Никита Трегубов: «Звездой себя не ощущаю»
Одним из главных героев завершающихся в Пхенчхане ХХIII зимних Олимпийских игр стал молодой российский скелетонист Никита Трегубов. После того как Международный олимпийский комитет (МОК) не пригласил в Корею чемпиона Сочи-2014 Александра Третьякова, 23-летний спортсмен стал его достойной заменой. В эксклюзивном интервью «Известиям» серебряный призер Олимпиады рассказал об упущенных шансах догнать корейца Юн Сун Бина, трудностях трассы в Альпензии и своих футбольных предпочтениях.
— За счет чего удалось выиграть медаль?
— Так получилось. Всё определяется сверху — Бог видит за нас. Всё предрешено, и просто так ничего не бывает. Считаю, что каждый из нас занял то место, которое заслужил.
— Вас почти на полторы секунды обошел корейский спортсмен Юн Сун Бин. Фактор домашней трассы в скелетоне играет такую большую роль?
— Он очень многое решает. В мужском скелетоне преимущество домашней трассы практически невозможно отыграть. Очень сложно бороться с хозяевами трассы, так как они могут обкатывать ее круглый год. Мы это прошли в Сочи, когда сумели натренироваться на домашней трассе до медалей. В минувшем четырехлетнем цикле у Юн Сун Бина было 300 заездов на трассе в Пхенчхане, у остальных — по 40. Уже перед самой Олимпиадой мы всего по 10 раз прошли ее, не считая соревновательных заездов. В таких условиях можно было надеяться лишь на ошибки корейца, а это уже неинтересно — побеждать надо в честной борьбе.
— В Пхенчхане опасная трасса?
— Она не опасная — она сложная. На ней есть несколько отрезков, которые все пытаются максимально чисто отработать, поэтому готовятся к ним серьезно. Ты их вроде отработал, едешь дальше и про другие виражи думаешь, что там невозможно ошибиться. И ошибаешься именно на них. Но при этом трасса очень интересная. Со своими причудами.
— Есть опаснее?
— С ходу назвать не могу. Самые легкие — в Витенберге (Германия) и Иглсе (Австрия). В Сочи трасса тоже со своей спецификой, но для нас она тоже легкая — мы ведь на ней всё время тренировались. А многим иностранным спортсменам, насколько я знаю, далась она непросто.
— Как пережили ожидание приглашения на Игры от МОКа?
— Я вообще не ждал. Знал, какого числа объявят список, и относился к этому спокойно. Позовут — хорошо. Не позовут — значит, такая судьба. А Третьяков и остальные ребята изначально понимали, что так просто приглашение они не получат — только через суд. Поэтому настраивались на борьбу в Спортивном арбитражном суде (CAS). Увы, не получилось. Но здорово, что свое сочинское золото Александр сумел отстоять.
— Как изменилась подготовка к Пхенчхану с учетом этой неопределенности?
— Отменили один сбор в Иркутске, на котором должна была присутствовать вся команда. В остальном ничего не поменялось. Я тренировался так же, как должен был. Только вместо сбора в Иркутске делал это у себя дома.
— Уже привыкли к корейской еде?
— Наоборот. Уже невозможно ее есть — надоело. И остальным спортсменам, с кем говорил, она тоже приелась. Хочется скорее снова отведать домашнюю кухню. А здесь только пиццей можно питаться.
— Вы закончили соревнования за 12 дней до финала Олимпиады, но не уехали домой. Интересно наблюдать за соревнованиями в качестве зрителя?
— Честно говоря, тоже надоело. Хочется домой побыстрее. Я и так там редко бываю. У меня изначально билет из Сеула был заказан на 18 февраля, но руководство попросило всех медалистов остаться до конца Игр, чтобы побывать на церемонии закрытия Олимпиады.
— Не давит слава олимпийского призера?
— Не особо. Ощущаю себя нормально. Просто сейчас есть повышенное внимание со стороны прессы и публики. Все пишут — и друзья, и болельщики. Шлют слова благодарности, я отвечаю тем же. Хотя меня благодарить не за что (улыбается).
— Александр Третьяков и Сергей Чудинов поздравили с победой?
— Все ребята написали. В соцсетях я часто могу не отвечать в комментариях — очень уж много людей пишет. Всем не успеешь ответить. А в личных, бывает, отвечаю всем — и уже на 20-м человеке меня блокируют, думая, что это спам. А я всё равно продолжаю писать «спасибо» (смеется).
— Сколько подписчиков в Instagram у вас стало после этого серебра?
— Было 1000 — стало 4500.
— Готовы, что теперь вас будут узнавать на улицах?
— Не думаю, что в Москве кто-то меня узнает. В Красноярске могут. Но я уже привык — меня в Корее немало народу узнает. Видимо, потому, что я с их скелетонистом стоял рядом на пьедестале. Но звездой себя не ощущаю.
— Чем планируете заняться после Олимпиады?
— Буду готовиться к следующему сезону. Возможно, отдохну чуть дольше, чем после предыдущих. Посмотрю, нужно ли что-то менять в своей подготовке. Сейчас как раз самое время тестировать себя и свой инвентарь, сравнивать с тем, как это работало раньше, чтобы подойти к следующей Олимпиаде в хорошей форме.
— Ваш успех зависит от инвентаря?
— Это очень важная деталь в нашем виде спорта. Как у саночников и бобслеистов. И коньки, и сам скелетон, и старт должны быть хорошими. А спортсмену нужно быть уравновешенным.
— Если не секрет, сколько стоит такой инвентарь?
— По-разному. Скелетон — от 300 тыс. рублей. И я даже не знаю, какой может быть максимальная цена. Пара коньков — минимум €700. Да и то это будет не очень хорошая пара. Для выступлений на высоком уровне придется заплатить больше.
— Сколько раз за сезон их можно использовать?
— Они изнашиваются, становятся менее управляемыми, и на них уже невозможно ездить. Если будешь раз в год на них кататься — несколько лет прослужат. Если весь сезон используешь один комплект — быстро износятся. И через пару сезонов становятся старыми. Коньки, на которых я выиграл серебро Пхенчхана, у меня уже четыре года. Но только потому, что я редко их использовал.
— Вы оканчивали Красноярское кадетское училище. Приписаны к какому-либо роду войск?
— Нет, это же не Суворовское училище, чтобы по его окончании получать звание. Это была кадетская школа-интернат — там образование считается аналогичным школьному. Лучших ребят часто приглашают в военные вузы. Но изначально ты выходишь оттуда, как из обычной школы. И военным я быть не хотел. Хотя, может быть, у меня бы там получилось — я человек ответственный. Но уже тогда я твердо решил заниматься спортом.
— Часто бываете в Красноярске на матчах «Енисея» и на хоккее с мячом?
— Давно не был — больше по телевизору смотрю. В футбол люблю сам поиграть, как и в хоккей с баскетболом.
— С главным тренером «Енисея» Дмитрием Аленичевым, его помощником Егором Титовым и их предшественником Андреем Тихоновым знакомы?
— Да ну… Кто я такой, чтобы они меня знали? Как я с ними познакомлюсь? Они же москвичи, а не красноярцы. Вряд ли им это интересно. Хотя я бы с ними пообщался. Тем более сейчас «Енисей» хорошо выступает в ФНЛ. Этой зимой я смотрел их товарищеские матчи на сборах с иностранными командами — играют интересно. Надеюсь, выйдут в РФПЛ и удержатся там.
Подписывайтесь на наш канал «Известия СПОРТ» в Twitter
