Близкие сердцу криптовалюты
Идеи цифровизации экономики в правительстве фактически заменили собой все стратегии и программы социально-экономического развития. И сейчас уровень погружения властей в эту тему беспрецедентный. Пишутся программы, выделяются впечатляющие суммы денег. Только на направления «Информационная безопасность», «Информационная инфраструктура», «Нормативное регулирование» и «Формирование исследовательских компетенций и технологических заделов» будет потрачено до 2020 года 520 млрд рублей из различных источников.
Но что больше всего удивляет, так это то, что реализация мероприятий, предусмотренных программой «Цифровая экономика», будет находиться под жестким контролем. Проектный офис, созданный специально под реализацию программы Аналитическим центром при правительстве во главе с замом этого центра, на днях припугнул чиновников и подрядчиков санкциями. Если будут срываться сроки, то ответственные чиновники будут получать дисциплинарные взыскания, а подрядчики — штрафы и расторжение контрактов. При этом проверяться будет не только формальное выполнение программы, но и непосредственно влияние результатов на граждан и бизнес.
Планы грандиозные: развертывание группировки спутников, обеспечивающих покрытие интернетом всей территории России, создание мобильных сетей пятого поколения (да еще и на отечественном оборудовании) — перспектива как минимум впечатляет. Но всё это — перспектива далекая. Цифровизация здравоохранения, которое вернули в программу совсем недавно, тоже не даст моментального положительного эффекта. Подключение больниц и поликлиник к глобальной Сети, внедрение электронных очередей и даже телемедицина не решают главной проблемы — катастрофической нехватки самих больниц, массово закрытых во время волны «оптимизации», и высококвалифицированных врачей, которые заинтересованы в своей работе. Опять-таки, на всё это нужно много времени.
Что близко сердцу чуть ли не каждого второго обывателя сейчас, так это тема использования криптовалют в России. Бум последних лет не мог обойти стороной и нашу страну, тем более что финансовые технологии (финтех) — это тоже часть большой цифровой экономики. И правительство начало с регулирования именно этой сферы. И хоть Минфин в общих чертах уже представил законопроект «О цифровых финансовых активах», который призван упорядочить работу с криптовалютами и прочими токенами и смарт-контрактами, вопросов от этого не убавилось. Скорее наоборот.
Основная проблема закона — это изначально крайне негативное отношение к криптовалютам и непонимание их сути. ЦБ откровенно говорит, что любая криптовалюта — это зло, замминистра финансов Алексей Моисеев и вовсе раньше обещал уголовную ответственность за создание криптовалют и административную — за их использование. При этом с такой формулировкой под созданием может подразумеваться не изобретение новой криптовалюты, а майнинг существующих.
Что кривить душой, этим у нас сейчас балуются многие: спрос на майнинговые фермы и услуги специалистов, их собирающих и настраивающих, очень высокий. И законопроект Минфина частично подтвердил это. Но картина всё равно толком не прояснилась. Пока всё сводится к тому, что тотального запрета криптовалют не будет. Минфин склоняется к тому, что криптовалюты должны существовать исключительно как инвестиционный инструмент. Еще бы не прийти к такому выводу: в прошлом году только девять крупнейших ICO (привлечение инвестиций в виде криптовалют) по объему превысили все венчурные инвестиции вместе взятые. И это на свой страх и риск без нормативной базы!
Минфин, с одной стороны, говорит, что ICO — это здорово, что его надо разрешать и регулировать. С другой — на корню зарубает все преимущества. Регулирование выпуска может быть приближено к выпуску ценных бумаг. А неквалифицированным инвесторам разрешат вкладывать в токены одного выпуска не более 50 тыс. рублей. Всё, приехали. Основное преимущество ICO — это ведь как раз простота и скорость привлечения капитала. В варианте Минфина ни того, ни другого нет. Да еще и объемы ограниченны.
Также не ясно, что делать непосредственно с самими криптовалютами, а не их производными в виде токенов. С одной стороны, Минфин говорит, что надо отбеливать оборот, чтобы собирать налоги и исключить всякие противозаконные схемы. С другой, ведомство утверждает, что платежным средством может быть только обычный рубль. Полный кавардак. ЦБ хочет, чтобы на рубли можно было менять только токены, выпущенные в рамках ICO. А Минфин предлагает менять и криптовалюту. Единственное, в чем все сходятся, так это в том, что обменивать криптовалюту или токены на рубли можно будет только через специальные лицензированные компании. Не исключено, что такими станут биржевые брокеры или форекс-дилеры. Вы уже совсем запутались? Вот и правительство, похоже, тоже.
Но из этой каши всё же можно вычленить некоторое разумное зерно. ICO разрешено. Желание Минкомсвязи выявлять майнеров по расходам на электроэнергию и трафику с целью взимания налогов говорит о том, что майнинг запрещен не будет. А чтобы платить налоги, криптовалюты придется конвертировать в рубли. Значит, и этот вопрос будет урегулирован без тотальных запретов. Попытки всё свести к использованию только «крипторубля» возможны (национальную криптовалюту можно будет учитывать и контролировать). Но они, опять-таки, будут сведены на нет желанием собрать побольше налогов. Крипторубль просто никому будет не нужен. Поэтому лицензированные финансовые компании должны будут принимать к обмену и другие криптовалюты. Уж Bitcoin как минимум.
Полностью неясным пока остается только вопрос учета намайненной криптовалюты на обезличенных кошельках. Не удивляйтесь, если любая конвертация криптовалют будет облагаться подоходным налогом.
К сожалению, пока, по старой традиции, в правительстве преобладают недооценка современной ситуации и скорости ее изменения и страх перед неизвестным. Желание разом всё запретить слишком велико. Но мир не стоит на месте, его развитие ускоряется с каждым днем. Остается надежда на то, что проектный офис проследит за выполнением поставленных задач. А это поможет привлекать в страну инвестиции и высокотехнологичные компании, которые так необходимы нам сейчас.
Автор — директор Института актуальной экономики
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
