Покорение войны
Основные силы запрещенного в РФ «Исламского государства» в Сирии разгромлены, Россия вывела свои войска с Ближнего Востока. Как развивались события на войне, длившейся более двух лет, и почему победа потребовала столько времени — попытался, подводя итоги ушедшего года, разобраться военный обозреватель портала iz.promo.vg.
Хорошо сделанная работа
Говорить об окончательной победе в сирийской войне пока преждевременно. Скорее следует указать на успешное завершение текущей фазы борьбы с боевиками на территории Сирии и сопредельного Ирака. Тем не менее значение и этого успеха невозможно переоценить.
Российские военные сумели оставить в прошлом негативный опыт, довлевший над ними после афганской и чеченской кампаний. Убедительно показано, что можно действовать в «восточной войне» сравнительно малыми силами, по возможности бесконтактно и при этом добиваться заметных результатов. Впервые за долгое время была продемонстрирована способность России экспедиционными силами вести боевые действия на удаленном театре.
Истребители Су-33 и МиГ-29К на палубе тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов»
При этом сирийская война стала настоящим испытательным полигоном для новых вооружений и техники, а также своего рода «учением» по обкатке новых методов ведения боевых действий с их применением. В частности, это касалось активного использования беспилотников, а также оснащения передовых авианаводчиков, действовавших в боевых порядках сирийской армии, новыми комплексами разведки, управления и связи, позволявшими активно взаимодействовать с артиллерией и авиацией.
При обсуждении логистики этой войны первым делом нужно вспомнить «Сирийский экспресс» — систему морских перевозок в интересах группировки. До осени 2015 года он работал только в интересах правительства в Дамаске, в дальнейшем на него легло и текущее снабжение российских войск. Однако, пожалуй, самым впечатляющим результатом был не «Экспресс», а то, с какой скоростью военные наращивали и сокращали свое присутствие в Сирии.
Напомним, что до декабрьского решения Владимира Путина о выводе основной части контингента российское военное присутствие в Сирии официально сокращалось дважды: в марте 2016-го и под новый 2017-й. Оба раза это было сделано весьма оперативно, но столь же быстро группировка была вновь увеличена (причем без особой огласки), когда этого потребовали интересы поддержки наступающей сирийской армии. Нет никаких сомнений в том, что российские военные при гипотетическом новом обострении на Ближнем Востоке сумеют без промедления включиться в ситуацию необходимым составом сил.
Масштабы участия
Российский Генштаб умудрился превратить сирийскую кампанию в настоящий инструмент боевой подготовки. Это тем более интересно, что с самого начала было заявлено о том, что средства на войну в Сирии берутся из текущего бюджета, который Минобороны выделяет на боевую подготовку вооруженных сил в целом.
Как сообщил Шойгу еще 22 декабря 2017 года, через сирийскую группировку прошли более 48 тыс. военнослужащих. Всего на декабрь 2017-го российская авиация в Сирии совершила свыше 34 тыс. боевых вылетов, в том числе 420 вылетов — палубная авиация «Адмирала Кузнецова».
Офицерский корпус российской армии широко привлекали на ротационной основе к подготовке и управлению сирийскими войсками как военных советников.
Российская ракета Р-73 под крылом истребителя Су-30СМ на авиабазе Хмеймим
— Через группировку войск со своими коллективами штабов прошли все командующие войсками военных округов, общевойсковыми армиями и армиями ВВС и ПВО, почти все командиры дивизий и более половины командиров общевойсковых бригад и полков, — заявил 7 ноября 2017 года начальник Генштаба Валерий Герасимов.
Военные получили опыт применения стратегических крылатых ракет (3М14, Х-555, Х-101) в боевой обстановке: корабли и подлодки флота нанесли сто ударов, а дальняя авиация — 66. Применение ракет велось на дальностях от 500 км до 1,5 тыс. км. Также был опробован в боевых условиях ракетный комплекс «Искандер-М».
По-быстрому не получилось
Наиболее интересна та часть опыта российских военных, которая связана с их ролью в разгроме сирийцами основных сил ИГ. Этот сюжет развивался неровно, изменение подходов Москвы к вопросу позволяет лучше понять логику сирийского конфликта.
На первом этапе Россия совершенно справедливо не желала вовлекаться в сирийскую операцию больше, чем того требовала авиаподдержка Сирийской арабской армии (САА) с воздуха. Идея быстрой бесконтактной операции владела умами, над всем происходящим всё еще витали опасения нового Афганистана. При этом боеспособность сирийских войск и умение действовать самостоятельно при поддержке авиации с Хмеймима оценивались довольно высоко.
