«Я согласен с Пьяничем в его призыве отказаться от двойных стандартов в спорте»
Эйден Макгиди — один из самых ярких легионеров «Спартака». Вы точно помните его фирменные навесы и прорывы по флангу, эффектные голы и, наконец, ирландский акцент, который со временем трансформировался в русскую речь. «Известия» и «Спорт-Экспресс» связались с Макгиди и обстоятельно поговорили о том, как сложилась его жизнь после ухода из «Спартака», чем он занимается после завершения карьеры и почему никогда не забудет время, проведенное в Москве.
Мне повезло доиграть до 38 лет
— Недавно вы завершили карьеру — в 38! Почему именно сейчас?
— Всему свое время, не так ли? Я работал тренером в шотландском клубе «Эйр Юнайтед», потом помогал подбирать футболистов. Играть стал редко, и мне было трудно продолжать. Решил, что будет лучше, если я займусь другой работой на полноценной основе. Пришла пора заканчивать, это случается с каждым в определенный момент. Думаю, мне повезло доиграть до 38 лет, так что я вполне доволен.
— Что дальше — тренерская деятельность или работа в качестве менеджера?
— Пока не определился. Возможно, что-то из того, что вы назвали. Сейчас помогаю одному клубу в Англии с подбором игроков.
— Имеете в виду работу скаута?
— В том числе. Занимаюсь этим с тех пор, как закончил карьеру. Есть много вещей, за которые, как мне кажется, я мог бы взяться, но пока скорее присматриваюсь. Тренер? Мне нравится эта работа. Менеджер? Не уверен, что хочу им быть, потому что в конце концов их всех всегда увольняют, не так ли? Так постоянно происходит, особенно в России.
— Особенно в «Спартаке».
— Это точно, ха-ха!
— Какому английскому клубу вы сейчас помогаете?
— Мой друг работает менеджером в «Уигане». Поскольку я закончил карьеру, он предложил ему ассистировать. Сам я по-прежнему живу в Шотландии, но хожу на игры, наблюдаю за игроками и всё такое.
— Как ваш русский язык? Когда играли в России, вы общались с журналистами на русском.
— Сейчас (Эйден перешел на русский) мой русский... Не очень хорошо!
— Ого! На самом деле неплохо.
— Я забыл много слов. Поэтому не очень. Хорошо, но не очень!
— За минуту вы уже сказали больше слов на русском, чем гражданин России Марио Фернандес за всю карьеру.
— Да, я помню его. И еще Ари. У него же тоже российский паспорт, да? Ари немного говорит по-русски. Это я точно знаю! Я тоже подучил язык, когда играл в «Спартаке». Но с тех пор, как уехал, использую его только в Дубае или Турции, потому что никто больше не говорит по-русски в других странах. Может быть, в Лондоне кто-то и его знает, но встретить таких людей сложно. Поэтому почти нет практики, и это расстраивает.
— В Дубае и Турции общаетесь по-русски с туристами?
— Да, вы же знаете ваших соотечественников! Порой встречаться с ними бывает забавно. Как-то в Турции произошел один случай, и я сразу вспомнил эту особенность русских, ха-ха! В общем, стоял в очереди на паспортном контроле, и вдруг трое русских проходят вперед... В этот момент говорю: «Извините, что вы делаете?»
— То есть они просто влезли в очередь?
— Да. Мы стали ругаться на русском — никаких плохих слов, просто обычный спор. В итоге, после того как я на русском сказал им: «Я пришел первым, вы будете позади меня», мужчина согласился, и они встали в очередь. Вот так. Это забавно, потому что я никогда не сталкивался с подобным поведением, пока не приехал в Россию. А потом, когда узнал, как люди это делают, начал повторять!
Были случаи, когда на отдыхе встречал болельщиков «Спартака». А иногда даже и футболистов других российских клубов. Имен не знаю, но спартаковские болельщики рассказали мне, что это были вратарь «Рубина» и футболист «Динамо». В общем, полезно знать русский, и я использую его, когда только могу.
