Круче яиц Фаберже

В Мироваренной палате Патриаршего дворца состоялся первый "светский" пресс-просмотр выставки "Фаберже. Утраченный и обретенный", на которой показана коллекция, <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.promo.vg/world/article42874">недавно приобретенная </A>Виктором Вексельбергом за 100 миллионов долларов. Для публики выставка будет работать с 22 мая по 25 июля, а потом отправится в турне по России - Петербург, Екатеринбург, Иркутск, Тюмень и другие города. Москва. Кремль. Императорские пасхальные яйца и другие изделия Фаберже. Очень красиво. Стеклянные витрины специально подсвечены, чтобы переливались те бриллианты еще ярче. Выставку должны были открыть еще в апреле - на Пасху. Но коллекцию Форбса, купленную Виктором Вексельбергом у аукционного дома Sotheby's в Нью-Йорке, задержала американская таможня. Как удалось узнать корреспондентам журнала ArtNews, в некоторых из императорских яиц использовались перья какой-то птички, которая занесена в американскую "красную книгу". С таможней не поспоришь. Ну и что, говорят, что уникальные произведения, - закон есть закон. Но все-таки договорились. Покупка Вексельберга беспрецедентна. Коллекцию Малколма Форбса хотели выставить на торги Sotheby's. Но узнав о предложении Вексельберга купить все сразу, организаторы аукцион отменили. По словам директора русского отдела Sotheby's Джоанны Викери, такого в истории аукционного дома не было, по крайней мере за последнее время, если было вообще. Выставку в Москве ждали. На первый пресс-просмотр в тесный зальчик Мироваренной палаты собрались сто журналистов, кажется, все имеющиеся у нас телеканалы и все аккредитованные западные агентства. Настоящий ажиотаж. У всех было приподнятое и возбужденное настроение - было видно, что происходит нечто значительное. "А посмотри, что у меня с прической? На улице такой ветер", - вдруг спрашивает моя соседка, очень хорошенькая. "Да, расслабься ты, - отвечает ей подруга, - тут все смотрят только на яйца". Потом еще было много шуток. Долго чинили микрофон - расталкивая друг друга, чтобы поближе подойти к витринам, журналисты перетоптали кабель. Открытие затягивалось, но эта пауза только подогревала интерес. Первой с техникой справилась Елена Гагарина, директор Музеев Кремля. Решили начинать. Андрей Шторх, официальный представитель вексельбергского фонда "Связь времен", сразу же сообщил, что у нас двойной праздник - День музея и открытие выставки. А также то, что Михаил Швыдкой стоит в пробке, а потому задерживается (микрофон недовольно загудел). Дальше слово взяла Елена Гагарина. Она четко объяснила, что Международный день музея был в свое время объявлен по инициативе СССР, а также сказала про уникальность коллекции Форбса-Вексельберга. А потом вдруг: "А вообще-то в нашем музее много яиц". Слово взял Владимир Воронченко, председатель правления фонда "Связь времен", который был представлен публике как инициатор покупки. "Решение о покупке было принято в считанные часы", - начал он. Потом стал говорить о природе собирательства: "Собирательство ближе к понятию бытия, чем к понятию обладания. Мы не хотим собирать просто что-то, мы хотим искать те предметы, которые были несправедливо вывезены из нашей страны". А дальше сделал сенсационное заявление: "Мы собираемся сделать еще два приобретения. Я не могу сейчас говорить о характере этих вещей, но могу сказать, что по своему значению они превосходят коллекцию Фаберже". Что может превзойти коллекцию Фаберже? Разве только коллекция Айвазовского? На этих словах вошел сияющий Михаил Швыдкой и стал пробираться в президиум. Микрофон взяла хранитель Музеев Кремля, отвечающая за те самые пасхальные яйца Фаберже, которых в музее много. Она вкратце рассказала их историю, еще раз упомянула про их уникальность и в заключение не удержалась: "Виктор Вексельберг спас яйца Фаберже". Михаил Швыдкой начал с меткого "Слышно меня?". И говорил о двух важных обстоятельствах привоза коллекции в Россию: о том, что, во-первых, появилась возможность свободно и беспошлинно ввозить вещи в страну и что, во-вторых, люди перестали бояться ввозить и декларировать свои коллекции. Тут надо сказать, что, по сведениям "Известий", Виктор Вексельберг оформил только временный (на один год) ввоз своей коллекции Фаберже. Очевидно, чтобы, мало ли что, иметь возможность ее вывезти. Журналисты стали задавать вопросы. В основном не очень уместные вопросы о том, останется ли коллекция частной или все-таки г-н Вексельберг уже передаст ее в дар государству. Сидевшие в президиуме долго отбивались от таких бестактных наездов на частную собственность. В конце концов Михаилу Швыдкому даже пришлось произнести слово "индульгенция" в том смысле, что вы не подумайте, что это индульгенция. "Но вообще-то так себе яйца, - тихо сказала одна дама, - кремлевские-то получше". Потом началось неформальное общение гостей с журналистами. То есть собственно светская часть мероприятия. Безалкогольный фуршет, а также тарталетки с семгой, морскими гребешками, пармской ветчиной, холодной бараниной, спаржей и такой - вполне логично - микрояичницей или чем-то очень похожим. Самого Виктора Вексельберга не было. Кто-то сказал: "Горит на работе". Зураб Церетели: - Я, конечно, предпочитаю коллекционировать современное искусство, авангард, но яйца Фаберже тоже имеют ценность. Они - предмет искусства, потому что их создает процесс творчества. Они уникальны своей филигранностью (пауза) и так далее. Это геройство и благородство, за это надо орден давать, когда такая дорогая и важная для России коллекция выкупается и передается государству. Намекаю. Надеюсь, что этому примеру последуют и другие коллекционеры. Открываю я недавно каталог и обнаруживаю, что моя скульптура "Георгий Победоносец с драконом" выставляется на аукцион. Вы случайно не знаете, кто именно продает? А то я дарил свои модели нескольким людям в Нью-Йорке и теперь не знаю, кто именно делает мне такую хорошую рекламу. Зачем я сам буду выкупать эту скульптуру, пусть лучше она украшает чей-нибудь дом или музей. У меня уже был подобный случай. Я подарил живопись одному знакомому во Франции, а через некоторое время узнал, что ее продали с аукциона за 80 тысяч евро. Теперь я думаю подарить ему еще одну коллекцию, пусть он деньги зарабатывает, а я - популярность.