ЮНЕСКО игнорирует реальное положение дел в Крыму
В Париже прошла 204-я сессия исполнительного совета ЮНЕСКО, заседания которого проводятся два раза в год. Постоянный представитель России при ЮНЕСКО Александр Кузнецов в интервью «Известиям» рассказал о грядущей реформе организации, так называемом мониторинге ЮНЕСКО в Крыму и о том, что мешает странам сообща начать активное восстановление разрушенных памятников в Сирии.
— Как вы оцениваете работу сессии?
— Нынешняя сессия примечательна тем, что это был первый опыт практического взаимодействия исполнительного совета с новым генеральным директором ЮНЕСКО Одри Азуле. Не все проходило гладко, но всё же по большинству вопросов было достигнуто согласие. Главной темой стало предложение гендиректора о стратегическом преобразовании организации, чтобы в рамках своего мандата она более эффективно использовала свой уникальный потенциал.
Другим важным достижением стало то, что впервые за последние годы две традиционные резолюции по Палестине были приняты без голосования. Они касаются образовательных и культурных учреждений на оккупированных территориях и других вопросов, входящих в сферу компетенции ЮНЕСКО.
— Расскажите о стратегии преобразования ЮНЕСКО. В чем она будет заключаться?
— Организация нуждается в совершенствовании, с этим согласны все государства-члены. ЮНЕСКО должна отвечать на вызовы современности, при этом выполняя свою главную уставную миссию — укрепление мира в умах людей — через развитие международного сотрудничества в гуманитарных областях. Пока речь идет только о первом этапе преобразований, поэтому о конкретике говорить рано. Многое еще предстоит уточнить. К тому же ЮНЕСКО по-прежнему сталкивается с немалыми финансовыми трудностями. Они вызваны, среди прочего, тем, что США с 2012 года перестали платить взносы в бюджет организации и имеют огромную задолженность в размере $600 млн. А в 2017 году они и вовсе объявили о выходе из ЮНЕСКО.
— В начале сессии вы призвали участников не обсуждать политизированные вопросы. Что это были за вопросы и кто выдвигал их на повестку?
— Мы исходим из того, что политизация наносит ущерб работе ЮНЕСКО. Ведь этот гуманитарный форум создавался для диалога и сотрудничества, а не для обсуждения политических проблем, которые противоречат ее мандату.
Тем не менее, например, Украина и западные страны от сессии к сессии проталкивают одну и ту же резолюцию по Крыму, единственная цель которой — вопреки реальности твердить о том, что Крым является частью Украины.
— Накануне сессии ЮНЕСКО по результатам мониторинга в Крыму представила доклад о положении в республике, в котором говорится о плачевном состоянии некоторых культурных объектов — в частности, памятников архитектуры...
— Подобные обвинения исходят не столько от ЮНЕСКО, сколько от Украины и ее западных спонсоров. Что касается доклада, о котором вы упомянули, то он на две трети состоит из материалов, подготовленных в Киеве. Они носят крайне политизированный и односторонний характер. Секретариат ЮНЕСКО под давлением Запада оборвал все связи со своими традиционными партнерами в Крыму, включая объект Всемирного наследия — древний Херсонес Таврический. Секретариат даже отказывается принимать доклады о его сохранности. Поэтому о каком «мониторинге» в Крыму можно вести речь? Реальное положение дел на полуострове ЮНЕСКО попросту игнорирует.
— Подобная ситуация сохранилась и в ходе 204-й сессии?
— Положение дел постепенно меняется: все больше стран начинают понимать, насколько бесперспективно обсуждать этот вопрос в ЮНЕСКО. В ходе нынешней сессии количество голосов против резолюции о Крыме увеличилось с 5 до 11. За документ проголосовали 16 участников — на одну страну меньше, чем на прошлой сессии. Остальные либо воздержались, либо отсутствовали на заседании. Если сложить голоса тех, кто против и воздержался, получается, что большинство членов Исполсовета не хотят видеть этот вопрос в повестке дня.
— В каком ключе обсуждают в ЮНЕСКО снос памятников советским воинам в Прибалтике и некоторых странах Восточной Европы?
— Мы неоднократно поднимали в ЮНЕСКО вопрос о недопустимости сноса памятников советским воинам. Многие дружественные страны выразили нам моральную поддержку. Однако в целом организация довольно инертна в этом вопросе: ЮНЕСКО ссылается на то, что она может защищать лишь памятники, внесенные в список Всемирного наследия.
— Как Россия планирует решать этот вопрос?
— Мы будем и дальше ставить эту проблему в ЮНЕСКО. Необходимо мобилизовать общественное мнение для воздействия на те страны, в которых происходит надругательство над памятью героев, освободивших человечество от нацизма.
— Затрагивалась ли на сессии новая образовательная и языковая политика на Украине и в Прибалтике?
— Мы привлекли внимание государств-членов к грубому нарушению Украиной и Латвией международных законодательных актов, в том числе Конвенции 1960 года о борьбе с дискриминацией в области образования. Наша позиция была изложена в выступлении главы российской делегации, а затем в рамках комитета по конвенциям и рекомендациям — вспомогательного органа исполнительного совета. Эта позиция была зафиксирована в официальном итоговом докладе комитета. Хотя ЮНЕСКО не имеет правовых механизмов, которые позволили бы ей влиять на внутреннее законодательство стран, она, по нашему убеждению, не может оставаться в стороне, когда грубо нарушаются права меньшинств на получение образования на родном языке.
— В повестке была обозначена тема восстановления культурного наследия в иракском городе Мосул. Чем подкрепляется работа ЮНЕСКО по восстановлению объектов в ходе вооруженных конфликтов?
— На сегодняшний день в ЮНЕСКО есть основа для активного участия организации в восстановлении памятников в зонах конфликтов. На одной из сессий исполнительного совета по нашей инициативе было принято решение о защите и сохранении сирийского культурного наследия. В 2015 году генеральная конференция (руководящий орган ЮНЕСКО. — «Известия») утвердила стратегию укрепления деятельности ЮНЕСКО по защите культуры и поощрения культурного плюрализма при вооруженном конфликте. В 2017 году секретариат организации и Государственный Эрмитаж подписали меморандум об охране и восстановлении культурных ценностей в зонах конфликтов.
— Обсуждалась ли эта тема в отношении Сирии?
— Мы постоянно призываем организацию включиться в работу по восстановлению памятников в Сирии, в частности в Пальмире и Алеппо. Эти объекты бесценны, и для их реставрации нужна помощь международного сообщества, в том числе финансовая. К сожалению, западные страны препятствуют этой работе, поскольку не хотят поддерживать контакты с официальным Дамаском, а без этого трудно рассчитывать на эффективное сотрудничество в деле реставрации.
— Если западные страны откажутся от сотрудничества по восстановлению культурных объектов в Сирии, смогут ли Россия и дружественные ей страны сделать это своими силами?
— Россия это уже делает. Была проведена огромная работа по разминированию в Пальмире. Наши специалисты приступают к реставрации мечети Омейядов — уникального памятника VIII века в Алеппо.