Эмери очень одержим тактикой, прессингом и различными построениями
— Есть история, что на тренировке Эмери встал перед вами на колени. Что это было?
— Да, я помню этот момент. Кажется, это случилось в 2011-м, а может быть, в 2012 году... Тогда мы привыкли тренироваться в обычном режиме: немного владения мячом, немного кроссов и упражнений для оттачивания завершения, какие-то мелкие тактические вещи.
Но с Эмери была сплошная тактика! У него одержимость угловыми, штрафными и другими стандартами. Однажды мы тренировали это около часа. Он всё время хотел, чтобы я подавал угловые: кто-то забегал в штрафную, я делал подачу, а потом мяч возвращали мне — и по новой. А я всё время ошибался, и Унаи встал на колени и сказал: «Макгиди, пожалуйста, пожалуйста, подай угловой как следует». И я такой: «Черт возьми, приятель, давай!» Все были расстроены, потому что это продолжалось очень долго.
У меня не было проблем с Эмери, но он очень одержим тактикой, прессингом и различными построениями. Для нас это было слишком. Иногда мы просто хотели поиграть в футбол. Я понимаю, что тактика и другие вещи необходимы, но мы могли не провести ни одной двусторонки на неделе. Только тактика, тактика, тактика...
— Могли представить, что Эмери будет настолько успешен после ухода из «Спартака»?
— Да, вполне. Послушайте, я бы солгал, если бы сказал, что мог представить его тренером ПСЖ или «Арсенала». Но я видел, что он реально очень хороший тренер. Фантастический! Унаи еще 10 лет назад делал те вещи, которые сейчас признаны в качестве стандартов в мировом футболе. Особенно это касалось тактики, расстановки, стандартных положений. При Карпине тактике уделялось не так много времени. С Эмери же всё отрабатывалось каждый день. Единственное, в чем я, возможно, не был уверен, так это в его умении управлять раздевалкой. Вероятно, ему было трудно находить подход к таким игрокам, как Дзюба или Эменике.
— Они были главными в раздевалке «Спартака»?
— Да, так что это единственный момент, в котором я не уверен. Но, повторюсь, Унаи — фантастический тренер. Я отлично ладил с ним, так что не могу сказать ничего плохого.
— Было забавно смотреть с трибуны, как он постоянно размахивал руками у тренерской скамейки. Понимали ли вы на поле, что он хотел донести?
— Думаю, что он просто такой человек. Эмери очень эмоциональный. Так что он мог встать на колени перед тобой, умоляя делать что-то так, как он просит. Но когда он активно жестикулировал во время матчей, думаю, очень трудно было понять, чего он хочет. Ты делаешь рывок, смотришь на него и такой: «Да-да, тренер. Понял тебя».
— Однажды Карпин надолго закрыл команду на базе.
— Да, как-то перед дерби с ЦСКА мы провели там неделю. В итоге проиграли 0:1 или 1:2 и снова отправились на базу... Футболисты были вымотаны и злы. Мы говорили, что хотим провести время с семьями, ведь следующая игра только через пять дней. На что Карпин отвечал: «Нет, будет так, как я сказал». Но это не дало желаемого эффекта. После недели на базе мы снова проиграли. Опять же, не говорю плохо о Карпине. Просто у него такой стиль управления.
— Вы как-то рассказывали: «Тренер «Спартака» много курил. Как и все футболисты». Вы же про Карпина? А из игроков про кого?
— Думаю, он и сейчас курит, в этом нет ничего особенного. Кстати, Карпин раньше курил постоянно, но в то же время довольно часто присоединялся к нам на тренировках. И был в отличной форме! Карпин часто звонил мне, чтобы поговорить, будь то какая-то дисциплинарная проблема или еще что-то. И каждый раз, когда я заходил в его офис, он стоял у окна и курил.
