Те, кто нас защищает
Как Роспотребнадзор пресекает миграцию микробов и вирусов через границу, почему не надо бояться эпидемий во время чемпионата мира по футболу, какими были первое биологическое оружие и самая древняя мера против распространения болезней. Эти и другие темы в эфире программы «Истории из будущего» обсудили глава НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук и руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадор) Анна Попова.
Михаил Ковальчук: Для обывателя деятельность Роспотребнадзора ассоциируется в основном с различными запретами на продукты, лекарства и прочее. На самом деле это очень важный элемент суверенитета государства и ежедневного обеспечения качества жизни людей. Мы потребители всего: услуг, продуктов, информации. И Роспотребнадзор обеспечивает нашу безопасность и права по широкому кругу направлений. Как контролируется эпидемиологическая, микробиологическая и гигиеническая обстановка — от этого зависит наше с вами здоровье, наша жизнь.
Анна Попова: Работает трехуровневая система — мы контролируем ситуацию в каждом муниципальном образовании. А новые технологии позволяют делать центры межмуниципальными, межрайонными. Ведется постоянный мониторинг всех факторов окружающей среды и общества: воды, почвы, воздуха, условий труда, образования, продуктов питания.
М.К.: В советское время подобные лаборатории были в каждой республике. Они контролировали инфекции, причем по отдельным районам. А что сейчас? У нас есть планы по воссозданию сети лабораторий вдоль границ?
А.П.: Это крайне важная тема. Сегодня миграция на совершенно другом уровне, нет границ для инфекций абсолютно никаких. Четыре миллиарда человек в год перевозят только авиакомпании. Скорость перемещения возбудителя растет невероятно.
Ближний пояс, бывшие республики — это наши друзья, потому что мы говорим на одном языке, по большей части у нас одно образование. Мы стараемся это поддерживать, занимаемся противодействием распространению забытых тропических инфекций, кори и краснухи, полиомиелита. Первый тревожный звонок был в Грузии. Там в свое время уничтожили службу, которая состояла из моих коллег. И ее не было в Грузии вообще, пока там не случились серьезные эпидемиологические осложнения. То же самое сделали на Украине. Самое страшное, что это наше приграничье. Перемещение через эту границу не регулируется так, как по другим направлениям. Это пункты санитарной охраны территории в аэропортах, на вокзалах — там, где есть внешняя граница. Контроль работает и на автомобильных и пешеходных пунктах пропуска. Морские и речные порты тоже контролируются.
М.К.: Все точки входа из внешнего мира контролируются?
А.П.: Мы оптимизировали систему, и количество выявлений выросло в три раза за последние три года. Так было по Эболе — входной контроль всех, кто прилетел из проблемных стран, дистанционная термометрия. Все международные аэропорты оснащены большими стационарными, а не только ручными тепловизорами.
М.К.: У нас в аэропорту Домодедово идет толпа, все попадают в поле зрения этого тепловизора, который выхватывает точки повышенной температуры? Этих людей сразу отправляют в медпункт?
А.П.: Да, этих людей мы сразу отправляем в здравпункт, где принимается решение, что это и что делать дальше. Система реально работает. Мы очень четко показали это на Олимпиаде, в прошлом году на Кубке конфедераций. Сегодня мы готовимся к чемпионату мира очень системно и старательно, потому что он будет проходить в нескольких субъектах.
Мы реализуем несколько проектов по международным медико-санитарным правилам, куда включаются экспедиционная работа и противодействие распространению особо опасных инфекций. Проводим тренировочные учения с коллегами из Казахстана и других стран. Сотрудничаем с государствами Евразийского экономического союза, БРИКС, выстраивая эту систему, и очень дорожим этим сотрудничеством.
Следующая цель — дальнее зарубежье. До недавнего времени у нас была одна точка — Вьетнамский тропический центр. Мы с ним давно дружим.
В 2014 году президент Республики Гвинея обратился к президенту Российской Федерации за помощью, когда была эпидемия лихорадки Эбола. Эта ситуация позволила нам сделать то, чего еще не было в истории новой России: оказать помощь в опасном эпидочаге за рубежом. В феврале 2017 года мы открыли там российско-гвинейский научно-исследовательский центр. Есть запрос от ряда стран Африки сделать центр региональным.
М.К.: В России ведь создали вакцину от лихорадки Эбола.
