«До конца 2024-го ставка, скорее всего, останется на уровне 19%»
Кредитование замедляется крайне неспешно, несмотря на высокую ключевую. И всё же до конца года ставка ЦБ, вероятно, останется на уровне 19%, дал прогноз в интервью «Известиям» глава ассоциации банков России (АБР) Анатолий Козлачков. Также он обратил внимание на то, что сейчас в России есть риск попасть в ситуацию стагфляции — когда темпы роста экономики замедляются, а инфляция остается на высоком уровне. ЦБ делает всё возможное, чтобы этой ситуации избежать, говорила ранее глава регулятора. Анатолий Козлачков также назвал первые результаты работы новых законов, нацеленных на борьбу с мошенничеством. Что хотят включить в стандарт автокредитования, как может проходить эксперимент по операциям с криптой и сколько банки заработают в этом году — в интервью президента АБР «Известиям».
«Сейчас есть риск попасть в ситуацию стагфляции, из которой очень сложно выбраться»
— В сентябре Центробанк снова поднял ставку. Каких дальнейших решений по ключевой вы ожидаете?
— Центральный банк сейчас часто говорит об угрозе перегрева экономики, а его критики, напротив, упрекают его в недостаточном внимании к реальному сектору. Давайте посмотрим на цифры. Например, в сегменте юрлиц объем кредитования за I квартал этого года составил 1,8 трлн рублей, во II — уже 3,8 трлн, а в июле-августе — 3,3 трлн рублей.
Выдачи ссуд увеличиваются. Если сравнивать эти значения с прошлогодними, то в I квартале рост составил 10%, во II — почти 20%, а в III квартале — 22%. И это на фоне повышения ключевой ставки. Выходит, что ЦБ абсолютно прав в своих опасениях.
То же самое происходит в сегменте физлиц. В январе – марте россияне взяли кредитов на 1,1 трлн рублей, в апреле – июне — в два раза больше — 2,2 трлн. В III квартале произошло некоторое замедление, однако выдачи всё равно были практически на уровне I квартала — 0,9 трлн рублей. То есть значительного охлаждения кредитования пока не происходит. Сейчас есть риск попасть в ситуацию стагфляции, из которой очень сложно выбраться.
О том, что ЦБ опасается столкновения российской экономики со стагфляцией, заявляла глава регулятора Эльвира Набиуллина в сентябре. Это ситуация, при которой замедляются темпы экономического роста, а темпы повышения цен и безработица остаются на высоких уровнях. Банк России делает всё возможное, чтобы этой ситуации избежать, в том числе — поднимает ключевую ставку.
— Раз кредитование почти не замедляется, то регулятор, скорее всего, продолжит ужесточать свою политику?
— Пока мы видим, что объемы кредитования физлиц возвращаются к уровню I квартала, а значит политика Центробанка работает. В то же время к концу года происходят энергичные бюджетные процессы, что давит на цены. Однако сейчас у нас нет оснований думать, что денежно-кредитную политику (ДКП) продолжат ужесточать, поэтому пока сдержанный прогноз: до конца 2024-го ставка, скорее всего, останется на уровне 19%.
Вероятно, кредитование продолжит замедляться, однако очень сдержанно. В то же время Центробанк влияет на это не только с помощью ДКП, но и с помощью мер по защите прав потребителей и недопущения закредитованности. И сегодня рынок кредитования физлиц будет охлаждаться немного быстрее, чем юрлиц.
— Как вы считаете, когда инфляция может вернуться к таргету в 4%?
— Если не произойдет крупных внешних шоков, то, в соответствии с базовым сценарием Банка России, уже в 2024 году инфляция начнет замедляться, а к 2026-му она может прийти к целевому уровню. Такой прогноз дает Центробанк, и мы с ним в целом согласны.
«Сейчас не стоит ужесточать оставшиеся программы льготной ипотеки»
— Как, по-вашему, на рынок будут влиять оставшиеся программы льготной ипотеки?
— В России уже отменили массовую программу льготной ипотеки, остались только адресные — для отдельных регионов или специалистов. Как показала практика, если происходит резкое ужесточение регулирования, то это ведет к ажиотажному всплеску спроса со стороны населения. Поэтому сейчас не стоит ужесточать оставшиеся программы льготной ипотеки — тогда получится избежать дестабилизации ситуации на рынке.
— Как вы считаете, а нужно ли добавлять другие программы льготной ипотеки, может быть, тоже адресные для конкретных специалистов или регионов?
— Это вопрос непростой, потому что он отражается и на денежно-кредитной политике, и на бюджетных расходах. Можно вводить новые адресные программы льготной ипотеки для значимых специальностей, но очень аккуратно. Главное, чтобы это не влияло критично на рост платежеспособного спроса.
— В России вырос уровень значительной просрочки по ипотеке — свыше 90 дней. Видите ли вы какие-то риски увеличения просроченной задолженности в целом? И будет ли на это влиять невозможность реструктуризировать кредит по более низкой ставке из-за высокого уровня ключевой?
