Московская реновация не заинтересовала регионы
Митинги противников реновации жилья в Москве, гибель16 человек в результате урагана в столичном регионе и праймериз «Единой России» стали главными событиями в региональной политике за май. Соответствующий анализ привел фонд «Петербургская политика» (документ есть в распоряжении «Известий»). Несмотря на наличие протестной повестки в российских мегаполисах, она остается локальной и не поддается тиражированию или выходу на федеральный уровень, констатируют эксперты.
Аналитики рассмотрели ситуацию, сложившуюся вокруг принятия законопроекта о реновации жилья в Москве, как пример повышения социально-политической активности на уровне крупного города. В докладе указывается, что катализаторами такой активности стал, в частности, запуск проекта реновации без предварительного формирования общественного запроса. В качестве примера в докладе приводится ситуация с досрочной публикацией в апреле списка домов, предназначенных к сносу (до запуска и окончания голосования в МФЦ).
Кульминацией этого процесса, по мысли авторов доклада, стал митинг противников реновации 14 мая, однако «уровень самоорганизации недовольных оказался недостаточен и не привел к формированию у критиков собственной линии и стратегии», отмечается в документе. Кроме того, оппозиции не удалось сделать тему реновации и «сноса хрущевок» федеральной — это по-прежнему узко московская повестка. «Несмотря на попытки «федерализации» темы, интерес к ней со стороны жителей других городов и регионов оставался минимальным», — отмечается в докладе.
«Петербургская политика» также провела экспертную оценку протестных рисков в российских мегаполисах. Первые три места (7 баллов по 10-балльной шкале) в числе городов с наиболее высокими рисками заняли Санкт-Петербург, Новосибирск и Екатеринбург. В Питере ключевой стала тема возвращения Исаакиевского собора РПЦ, в Екатеринбурге ситуация осложнилась заявлением мэра Евгения Ройзмана об участии в выборах губернатора Свердловской области, а в Новосибирске протестующие весной провели акцию против 15%-го повышения тарифов ЖКХ, после чего глава области отменил решение об увеличении платы.
Самым спокойным городом из 15 населенных пунктов, отмеченных в рейтинге, стал Воронеж (2 по 10-балльной шкале). Там выступления «носят локальный характер и обычно посвящены градостроительной политике и росту цен на городской транспорт», пик экологических выступлений пройден, констатируют авторы доклада.
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов, комментируя «Известиям» данные доклада, пояснил, что протестная активность в мегаполисах остается очаговой.
— Это почувствовали в том числе сами протестные активисты, которые не пытались педалировать тему столичной реновации по всей России, — отметил он.
Председатель экспертного совета Фонда развития гражданского общества Леонид Давыдов сказал «Известиям», что локальные протестные повестки «не сомкнулись в единое поле».
— Не возникает точки, когда из региональных или городских повесток появлялась бы общероссийская. Так уже было с протестами дальнобойщиков. От этой темы тоже ожидали выхода на федеральный уровень через обьединение с локальными, но его не произошло, — заявил он. — Мы живем в изменившемся мире, более современном, чем 5 или 10 лет назад, для общества сейчас характерен высокий уровень социальной дисперсии, распадение на сотни групп интересов. Это препятствует формированию общероссийской протестной повестки.
В 2017 году в стране проходят именно региональные (локальные) избирательные кампании, в том числе в Москве (муниципальная). Однако само по себе наличие в регионе протестной повестки не означает, что оппозиция сможет ее использовать, отмечает глава Института социально-экономических и политических исследований Дмитрий Бадовский.
— Локальные протесты не масштабируются в федеральную повестку, — сказал «Известиям» эксперт. — Они специфичны, привязаны к месту проблематики и не переходят в федеральные тренды. А что касается региональных выборов, тут ситуация может быть индивидуальной. В зависимости от обстоятельств, в том числе от наличия политических субъектов, способных работать с повесткой, на почве потенциальной протестности может происходить как политическая мобилизация, так и сваливание настроений в депрессию. И, как следствие, закрепление политической демобилизации, «стратегий неучастия».
