На фоне скандала вокруг заблокированного голосования в Совете Безопасности ООН по докладу о применении химического оружия в Сирии все как-то позабыли о самом документе и пояснениях к нему, данных главой совместного механизма ОЗХО–ООН по расследованию случаев применения химоружия в Сирии Эдмондом Мюле. Однако текст, а еще больше пояснения господина Мюле, мягко скажем, удивляют. Приведу несколько выдержек из его выступления.
«Члены Механизма не посещали места инцидентов в Умм-Хоше и Хан-Шейхуне». «…По итогам изучения воронки экспертами нельзя исключать того, что она могла возникнуть в результате использования какого-либо иного средства помимо авиабомбы». «…В ходе расследования были обнаружены некоторые нестыковки и несоответствия, и они были тщательно изучены и подробно описаны в приложении к докладу. Вместе с тем их характер не заставил руководящую группу изменить свою оценку». «Сирийская Арабская Республика оказывала всяческое содействие и помощь в удовлетворении просьб Механизма о предоставлении доступа к информации и свидетелям». «В ходе поездки на авиабазу Шайрат Механизм… пришел к выводу, что если с этой базы был перевезен самолетом только один химический боеприпас, то мало шансов найти какие-либо следы зарина или продукты его распада…». «Что касается ответственности Сирийской Арабской Республики, то Механизм не выявил конкретных субъектов в правительстве и институтах Сирийской Арабской Республики, виновных в произошедшем».
Если кто-то еще не понял, то кратко суммирую. Глава комиссии признает: место химической атаки эксперты ООН не посещали, никаких проб там не брали. Все материалы им были предоставлены некими анонимными лицами с места атаки, которое контролируется боевиками. То есть самими джихадистами! Причем даже эти данные противоречат друг другу. А воронка от взрыва может как принадлежать бомбе, так и быть воронкой от самодельного взрывного устройства. А также — что сирийское правительство предоставило полную поддержку работы комиссии, открыло доступ на авиабазу, с которой якобы был нанесен удар. А еще он говорит, что никаких материалов и свидетельств, указывающих на ответственность официального Дамаска, не было выявлено.
И тем не менее Мюле делает однозначный вывод — ответственность за применение химического оружия в Хан-Шейхуне несет Сирийская Арабская Республика! Поневоле захотелось узнать, так кто же такой господин Мюле, настолько уверенный в своей правоте? Может быть, это ученый-химик с мировым именем, имеющий громадный опыт работы с отравляющими веществами? Ничуть не бывало! Оказалось, что в роли непримиримого донкихота на ооновском Росинанте выступает обычный нотариус.
Знакомьтесь! Эдмонд Мюле. Европеец, родившийся в Гватемале. По образованию адвокат, нотариус. Успел поучиться в Монреале, Нью-Йорке и Берне. В середине 1980-х резко сменил профиль и из юристов подался в политики — избран в Национальное учредительное собрание Гватемалы. Откуда шагнул в дипломатию, став послом Гватемалы в ЕС, Бельгии и Люксембурге, а в 1993 году послом в США. После чего перешел на работу в ООН. В общем, явно не химик-оружейник!
Но почему же столь однозначны выводы, возглавляемого им «механизма»? Казалось бы, Мюле едва ли можно заподозрить в личной заинтересованности. Никаких связей Мюле с Сирией не выявлено. Но есть и другой способ «заинтересовать» любого чиновника — получить хороший компромат на него. И тут начинается самое интересное.
В начале 1980-х на заре своей карьеры Мюле подвизался юристом на ниве усыновления гватемальских детишек иностранцами. Нищая страна, пережившая вооруженный конфликт, тысячи детей в приютах, в неполных семьях. Правовой беспредел. Процедура иностранного усыновления была предельно упрощена и могла осуществляться с привлечением обычных нотариусов. Спрос на детишек в США, Канаде и Европе был огромный. Нотариус Мюле заверял заявления биологических родителей об отказе от ребенка, после чего несовершеннолетние гватемальцы переправлялись за границу. А поскольку официальная процедура иностранного усыновления занимала целый год, компания Мюле придумала обходной маневр — передавала детей-отказников в созданную для этого гуманитарную организацию «Дети солнца», которая, в свою очередь, получала разрешение миграционных органов на их вывоз за границу в качестве туристов. Передача детей приемным родителям в итоге происходила на иностранной территории, из-за чего гватемальские чиновники не могли знать, как и к кому они попали — и было ли вообще официально оформлено усыновление. Зато процедура передачи сокращалась до двух-трех месяцев.
В 1981 году Эдмон Мюле был задержан полицией по обвинению в нарушении законов об усыновлении, ему было предъявлено обвинение в том, что он подделывал заявления родителей об отказе от детей. Во сколько нотариусу обошлось освобождение, история умалчивает. Сам Мюле назвал арест «политическим». Странным образом, всего через три года, в 1984 году, юрист вновь оказался в поле зрения полиции. И снова по обвинению в торговле детьми. На сей раз в качестве главы другой структуры, выкупавшей у одиноких беременных женщин и проституток детей всё для того же усыновления за границу. Впрочем, обошлось без ареста. К этому моменту Мюле уже состоял в одной из политических партий и связываться с ним полиция не решилась.
Сколько детей через «серые» схемы попало тогда в руки к западным и американским педофилам и извращенцам, история не узнает уже никогда. Но эти десятилетия не зря называют «золотым веком» детской работорговли. Сам Мюле кране неохотно вспоминает тот период свой карьеры. Вопросы о его роли и законности его действий неизменно выводят его из себя. Стоит ли говорить, что увязший по уши в торговле детьми Мюле был идеальным объектом для вербовки спецслужб. Не этим ли объясняется стремительный взлет его дипломатической карьеры? Не эта ли «агентурная» зависимость, а заодно и семья, которая теперь живет в США, делает бывшего детоторговца Мюле столь категоричным в обвинениях Сирии в применении химического оружия?
Уж очень заученными и шаблонными звучат его претензии по сирийскому химическому досье. Слишком очевидны его отказы действовать в строгом соответствии со стандартами Конвенции о запрещении химического оружия, его игнорирование требований объективного и
полного расследования инцидентов.
Складывается полное впечатление, что перед нами не независимый объективный дипломат Организации Объединенных Наций, а обычная кукла-марионетка, которую дергают за ниточки невидимые кукловоды…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
