Павел Падакин: «Русский след на Аляске до сих пор не стерся»
Почти сразу после наступления Нового года клубы Континентальной хоккейной лиги (КХЛ) возобновили матчи за место в плей-офф. Сегодня в Череповце состоится очная встреча двух конкурентов в борьбе за участие в Кубке Гагарина в Западной конференции. Местная «Северсталь» примет на своем льду хоккейный клуб «Сочи». Одним из бесспорных лидеров южной команды в нынешнем сезоне является форвард Павел Падакин. 23-летний игрок в текущем розыгрыше регулярного чемпионата занимает второе место в команде по системе «гол+пас» — сейчас на его счету 29 очков (9+20). Благодаря этому уроженец Киева получил приглашение принять участие в Матче звезд КХЛ, который состоится 14 января в Астане. В эксклюзивном интервью «Известиям» хоккеист рассказал о жизни на Аляске, своих успехах в нынешнем сезоне и слухах о себе в украинских СМИ.
— За счет чего вы так ощутимо улучшили результативность в КХЛ?
— Я провожу в лиге только второй сезон, и пока прошла лишь его половина, так что выводы делать рано. Но первый год в КХЛ дался мне тяжело. В конце прошлого сезона бывший главный тренер (Вячеслав Буцаев. — «Известия») стал доверять мне больше времени на льду, я играл в своем любимом североамериканском стиле. В межсезонье в «Сочи» сменился тренерский штаб, и мне пришлось всё доказывать заново. Но мне дали шанс — очень много подсказывали, я выполнял свои обязанности на тренировках, и сейчас это приносит результат. Да, получается стабильно набирать очки, но впереди еще половина сезона. Нельзя расслабляться — надо продолжать играть.
— У главного тренера «Сочи» Сергея Зубова, как и у его предшественника, имеется опыт в НХЛ. С вашим североамериканским стилем было легко адаптироваться в команде?
— У меня в карьере даже на юниорском уровне было очень много тренеров. Каждый из них дал мне немало. Начиная с Александра Резепова, под руководством которого я заканчивал школу воскресенского «Химика». Очень помогли и наши специалисты, и американские.
Главный тренер хоккейного клуба «Сочи» Сергей Зубов
— Как вы попали за океан из Воскресенска?
— Опять же спасибо Резепову. Я играл у него три года. В 2011-м меня пригласили выступить за ярославский «Локомотив» в финале юношеского чемпионата России среди команд 1994 года рождения. А в следующем сезоне, когда мне уже было 17 лет, можно было подключаться к играм в Молодежной хоккейной лиге (МХЛ). Я приехал на сборы с МХК «Химик», но уже давно хотел попробовать поучиться североамериканскому стилю игры. И Резепов познакомил меня с агентом, устроившим меня в один из юниорских клубов Североамериканской хоккейной лиги (NAHL). Эта лига даже не является профессиональной — в ней играют хоккеисты до 20 лет, которые идут в колледж. Я отыграл там год, после чего был задрафтован «Калгари Хитмен» из Западной хоккейной лиги (WHL).
— Был вариант получить контракт в Ярославле?
— Права на меня принадлежали «Химику», но контракт предлагал и «Локомотив». Это было в начале августа, и буквально в тот же день я узнал о варианте за океаном. И зацепился за него, хотя это была лига намного ниже уровнем по сравнению с Западной хоккейной лигой. Но мне было 17 лет — хотелось попробовать. Поехал на Аляску, в клуб Fairbanks. Было очень интересно.
— В Американской хоккейной лиге (АХЛ) многие команды ездят на выездные матчи на автобусах. В NAHL то же самое?
— В лиге было всего три команды с Аляски, остальные разбросаны по всей Америке — Техас, Колорадо, Калифорния. Так что мы летали только на самолетах. В WHL на матчи ездили уже на автобусах. Это при том, что она выше NAHL на три лиги.
— Закрепиться в АХЛ в составе фарм-клуба «Филадельфии Флайерз» были шансы?
