Марина Лошак: «Сострадая, мы становимся лучше»
ГМИИ имени Пушкина открыл новый выставочный сезон масштабным проектом Цай Гоцяна «Октябрь», посвященным 100-летию революции. О том, почему музей решил отметить историческую дату инсталляцией китайского художника и какие выставки зрителя ожидают в ближайшие месяцы, «Известиям» рассказала директор Пушкинского музея Марина Лошак.
— Расскажите, пожалуйста, о проекте «Октябрь». Что он собой представляет?
— Один из самых популярных современных китайских художников Цай Гоцян широко известен как главный художник пекинской Олимпиады. Он сделал проект «Октябрь» специально для нашего музея. В качестве основного инструмента он использовал порох: очень современное и в то же время самое традиционное вещество для истории его родной страны.
Выставка занимает Белый зал и колоннаду музея. А на улице перед нашим главным зданием расположилась огромная инсталляция, заслонившая собой классический фасад. Художник в этой работе размышляет о том, как важна индивидуальная жизнь человека во время исторических потрясений, как хрупка человеческая жизнь. В сущности, «Октябрь» развивает великую мысль Достоевского о слезе ребенка. Он ведет рассказ с позиции маленького китайского мальчика, пережившего русскую революцию и ее последствия в Китае.
— Какие еще крупные межгосударственные проекты вы планируете в новом сезоне?
— В октябре мы вместе с музеем Орсе откроем огромную выставку Хаима Сутина. Она покажет влияние классического искусства на этого уникального художника и в то же время влияние Сутина на искусство XX века. А к «Декабрьским вечерам» будет приурочена экспозиция, посвященная приобретениям швейцарских коллекционеров в 1930–1950-е годы. Они следовали за традицией Щукина и Морозова, покупая импрессионистов, но смотрели на их творчество и процесс собирания под иным углом. Из швейцарского частного собрания к нам приедут работы Поля Сезанна, Клода Моне, Анри Тулуз-Лотрека, Огюста Ренуара, Поля Гогена. Куратор экспозиции — Ирина Александровна Антонова.
— Из будущих выставок я очень жду экспозицию графики Густава Климта и Эгона Шиле.
— И я! Она откроется в октябре. Но мы тревожимся за то, как посетители ее воспримут. Зрителю придется испытать самые разные эмоции, связанные прежде всего с трагической личностью — Эгоном Шиле, поскольку именно от его лица здесь идет повествование. Этот художник прожил очень сложную внутреннюю жизнь, наполненную отнюдь не благостными чувствами. Мы говорим в этом проекте про одиночество человека, разрушительную силу мира по отношению к личности... Думаю, зрителю, пришедшему на выставку, передастся та боль, которую чувствовал Шиле.
— Как вы оцениваете итоги прошедшего сезона?
— Очень позитивно. Нашу миссию — знакомить публику с самыми разными направлениями в искусстве — мы успешно выполняем. Когда мы готовим какие-то экспериментальные проекты, то очень волнуемся, потому что не знаем наверняка, сможет ли наша публика разделить с нами эту радость. Я имею в виду не только современное искусство, но даже выставку Джорджо Моранди, которая завершилась буквально на днях — за нее мы особенно переживали.
Это важнейший художник в истории искусства XX века, но его творчество ориентировано не на массовое сознание, а на подготовленного зрителя. К счастью, наши посетители не обманули наших ожиданий и заставили поверить в свою открытость по отношению к разному искусству. Залы с работами Моранди были полны людей самого разного возраста, в том числе очень молодых. На нее возвращаются много раз — это как раз то, к чему мы стремились.
— Правильно ли я понимаю, что вы стремитесь привлечь молодежь в музей?
— Да. В частности, на очень молодого зрителя мы рассчитывали, когда готовили выставку «Лицом к будущему». Она была посвящена сложной теме — периоду с момента завершения Второй мировой войны до 1968 года. Весь мир и в особенности художники как выразители массового самоощущения переживали тогда сложные чувства, связанные с последствиями войны, испытывали боль от нанесенных войной эмоциональных травм. Поиск выхода из этого психологического состояния и был миссией искусства.
