Дискуссия о том, нужна ли России Болонская система образования, идет давно. Фактически с того момента, как было принято решение о ее внедрении в российскую практику. Аргументированные доводы тогда приводили как сторонники, так и противники перехода на двухуровневую систему образования. Не утихают эти споры и теперь. К примеру, в оптимальности Болонской системы усомнился ректор МГУ Виктор Садовничий. Глава крупнейшего вуза страны заметил, что сегодня полезнее было бы вернуться к традиционной — пяти-шестилетней системе обучения.
И все-таки стоит ли признать, что принцип «бакалавриат-магистратура» действительно не прижился в наших реалиях? И чего больше принесла эта система за семь лет ее существования — положительного или отрицательного?
В России сегодня примерно 700 тыс. из 4,5 млн студентов учатся не менее пяти лет. Подготовка врачей занимает минимум шесть лет, а потом их ждет еще ординатура, если они хотят работать в клинике. Есть инженерные специальности, которые также надо осваивать 5–6 лет. Но в целом в современной экономике кого-то, наверное, можно учить и три-четыре года. Бакалавр, признаемся честно, — это квалифицированный исполнитель, хотя он и получил высшее образование. Не хочешь быть исполнителем, стремишься занять должность выше — иди в магистратуру.
В Германии, где так же, как и в России, был пятилетний образовательный цикл, его решили разделить на трехлетний бакалавриат и двухлетнюю магистратуру. Мой знакомый, к примеру, окончил бакалавриат по западноевропейской истории, а потом магистратуру по политологии. Когда я спросила его, чем обусловлен такой выбор, ответ был прост: и историк, и политолог занимаются аналитической работой, только поле анализа — разное. Тем самым он получил возможность изучить больше, чем мог бы в рамках одной специальности. Но это если говорить о научной карьере.
Можно порассуждать о подготовке профессиональных госслужащих. Выгодно ли для них разделять образование на две ступени?В известной бюрократией Франции чиновника никто не будет готовить пять лет. Три-четыре года, а потом надо набираться практического опыта. Другое дело, что для продвижения по службе необходимо постоянно повышать квалификацию. Не учишься дополнительно — карьерный рост заказан. И это просто нужно делать на протяжении всего трудового пути.
И у нас чиновники обязаны повышать квалификацию — раз в три года. Теоретически каждый год треть наших бюрократов должна переучиваться или доучиваться, но в жизни это делают не все. В принципе в этом у нас основная проблема — не выстроена система непрерывного профессионального образования, постоянного обновления знаний. Если же такая система построена и работает, то вопрос о том, получает ли студент базовое образование четыре или пять лет, не столь критически важен. Главное — всё время добирать новые знания.
Один из моих студентов как-то неожиданно сказал мне: социально несправедливо, что надо выбирать профессию или специальность в 17 лет. В этом возрасте, убеждал он меня, мало кто может сделать свой выбор осознанно, поэтому учиться пять-шесть лет для получения специальности, а потом переучиваться, но уже за свои деньги — не лучшее решение как для молодого человека, так и для общества. Теряется много времени, а также государственных или личных средств. Проще, когда через три-четыре года можно, образно говоря, «сменить траекторию».
Потом, если понял, что это не твое, — два года осваиваешь другую специальность. Может показаться, что получается «сплошной недоучка», но студенты так не считают. По их мнению, сейчас знания необязательно получать в аудитории, надо активно заниматься самообразованием. При этом уже и эксперименты, которые раньше надо было ставить в лаборатории, можно моделировать на компьютере. Конечно, практические навыки нужны, но сейчас плохо не со сроками обучения, а именно с практикой. Поэтому студенты уже с третьего курса ищут работу, чтобы набраться этого самого практического опыта. И он ценится работодателем.
Большинству студентов переход на двухуровневую системы высшего образования кажется рациональным, поскольку многих из них в 17 лет родители не отпустили бы учиться в вузы другого региона. А после окончания бакалавриата — поступление в магистратуру в другом городе или в столице и для родителей вполне приемлемо, и экономически можно потянуть (особенно если подрабатывать).
Если говорить об инженерной подготовке, то здесь тоже дело не только в нехватке времени обучения. Дело в приложении инженерного труда. Мониторинг трудоустройства молодежи, который уже несколько лет ведет Центр экономики непрерывного образования РАНХиГС, показывает, что 43% получивших диплом инженера хотят сменить специальность — им трудно найти работу, соответствующую полученной профессии. Как правило, не устраивают заработная плата, условия и характер труда.
Словом, в высшем образовании проблем еще достаточно, но большинство из них, надо сказать, не связано со сроками обучения. Хотя вузам, несомненно, было бы проще учить пять-шесть лет, чем реализовывать программы бакалавриата и магистратуры. Ведь в таком случае высшим школам не надо набирать новых студентов в магистратуру, а затем работать с неоднородной по уровню подготовки аудиторией.
Автор — руководитель Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС
Мнение автора может на совпадать с позицией редакции