— Закрепиться хотелось в НХЛ. Я был в тренировочном лагере «Флайерз», провел там около месяца. Потом нашу группу отправили в АХЛ. Год отыграл там, получал немного игрового времени — 10–13 минут за матч, но многому научился. Уже в конце сезона агент предложил попробовать в КХЛ, и я решил, что это лучше, чем вариться в АХЛ. И приехал в «Сочи» — что пошло мне на пользу.
Тренер Андрей Назаров
— До этого вы могли попасть в КХЛ благодаря контракту с «Донбассом»…
— Да, в ходе сезона в «Калгари» на меня выходили представители донецкого клуба. Это был декабрь 2013 года. Я заинтересовался, поскольку КХЛ — это другой уровень. Подписал контракт, который действовал со следующего сезона. В апреле приехал на сборы, поработал с Андреем Назаровым. Было очень весело и интересно у него тренироваться, хотя до этого об Андрее Викторовиче я слышал много разного. Но дальше из-за известных событий клуб распался, вышел из КХЛ, и игроки разъехались. Я вернулся в юниорскую лигу, а чуть позже подписал контракт с «Филадельфией».
— «Донбасс» проводил сбор у себя в городе. Тогда уже чувствовалось, что регион может оказаться на военном положении?
— Как и все хоккеисты, мы выходили из гостиницы в автобус, потом из автобуса переходили на арену и обратно. Так прошло две недели, после чего все разъехались. Представить, что произойдет дальше, было трудно.
— Каково круглый год жить на Аляске?
— Увлекательно. Новые впечатления, экзотическая обстановка. Я приехал в конце лета, и уже было довольно прохладно. Уже в момент приезда осознал, какую допустил ошибку, выйдя из самолета в шортах. А осенью и зимой всё было еще жестче — темное время суток, кругом степь, вокруг сплошной снег.
— Где вы жили?
— Как и все юниоры, я жил в одной американской семье, она была итальянского происхождения. Народ там очень дружелюбный, климат суровый, но эта школа жизни была для меня полезной.
— С момента продажи Аляски прошло почти полтора века. Русский след там еще остался?
— Как ни странно, он до сих пор не стерся. Многие местные жители спрашивали о России, восхищенно говорили: «Русский приехал!» И очень благожелательно относились. Русская кухня там очень широко распространена. Я даже не ожидал. Когда ехал, боялся отвыкнуть от родной еды. Оказалось, напрасно.
— С момента вашего приезда в «Сочи» вы решаете вопрос возможности выступлений за национальную сборную России. Вы в курсе, что о вас писали в украинских СМИ?
— Мне рассказывали о тех публикациях. Намешано там столько фактических неточностей, что даже отвечать неохота. Начнем с того, что я уже давно не являюсь гражданином Украины. Родился в Киеве, но еще в 14 лет стал играть в Воскресенске, потом окончил Московскую государственную академию физической культуры (МГАФК) и получил российский паспорт. В столице Украины в последние годы бываю очень редко — у своих родственников, которые там живут, но собираются переехать в Россию, в чем я им и помогаю. И играть я хочу именно за российскую команду.
— Еще вас подозревали в желании скрыть вид на жительство в Канаде, поэтому вы якобы удалили из соцсетей фотографии со свадьбы с канадской женой.
— Вида на жительство в Канаде у меня никогда не было. А с Эшлин я уже несколько лет как развелся (в декабре 2017 года Падакин женился на уроженке Херсона Александре Гусарчук, свадьба прошла на льду домашней арены «Сочи» «Большой» - прим. «Известия»). Поэтому и удалил фото.
— Из-за чего развелись?
— Мы познакомились, когда я играл в «Калгари». Поначалу все было хорошо, но потом съездили на Украину. Похоже, у нее не очень лежала душа к возможному переезду. Когда играл в «Филадельфии», проблем не было, но, когда я решил подписать контракт с «Сочи», она твердо решила, что не поедет со мной в Россию. После этого мы расстались.
Подписывайтесь на наш канал «Известия СПОРТ» в Twitter