Куривший игрок, который сразу приходит на ум, это Андрей Дикань. После каждой игры я видел, как он стоял с сигаретой в туалете или в душе. Но это не было большой проблемой. И, я думаю, некоторые другие игроки делали то же самое.
— Как расслаблялся после игр Эйден Макгиди? Сигареты, пиво, водка?
— Как и все, я люблю пиво — могу выпить после игры. Или немного вина. Виски, водку, может быть, что-то более крепкое — если я иду на дискотеку или куда-то еще. После игр обычно любил посидеть дома, съесть немного фруктов, выпить пива. В России это довольно распространенное явление. Сейчас в Британии люди не говорят о таких вещах. В России же после игры в раздевалке всегда было пиво, некоторые игроки могли покурить, но я этого не делал.
Рядом с Федуном обычно стояли шесть-семь охранников в камуфляже
— В одном из интервью вы упоминали, что в раздевалке проводили собрания «какие-то люди от владельца клуба». Кто это был?
— Я имел в виду, что обычно Леонид Федун заходил в раздевалку перед важными играми, например против «Зенита» или ЦСКА. Вместе с ним обычно стояли шесть-семь охранников в камуфляже. Не помню точно, но практически уверен, что у них были автоматы. Федун мог мотивировать футболистов премиальными перед важными матчами, говорил о принципиальности побед над тем же «Зенитом».
— Какими были самые большие премиальные за победу?
— Помню, мистер Челоянц приходил в раздевалку дважды. Первый раз — когда мы стали вторыми, обыграв «Зенит» на выезде. Тогда еще победный гол забил Кариока. Второй — после победы над «Локомотивом». Он пришел с сумкой, набитой деньгами, и бросил ее на стол. Комбаровы начали делить премиальные.
Если честно, не знаю, можно ли говорить об этом. Однажды, будучи игроком «Спартака», я дал интервью одному британскому журналисту, где рассказал о размере премиальных. Вы же помните Романа Асхабадзе?
— Конечно.
— Когда я приходил в клуб, он был переводчиком, а потом стал генеральным директором. Я рассказал о том, как всё было, думая, что это нормальная практика. Но в день выхода материала Асхабадзе позвонил мне и сказал, что Федун разорвет со мной контракт, если эти слова не будут удалены. Якобы из-за того, что кто-то дал деньги в раздевалке, могли возникнуть проблемы с налоговыми органами, с государством... Тогда я сразу же позвонил журналисту, и материал убрали.
— Вы пересекались в «Спартаке» с Артемом Дзюбой. Каким он вам запомнился?
— Долгое время я не следил за Дзюбой. Когда я играл в «Спартаке», он был еще молод. После аренды в «Томь» он стал играть лучше. Из российских игроков, возможно, он был самой большой личностью. Хороший человек, отличный футболист, который всегда балагурил в раздевалке: мог рассказать какую-то историю или шутку. Но у них с Эмери случались стычки. Унаи не был фанатом Дзюбы. Когда Артем не выходил на поле, начинались проблемы. Дзюба вообще мало играл при Эмери. А когда результаты «Спартака» начали ухудшаться, многие игроки стали терять веру в тренера.
— В итоге Дзюба ушел в «Зенит», а в этом году его путь повторил Александр Соболев.
— Это безумие! У меня тоже была такая возможность, когда «Зенит» тренировал Лучано Спаллетти. В мой первый же сезон в «Спартаке» они пытались купить меня: спустя шесть или семь месяцев после перехода разговаривали с моим агентом. Потом начали прощупывать почву в «Спартаке», были какие-то запросы. Но ничего более, потому что я сказал: «Нет, этот трансфер невозможен! Так никто не делает».
