«Денег в системе много»
— Аналитики прогнозируют, что ключевая ставка Банка России до конца года может снизиться на 0,75–1,25 процентного пункта. Как это отразится на ставках коммерческих банков?
— Чисто математически понятно, как — ставки снизятся, это напоминает закон сохранения энергии. Мы ожидаем, что в среднем по рынку кредитные ставки до конца года станут ниже примерно на 1–1,5 процентного пункта. С точки зрения изменения спроса на кредиты со стороны экономики ситуация сложнее, зависит от сегментов.
— Если рассматривать сегмент потребительского кредитования, спрос растет?
— Снижение ставки ЦБ положительно сказывается в первую очередь на сегменте потребительского спроса со стороны населения. Будет мощно развиваться ипотека: условно говоря, ставка 9% годовых и 11% — это огромная разница. Причем именно в абсолютных цифрах выплат, при средней типичной стоимости московской квартиры она может достигать 10 тыс. рублей в месяц, это существенные для большинства заемщиков деньги. Поэтому каждое снижение ставки ЦБ будет значительно расширять круг потенциальных клиентов, оформляющих ипотеку. Еще один благоприятный фактор для развития данного рынка — то, что цены на рынке недвижимости по отношению к доходам населения существенно снизились.
— А для малого и среднего бизнеса что изменится?
— Для предприятий малого и среднего бизнеса уровень ставки также имеет значение. Но в данном секторе еще большее значение имеет уверенность в экономическом росте в стране, в том, что общий экономический вектор в России вышел из отрицательной зоны, перешел в постепенный плановый рост. Если это будет устойчивой тенденцией, хотя бы на уровне роста 1,5–2% в год, и ключевая ставка снизится до 7–8% годовых, начнется увеличение объемов инвестиционных проектов предприятий.
— Это в целом по экономике. А что вы планируете? Бинбанк будет снижать ставки по кредитам? И каково может быть это снижение?
— Мы регулярно снижаем ставки. Это общая тенденция, конкуренция на банковском рынке очень высока. Сейчас в банковской системе избыток ликвидности, что приводит к еще большему снижению процентных ставок. Денег в системе много, и если нет страхов девальвации рубля, эти деньги будут приходить в реальный сектор.
— Если денег у банков и так много, вкладчикам логично ожидать дальнейшего падения ставок по депозитам…
— Мы ожидаем, что ставки по депозитам будут плавно идти вниз вслед за изменением ключевой ставки Банка России. И если не будет форс-мажоров, до конца года точно упадут примерно на 1 процентный пункт — даже с нынешних не особо высоких уровней. Поэтому сегодня имеет смысл открывать долгосрочные депозиты, фиксируя ставку. Но в любом случае, когда инфляция ниже, чем ставка рефинансирования, как у нас сейчас, вы получаете возможность размещать деньги на депозитах под положительную процентную ставку. На данный момент инфляция находится вблизи целевого уровня ЦБ РФ — 4%. При этом ключевая ставка — 9%. Другими словами, у вкладчиков, несмотря на общее снижение ставок, сохраняется возможность зарабатывать.
— На фоне невысокой доходности депозитов какие альтернативы есть у инвесторов?
— Для некрупного розничного инвестора, предпочитающего консервативные вложения, сейчас есть две шикарные и очень понятные инвестиционные идеи. Первая — рынок облигаций, причем желательно вкладывать в облигации, которые выпущены в 2017 году, в этом случае не придется платить подоходный налог с купонного дохода. Доходность облигаций выше, чем у депозитов, а гарантии, если речь о госбумагах, не хуже, чем по банковским вкладам. И даже если рассматривать корпоративный сектор, где госгарантий нет, вы можете приобрести облигации, например, крупного банка, риски таких вложений минимальны.
Вторая актуальная инвестиционная идея — индивидуальные инвестиционные счета (ИИС). Если вы инвестируете через ИИС 400 тыс. рублей в год, вы можете вернуть 13% уплаченного с этой суммы подоходного налога, то есть до 52 тыс. рублей. Допустим, вы купите на 100 руб. облигаций госбанка, 8 рублей купонного дохода за год вам заплатит сам банк, плюс 13 рублей из подоходного налога вам вернет государство. В итоге — 21% годовых, где еще можно получить такой доход?
Кроме того, есть иные продукты — например, инвестиционное страхование жизни с гарантией возврата изначальной суммы вложений. Там тоже обычно предлагается хорошая доходность — в 1,5–1,7 раза выше, чем по депозитному вкладу.
— Вернемся к малому бизнесу. Помимо общего снижения ставок, для него есть какие-то позитивные изменения? Например, привлекательные программы кредитования?
— Самая привлекательная — «Программа 6,5%». Это кредиты, ставки по которым находятся на уровне ключевой ставки ЦБ, причем долгосрочные, инвестиционные кредиты. Вторая программа, которая в моем понимании тоже очень важна, — программа по предоставлению банковских гарантий на участие во всевозможных закупках, тендерах и т.д. Сейчас у нас более половины конкурентных закупок приходится, так или иначе, на государство — муниципалитеты, школы, субъекты Федерации… Для малого предпринимательства это очень перспективный рынок.
— А для банков?
— С точки зрения маржинальности в сегменте малого и среднего бизнеса для Бинбанка продукт номер один — предоставление документарных гарантий, далее — классическое рассчетно-кассовое обслуживание, а уже затем — кредитование.
