повышения цен на нефть. Одна группа экспертов считает, что падение, произошедшее в период 2014–2016 годов, — это надолго.
Иное мнение — нефть обязана подорожать, так как уровни в $30–50 и даже $60 недостаточны для стабильного развития не только нефтегазовой отрасли, но и для всей мировой экономики.
Затраты на производство черного золота непрерывно растут. Многие регионы, где ведется добыча, уже достигли себестоимости в $35–36 за баррель. А новые месторождения требуют всё больших и больших вложений. При этом за время мирового кризиса на рынке углеводородов отрасль недополучила сотни миллиардов долларов инвестиций. Были отложены перспективные проекты. А это при сохранении низких цен на нефть приведет к дефициту в 2020 годах. Так как суточный спрос продолжает расти примерно на 1,5 млн баррелей в год.
Низкие цены не нужны никому. Как и слишком высокие — на рынок снова хлынут лишние баррели. По разным оценкам, оптимальным уровнем сегодня является коридор $70–75 или $80–85. Фактически сегодня цены находятся на оптимальных позициях или близко к ним. На этих уровнях они и закрепятся.
Куда важнее для рынка — разгорающийся конфликт между США и Китаем. На Китай приходится значительная доля роста спроса на энергоносители. Любой удар по нему приведет не только к росту тревожности у беспокойного племени инвесторов, но и к стремительному изменению в балансе спроса и предложения, а также к перераспределению энергетических потоков. К примеру, распиаренный СПГ из США потеряет рынок сбыта. Станут туманными и перспективы на этом рынке союзников США в лице Саудовской Аравии и Катара. Зато иранская нефть как шла в Китай, так и продолжит туда идти. Как, кстати, и российская.
Автор — заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