До недавнего времени казалось, что у художников, живущих в странах, свободных от идеологии (я имею в виду Западную Европу), было больше возможностей и перспектив, чем у мастеров из стран соцлагеря. Мы сумели разрушить этот миф, показав произведения художников из Восточной Европы, чьи имена, возможно, широкий зритель не так хорошо знает, но кисти которых принадлежат произведения, не только ничуть не уступающие по качеству, но иногда и превосходящие по новаторству собратьев, живших на Западе.
— Как бы вы определили основную идею, послание этого проекта?
— Мы говорим о том, что у искусства действительно нет никаких границ — ни географических, ни социальных. Выставка получилась очень интересной, но непростой с точки зрения эмоций и понимания. Она оказалась, как мы и рассчитывали, очень важным проектом, особенно для молодого поколения, которое открыло для себя много новых вещей. Не только связанных с историей искусства, но и вообще с человеческими переживаниями в этот период.
— Один из нашумевших проектов этого лета — Homo Virtualis арт-группы Recycle. Почему вы решили пустить молодых художников, экспериментаторов, в святая святых — основное здание ГМИИ, пространство Итальянского дворика?
— Мы считаем, что искусство классическое должно вступать в диалог с современным искусством. Recycle Group — уже достаточно известные художники. Ребята из Краснодара, получившие признание не только у нас, но и за рубежом. В своем творчестве они рассуждают о серьезных социокультурных вопросах.
Их проект для Пушкинского музея был посвящен диалогу реального мира традиционного музея и — мира виртуального. Очень много людей сегодня существуют изолированно от привычной среды, в некоем параллельном пространстве. Оно для многих непривычно, но очень интересно. У нас эти два мира жили параллельно. Мы предложили публике квест, путешествие по этим пространствам.
Мы старались сделать выставку органичной. С одной стороны, практически незаметной, но, с другой стороны, впечатляющей именно в контексте экспонатов и пространства нашего музея. В Итальянском дворике зрители увидели большую скульптуру, изображающую людей, которые смотрят в экраны смартфонов. Это образ, потому что экран заменяет реальную жизнь. Я не буду говорить, хорошо это или плохо. Это просто часть нашего настоящего и еще в большей степени — будущего. Давно уже именно на этом экране мы читаем книги, ищем информацию, пишем письма.
— В этом году вы впервые выступили на Венецианской биеннале. Причем именно с проектом, посвященным современному искусству. Планируете участвовать в будущих биеннале?
— Да, мы хотим постоянно там присутствовать, каждые два года делать новый проект. Уже думаем о следующем. Сейчас ведем переговоры с этим же пространством, которое мы очень полюбили, — Палаццо Соранцо Ван Аксель, чтобы снова задействовать его.
— В экспозиции «Человек как птица» вы сделали ставку на видео-арт. Будет ли видео-арт и в дальнейшем? Или, может быть, вы однажды привезете в Венецию и живопись?
— Мы постараемся сделать так, чтобы температурно-влажностный режим на втором и третьем этажах особняка отвечал музейным требованиям. Тогда туда будут включены экспонаты из собрания нашего музея.
— Говоря и об уже состоявшихся выставках, и о будущих проектах, вы всё время подчеркиваете, что они непросты для восприятия и вы беспокоитесь, что публика их не примет. Тогда зачем вы их делаете? И какова, на ваш взгляд, цель музея сегодня?
— Сегодня у людей множество возможностей для развлечения, поэтому музей должен не просто радовать их и создавать условия для проведения досуга, но заставлять человека размышлять. Иногда — о непростых вещах, не о самых приятных. Мы рассчитываем, что посетитель, который придет к нам, будет готов чувствовать. Очень важно, приходя в музей, испытывать разные эмоции, и не всегда благостные. Цель одна: делать человека совершеннее. Сострадая, мы становимся лучше.
Марина Лошак окончила Одесский государственный университет им. И.И. Мечникова. С 1984 года работала в различных московских музеях и галереях.