Я был предан «Спартаку», все мои мысли связаны с этим клубом. Поэтому я быстро стал и до сих пор являюсь болельщиком команды. Я также очень скоро понял, что этот клуб значит для его фанатов. Видел, какой была реакция на переход Быстрова... Когда мы играли с «Зенитом», чувствовался особый градус противостояния. Конечно, матчи с ЦСКА — это дерби, но игры с «Зенитом» ощущались совершенно по-особенному. Я бы никогда не смог перейти в «Зенит». Если бы даже последовало официальное предложение, я бы ни на секунду не задумался над возможностью принять его, потому что мне нравился «Спартак».
— Вы пропитаны духом Old Firm Derby.
— Точно! Матчи «Селтика» с «Рейнджерс» — это не то же самое, но очень похоже. И это было то чувство, которое я получил от всех фанатов «Спартака». Они ненавидели «Зенит». Когда я увидел, как Дзюба перешел в этот клуб, то подумал: «Ну окей. Удачи тебе, бесстрашный парень».
— В «Зените» Артем переписал кучу рекордов и выиграл титулы, но фанаты его так и не приняли.
— Серьезно? Ха-ха! Даже несмотря на все титулы? А полюбили ли они Соболева?
— Нет. Болельщики оскорбляют его чуть ли не в каждом матче.
— Возможно, его мотивировали деньги, контракт стал намного больше. Но жизнь тоже надо любить...
В Великобритании почти никто уже не пишет о конфликте России и Украины
— Приезжали ли вы на матчи чемпионата мира в России?
— Нет. Кажется, в тот момент я был в отпуске... Или у нас поздно закончились матчи плей-офф с «Сандерлендом», а летняя пауза была очень маленькой. К тому же сборная Ирландии не отобралась на турнир, поэтому болеть было не за кого. Но я бы очень хотел вновь приехать в Россию.
— Вы же и на новом стадионе «Спартака» не были?
— Нет. Но я жил недалеко от Волоколамки. Часто, проезжая это место, водитель говорил мне, что именно там будет новая арена. Хочу как-нибудь сходить на матч команды, увидеть старых друзей. Ведь Артем Ребров еще в клубе?
— Да, он технический координатор. А недавно участвовал в ретроматче в честь десятилетия стадиона.
— Я видел, как Ари, Эменике и Веллитон тоже играли за «Спартак» на новой арене. Очень хотел бы оказаться там вместе с ребятами!
— Почему вас не позвали?
— Не знаю. Со мной никто не связывался. Возможно, потому что я на тот момент официально еще не завершил карьеру. Это же случилось всего несколько недель назад.
— Вы живете в Глазго и заявляете, что готовы приехать в Россию. Что в Шотландии говорят о политической ситуации?
— Сложно сказать. Потому что многие люди в Великобритании не очень погружены в этот вопрос. Что касается моего мнения, то глобально я не согласен с тем, что происходит. И думаю, что Запад, возможно, подтолкнул Россию к нынешней ситуации.
— Миралем Пьянич после трансфера в ЦСКА призвал международный спорт отказаться от двойных стандартов.
— Я согласен с ним. США участвовали в конфликтах во многих странах по всей планете, но никто никогда не отстранял их спортсменов и сборные от соревнований. Они всегда участвовали в Олимпиадах. А Россия почему не может? Футбол должен оставаться вне политики! Я искренне не понимаю, почему игроки должны быть наказаны.
Но вы знаете, что интересно. Еще недавно для западных СМИ история с Россией и Украиной была масштабной, наиважнейшей. Каждый день это было во всех газетах. А сейчас: бац — и внезапно всё исчезло. Теперь об этом мало что пишут и говорят.
— Почему?
— Не знаю, возможно, это выбивается из информационной повестки. Но факт в том, что у нас почти никто уже не пишет об этом.
— Из-за победы Дональда Трампа на выборах в США?
— Возможно, из-за этого. Возможно, из-за войны в Газе... Сейчас можно увидеть гораздо больше новостей об этом конфликте, чем о России и Украине. А раньше, помню, каждый день появлялись новости: Абрамович вынужден продать «Челси», активы россиян заморожены и так далее. Но в определенный момент всё пропало.