Однако на практике выяснилось, что САА находится в куда худшем состоянии, чем предполагалось. Сирийская армия как единая сила, по сути, не существовала, организация боевых действий находилась на низком уровне. Сирийские военные демонстрировали плохую координацию между родами войск. В частности, огромные проблемы наблюдались при организации огневой поддержки и поддержки наступления с воздуха, а особенно во взаимодействии танков с пехотой. Не обеспечивались фланги атакующих группировок, допускались провалы в ведении разведки и организации боевого охранения. В обороне реакция на действия противника непозволительно запаздывала, что позволяло боевикам ИГ с успехом проводить скоростные рейды, захватывая ключевые пункты в глубине, казалось бы, уже контролируемой территории.
Высший генералитет САА раздирали клановые конфликты. Любые попытки создать «особое» боеспособное соединение моментально вызывали всплеск интриг: все хотели заполучить его под свою руку. Совершенно отдельного и самостоятельного игрока в гражданской войне представляли собой сирийские спецслужбы (мухабарат).
В итоге к весне 2016 года сложилась неустойчивая ситуация. С одной стороны, активное вмешательство России существенно улучшило положение официального Дамаска и наметило перелом в войне. С другой стороны, силы САА были совершенно не готовы развивать этот успех. Настойчивые предложения российских военных о более активном включении военных советников в управление группировками, ведущими наступление, не встречали понимания. Аналогичным образом дело обстояло и с боевой подготовкой сирийцев: по сути, до осени 2016 года российские «хабиры» вели только индивидуальное обучение специалистов. Сирийцам передавались техника и вооружение, проводились тренировки, но этим по большому счету дело и ограничивалось.
Бойцы сирийской армии
Москва в этих условиях не форсировала вмешательство во внутренние, по сути, дела Дамаска. Результат оказался противоречивым. С одной стороны, в марте 2016 года была отбита Пальмира. С другой — уже в июне 2016 года сирийцы откровенно завалили наступление вглубь страны в общем направлении на Эль-Табка, попав под хорошо подготовленный контрудар сил ИГ.
Тут надо понимать, что восприятие ИГ как толпы вооруженных фанатичных бородачей совершенно ошибочно. Успехи этой группировки, позволившие ей захватить значительные территории в Ираке и Сирии в 2014–2015 годах, были во многом заложены хорошо подготовленными в военном отношении офицерскими кадрами бывшей армии саддамовского Ирака.
— Берешь видео с действиями боевиков ИГ, например с наступлением их на Хан-Туман, и видишь, что перед тобой — четкие действия почти по советскому боевому уставу! Вплоть до развертывания во взводные колонны на определенном рубеже. Зато со стороны обороняющихся [войск САА] — полная безалаберность. Никаких заграждений, никаких минных полей, никаких дежурных огневых средств — полный кошмар, — оценивал в июле 2016 года действия сторон в Сирии полковник запаса Виктор Мураховский, главный редактор журнала «Арсенал Отечества».
Исправление пройденного
Параллельно со всем этим шел тяжелый штурм Алеппо, а в декабре 2016 года боевики ИГ внезапной вылазкой отбили у сирийцев Пальмиру, только-только разминированную усилиями российских саперов. При этом сирийское руководство пошло на ряд совместных мер с российскими военными только перед лицом очевидных проблем.
В частности, была существенно расширена работа военных советников. Россия перешла от индивидуальной подготовки личного состава САА к боевой подготовке отдельных частей и соединений. В частности, с ноября 2016-го особо готовился пресловутый 5-й штурмовой корпус — соединение, составленное из примерно 10 тыс. хорошо мотивированных добровольцев, имевших опыт армейской службы.
Портрет погибшего в Сирии генерал-лейтенанта Валерия Асапова
Российские штабы включились в планирование операций и управление наступающими войсками САА. При сирийском Генштабе и в войсках на важнейших направлениях работали группы российских офицеров. Старший одной из таких групп — генерал-лейтенант Валерий Асапов — погиб в Дейр-эз-Зоре в сентябре 2017 года.
Наиболее боеспособные и хорошо подготовленные части использовались в качестве опорных сил при построении группировок САА в наступлении и обороне на ключевых участках. Наметился прогресс в использовании подвижных механизированных сил в наступлении.
Сирийцы под руководством российских инструкторов осваивали новые для себя приемы ведения боевых действий. В пример можно привести «вертикальные охваты» (тактические вертолетные десанты в тыл к обороняющимся боевикам), сочетающиеся с фронтальными ударами и охватами с флангов. В частности, таким образом была проведена операция «Сил тигра» (элитного формирования под командованием генерала Хасана Сухеля) под Эль-Кадиром в августе 2017 года.
Военнослужащий сирийской армии в Алеппо
Существенную роль российские военные сыграли и в подготовке сирийских инженерных войск. Удалось добиться прогресса в оборудовании позиций. Также российские саперы наводили переправы через Евфрат в сентябре 2017 года.
Всё это в сочетании с активной воздушной кампанией и встречным наступлением группировок (в основном курдских), поддерживаемых международной коалицией во главе с США, позволило переломить ход войны на востоке Сирии и практически ликвидировать ИГ как организованную военную силу, контролирующую заметные территории на Ближнем Востоке.