А.П.: Да, она работает. И мы сделали еще одну вакцину с долгим сроком действия, которую можно использовать не один раз, можно ревакцинировать. Она сейчас на регистрации. Очень надеемся, что буквально на днях выйдет регистрационное свидетельство, потому что все требования уже выполнены.
М.К.: Раньше была обязательной вакцинация при поездках за рубеж. Сегодня же этого нет?
А.П.: Есть. В некоторые страны вас просто не пустят, если вы не вакцинированы. Все, кто отправляется на хадж, должны быть привиты от менингита. Если вы отправляетесь в страны, эндемичные по желтой лихорадке, вас просто не впустят в страну, если у вас нет сертификата.
А на случай серьезного осложнения эпидситуации есть одна вечная, наверное, мера — карантин.
Когда я встречаюсь со своими совсем юными коллегами, мне очень нравится задавать им вопрос, в чем фабула Ромео и Джульетты, отчего Ромео к ней не успел. Как правило, наступает пауза. А он не успел именно потому, что гонец оказался в чумном карантине.
М.К.: Карантин имеет глубокие исторические корни, как и биологическое оружие. Известно, что трупы заболевших чумой перебрасывали внутрь осажденных крепостей, чтобы вызвать эпидемию среди защитников.
А.П.: Да, и оспенные одеяла. Ученые спорят, было ли это первым применением биологического оружия или нет, но это совершенно отдельная история.
М.К.: Схоластическая история, а по факту именно отсюда всё и начиналось. Я не хочу пугать, но каждому из нас предлагаю задуматься. Мы уже живем в очень сложном и стремительно меняющемся мире. Любое новое открытие, научное начинание всегда очень интересно, позитивно. Из изучения атомной энергии родилась энергетика, ядерная медицина, термоядерный синтез — масса всего, что сегодня делает нашу жизнь комфортной. Но вот, например, ядерное оружие. С одной стороны, это стабилизатор, обеспечивающий паритет сторон. Наша страна сохранила суверенитет только благодаря тому, что Курчатов и его соратники почти 70 лет назад создали советскую атомную бомбу и средства ее доставки. При этом мы хорошо понимаем опасность ядерного оружия. Есть система его контроля: международная организация МАГАТЭ, международные договоры, которые регулируют обращение ядерных материалов, понятные способы контроля.
Но мы вступаем в новую эру, когда нанобиотехнологии становятся одними из самых важных, прорывных. Есть мнение, что эра физики прошла, началась эра биологии. На самом деле физика с математикой «заинтересовались» биологией, внедряют свои методы, инструментарий, превращают ее из описательной дисциплины в новую науку и технологии, на стыке дисциплин. Изменился объект. Физика сначала занималась металлами — мы создали броню, титан, сплавы для самолетов и подводных лодок, космических кораблей. Это физическое материаловедение. Потом приоритет сместился к полупроводникам. Сегодня мы присутствуем при очередном смещении приоритетов, переходе на третий этап физического материаловедения — к биоорганическим материалам. Как любая новая технология, помимо понятных благ, — в медицине прежде всего — это несет и определенные риски.
Сегодня для сохранения суверенитета, качества жизни и здоровья нации мы должны обеспечить свою безопасность продуктами собственного производства, собственными источниками питьевой воды, лекарствами и вакцинами в первую очередь. Государство уделяет этому большое внимание. Роспотребнадзор обеспечивает тщательный контроль. Но надо понимать, что сейчас нет, например, международного регулирования вопросов, связанных с биогенетическими исследованиями, и потенциально мы все подвержены риску.
А.П.: Сегодня ежедневно человечество синтезирует порядка 5 тыс. новых химических веществ. Мы очень сильно изменили мир — как в части биологических рисков, так и в части рисков гигиенических. Сегодня у нас свет круглые сутки, хотя еще 100 лет назад люди жили в соответствии со световым днем. Наш зрительный анализатор постоянно занят несколькими движущимися предметами. Мы постоянно находимся в условиях шума и вибрации. Мы поместили себя в электромагнитное поле. И мы этим всё время дышим, не прогнозируя, что будет дальше. Мы должны контролировать технологии.
М.К.: Многие научные институты, лаборатории в нашей стране ведут масштабные исследовательские работы в этой сфере, эта деятельность будет только углубляться и расширяться. Но крайне важно и то, что в этой сфере у нас есть и такой важный орган, как Роспотребнадзор.
