22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Память о ней хранит великое советское кино. Именно фильмы о Великой Отечественной — «Судьба человека», «Летят журавли», «Баллада о солдате», «Иваново детство» и многие другие — выковывали славу русского кинематографа на крупнейших мировых кинофестивалях. А всё потому, что это не просто кино ради кино. Это исповедь каждого из мастеров, опаленного войной. В силу таланта эти режиссеры могли выразить на экране то, что чувствовали в годы войны. Именно это и действует на сердца зрителей.
Я навсегда запомню, как в 1980-е годы мы показывали в Эквадоре фильм Петра Ефимовича Тодоровского «Военно-полевой роман», где я сыграл солдата Сашу Нетужилина. Фильм еще шел, я сидел в темноте и думал: «Ну что этим эквадорцам наша история, наша война, какой-то Саша Нетужилин». Но вот свет загорелся, и началось что-то невообразимое. Весь зал поднялся, в глазах слезы... Овации длились невероятно долго. Когда я шел к сцене, ко мне потянулись сотни рук, кто-то даже поцеловал руку.
То же самое произошло в Брюсселе, хотя это и другое полушарие, и люди здесь посдержаннее. Фильм поехали представлять я и Инна Чурикова. После показа прессе мы вышли из зала. Была какая-то странная — не сидячая, а стоячая — пресс-конференция. Поначалу мы стояли с чашкой кофе где-то в углу, к нам не подходили, просто издали поглядывали. Робко подошел один журналист, потом другой. Мне задали вопрос: «Неужели у вас и правда такие люди есть, как ваш герой?» — «Да у нас вся страна такая!» — ответил я. И дальше пошло общение, журналисты стали наперебой задавать вопросы. Даже их задело то, что показал на экране Тодоровский.
Я родился через год после окончания войны, и в кино меня окружали люди старшего поколения. Я узнавал о войне из общения с писателями Виктором Некрасовым и Виктором Астафьевым, режиссерами Сергеем Бондарчуком и Станиславом Ростоцким, с актерами Валентином Зубковым, Юрием Никулиным и другими, может, менее известными актерами, прошедшими войну. Несмотря на разный возраст, разные поколения, я могу сказать, что многие из них были моими друзьями.
Они все были крайне внимательны к моей юности, оберегали от всего дурного. При нашем общении я не чувствовал на них печати войны. Они почти и не говорили о ней. Иногда, например, сидя за чаем дома у Валентина Ивановича Зубкова, я спрашивал его, что там было и как, и он что-то немногословно вспоминал. Для них война была не той темой, о которой надо говорить повседневно. В каждом из них война была внутри, и они ее несли через свое творчество. Именно в творчестве они уже открывались полностью, исповедовались, как Виктор Некрасов в книге «В окопах Сталинграда», Виктор Астафьев в своих рассказах и повестях, Валентин Зубков — в «Ивановом детстве»…
Больше остальных о войне рассказывал Петр Тодоровский. Как прекрасный режиссер и драматург он умел ловко выстраивать эти истории — о жизни в покоренном Берлине, буднях гарнизона и так далее. Как мне кажется, вспоминая и пересказывая, он оттачивал и шлифовал то, что позднее ложилось в основу его творений. Тот же «Военно-полевой роман» — это чисто автобиографический фильм. Я играл самого Тодоровского — юного солдатика в окопах, который издалека, платонически полюбил женщину комбата, а потом случайно встретил ее после войны продающей пирожки на улице.
Он все это мне рассказывал, даже водил, показывал то самое место, где ее встретил. Но, в отличие от моего героя, он к ней не подошел. И снятый им фильм характеризует его как большого художника. Он не ограничился реальной историей, стал ее домысливать как драматург: «А что было бы, если бы я подошел и напомнил о себе?». И написал совершенно поразительный, пронзительный, невероятно выверенный сценарий. Я даже плакал, пока его читал: как удивительно жизненно, сердечно там все построено!
Петр Тодоровский, Сергей Бондарчук, Григорий Чухрай, Станислав Ростоцкий, Юрий Озеров несли правду о войне, свою боль и стоицизм. Воплощали звучавшее в их душах эхо недавнего подвига и любовь к Отечеству. Они не могли врать перед лицом миллионов людей, прошедших Великую отечественную и ещё живущих рядом с ними. Даже ленты, не попавшие на зарубежные кинофестивали, вошли в бессмертный полк фильмов о войне, стали классикой: эпическое «Освобождение» Озерова, светлая и трагическая картина Ростоцкого «А зори здесь тихие…» и десятки других замечательных кинопроизведений.
Советские военные фильмы имели великое значение для нашего народа и формирования нашего менталитета. Мое поколение воспитывалось на фильмах о войне. «Александр Матросов», «Зоя», «Подвиг разведчика» с детства и навсегда остались в моей памяти. Образы героев этих фильмов были примером для нас, формировали наше сознание и наши гражданские чувства, призывали к героизму и самопожертвованию во славу Отечества. Я уверен, что советское военное кино будет и дальше учить грядущие поколения высоким нравственным идеалам, патриотизму и бесстрашию.
Автор — народный артист России, актер, кинорежиссер, президент Международного кинофестиваля славянских и православных народов «Золотой витязь»
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