— То есть самый традиционный базовый банковский продукт — на последнем месте?
— По статистике, кредитами в России пользуется порядка 7% малых и средних предприятий. Так что это не позиция какого-либо конкретного банка, это объективная реальность — кредиттование малых и средних предприятий не может стать для банка основным бизнесом. А вот рынок банковских гарантий хорошо растет — чтобы что-то поставлять государству, продавать услуги, нужно иметь деньги, выходить на торги, вносить обеспечение. И если у вас есть возможность дать банковскую гарантию, это увеличивает ваш объем бизнеса, маржинальность, прибыльность, обороты. И это, по сути, каждый второй рубль российской экономики.
— А что сами банки? Судя по действиям Банка России, зачистка банковской системы еще далеко не закончена, в прошлом году лишились лицензии более 100 кредитных организаций. Как вы оцениваете устойчивость российской банковской системы в целом?
— Если смотреть на нашу банковскую систему в целом, по статистике на 1 июля, банковский сектор вышел на максимальные показатели по прибыльности. Начался рост по отдельным статьям, например по депозитам физических лиц, замедлилось падение пассивов по крупному корпоративному сектору, идет небольшой рост по потребительскому кредитованию, хорошо растет ипотека. То есть отдельные сегменты рынка начали расти. И это хорошо. Банковская система абсорбировала в целом все убытки предыдущих лет. Но если смотреть глубже, в разрезе отдельных кредитных организаций, статистика не столь хорошая. Есть большая диспропорция между лидерами рынка и некрупными игроками. Если, скажем, из статистики убираем Сбербанк, достижения сразу уменьшатся процентов на 30. Если убрать топ-15 крупнейших банков — еще хуже будет картина. Есть игроки, которые благодаря своему масштабу, капиталу, технологиям умению управлять рисками, развиваются и адаптируются к текущим изменениям в экономике и зарабатывают на этом. А есть все остальные — они проигрывают.
— Как сказывается на бизнес-моделях банков внедрение новых технологий?
— Я думаю, что с точки зрения тенденций развития банковской системы на ближайшие несколько лет главный вызов — как банки адаптируются к жизни в эпоху цифровизации. И это — палка о двух концах. Меня потряс пример Японии. Там, безусловно, всё очень технологично — нигде в мире, наверное, цифровые сервисы так не развиты. Но эти сервисы, применительно к финансовым услугам, там стали очень дорогими. Как результат — где-то 70% расчетов среди населения Японии происходит наличными. Для нас как бы шок: развитая страна, технологии — и везде нал. Почему? Потому что человек получил зарплату на карту, а ему выгоднее пойти снять деньги и платить налом — везде комиссия. Это такая грань, до которой, я надеюсь, мы никогда не дойдем. С другой стороны, у нас перед глазами есть европейские банки, которые достаточно долго живут в эпоху низких процентных ставок, у них есть бизнес-модели, позволяющие зарабатывать на процентных доходах, на комиссях, на ведении совместного бизнеса с клиентами.
Я думаю, российские банки в целом пойдут по пути европейской модели, но в каждом банке эта история будет индивидуальной.
— Сегодня крупные банки уделяют достаточно большое внимание обслуживанию пенсионеров, вводят новые продукты, в том числе кредитные. Также банки работают со студентами. С чем связан этот тренд?
— С тем, что у всех групп населения свои потребительские привычки, свой риск-профиль, и с каждой группой надо работать с конкретной понятной целью. Есть, например, программы для пенсионеров, в Бинбанке таких клиентов больше миллиона, причем большинство — не «классические» пенсионеры, которым больше 60 лет, а это люди 50–55 лет. И они очень аккуратны в своих финансовых прогнозах, финансово грамотно себя ведут. Поэтому для этой группы населения мы разработали комплекс банковских продуктов. Это и карты, на которые приходит пенсия, и кредиты. Когда риски невысокие, мы имеем возможность предложить низкие ставки по ссуде, увеличить срок кредита.
Студенты — совсем другая история. В данном случае мы работаем над формированием будущей клиентской базы. У нас есть проекты с ведущими вузами России по обслуживанию студенческих кампусов, наша специальная банковская карта является и пропуском в институт, и зачетной книжкой, также на нее начисляется стипендия. Параллельно мы студета обучаем, как грамотно пользоваться финансовыми услугами, современными банковскими приложениями. И дальше этот потенциальный клиент растет вместе с нами, оценивает наши продукты, помогает путем обратной связи их развивать.
У этих ребят свои характеристики. Например, много мелких платежей в течение дня — кому-то перевели сто рублей взаймы, заплатили за телефон, купили что-то в интернете. Казалось бы, для банка не особо выгодно. Но это дает регулярный денежный поток, если банк достаточно технологичен. Когда на твоем мобильном приложении клиент настроил 30–40 регулярных платежей — за одно, за другое, пятое-десятое, — появляется и экономический эффект. И этот эффект потом многократно растет. Когда вчерашний студент выходит на работу, он продолжает пользоваться тем банковским приложением, которое ему нравится. Так что, предоставляя хорошие условия студентам, мы вовсе не занимаемся какой-то благотворительностью — мы вкладываем деньги в привлечение будущих серьезных клиентов.