— Мы внимательно изучили эти цифры и пришли к выводу, что сейчас уровень просрочки по ипотеке не влияет существенно на состояние рынка. Вполне естественно, что на фоне снижения выдачи жилищных ссуд доля просроченной задолженности немного увеличивается. Однако сейчас доля просрочки в портфеле ипотечных кредитов находится на уровне 0,6% — это очень мало. Никакой тревоги эти цифры не вызывают. Сейчас рынок адаптируется к новым условиям, и всплеска просроченной задолженности мы не ожидаем.
По другим видам кредитов, по статистике на середину года, уровень просрочки тоже был довольно низкий. В целом в условиях роста ключевой ставки было два феномена, которые вызывали удивление у банковских аналитиков — это рост объемов кредитования, причем по всем секторам, и минимальная доля просроченных долгов.
«Стандарты автокредитования нужно вводить одновременно со стандартами продаж для автодилеров»
— ЦБ утвердил стандарты ипотечного кредитования, председатель Банка России Эльвира Набиуллина также предложила ввести стандарты для автокредитования. Как вы считаете, что в них должно быть прописано?
Председатель Банка России Эльвира Набиуллина
— Об этом у нас сейчас идет серьезная дискуссия с Центробанком. Наша основная идея в том, что стандарты автокредитования нужно вводить одновременно со стандартами продаж для автодилеров, и они уже разработали проект соответствующего документа, который называется «Декларация добросовестности». Они согласуют такие стандарты с банками. Важно, что автодилеры на это готовы, они уже получили поддержку этой инициативы в Минэке.
Потому что на бумаге все выглядит просто: человек приходит и оформляет кредит на покупку машины и, например, дополнительного оборудования, которое он приобретать не собирался. ЦБ в первую очередь смотрит на то, чтобы не было навязывания в таких покупках. А для нас очень важно, чтобы клиентам не ограничили возможность взять кредит. А, в свою очередь, для автодилера важно, чтобы продажи дополнительного оборудования не приостанавливались, но были бы при этом «чистыми», то есть отвечающими требованиям и банка, и его надзорного органа.
— Планируется ли как-то оговаривать продажу автостраховок?
— Детальная работа в этом направлении еще не началась.
«Если торги криптовалютой разрешат, к таким операциям будет применен сверхконсервативный подход»
— С 1 сентября у ЦБ также появилось право запустить эксперимент по использованию криптовалют для внешнеторговых расчетов. Будут ли в этом эксперименте как-либо участвовать банки?
— Вводить это регулирование нужно было уже давно. Недавно принятыми законами фактически легализовали только майнинг, все остальные операции с криптовалютами будут проводиться в экспериментально-правовом режиме. Это современная цифровая инфраструктура, ее просто нужно спокойно запускать и ограничивать возможные риски. Уже накоплен большой опыт по работе международных криптообменников и криптобирж. Причем у некоторых из них, особенно крупных игроков, система комплаенса даже жестче, чем в банках.
В целом эксперимент по трансграничным расчетам с криптой будет полностью конфиденциален. Конечно, банки хотели бы принять участие в эксперименте с цифровыми валютами. Ряд ведущих кредитных организаций всегда старается тестировать новые технологии на случай, если эксперимент приведет к созданию нового продукта.
— Видите ли вы какие-либо риски в случае возможного запуска торгов цифровыми валютами?
— Тут всё довольно просто. Если власти допустят к торговле цифровыми валютами юрлиц, то нужно понимать, что у них будет происходит на балансе. Например, если к торговле криптой допустят банки, надо будет прописать, как такой актив должен быть зарезервирован, какую долю он может составлять по сравнению с другими активами, по каким схемам его можно продавать и так далее. Это позволит снять все риски. Это обычные моменты, которые решаются в банковской сфере. И работать с ними мы умеем.
То же самое с физлицами — россиян можно либо допустить к торгам криптовалютами по стандарту квалифицированного инвестора, либо создать новые, более жесткие, специализированные критерии. Такие люди должны понимать, что у цифровых валют может быть настолько сильная волатильность, что завтра активы просто обесценятся. Однако, если торги криптовалютой разрешат, к таким операциям будет применен сверхконсервативный подход.
«Банки способны видеть всё»
— В июле 2024 года вступил в силу закон, по которому банки обязаны приостанавливать на два дня переводы, если информация о получателе денег содержится в базе данных Банка России о случаях и попытках мошеннических операций. Какие вы видите первые результаты этого нововведения?
— Банки действительно научились вычислять мошенников. Даже после блокировок десятков тысяч счетов дропперов в кредитные организации не поступило ни одной жалобы. Это значит, что банки не делают ошибок — под блокировки попадают только счета злоумышленников, а не добропорядочных граждан. Система с приостановкой транзакций на подозрительные счета тоже показала эффективность: по данным регулятора, в день банки предотвращают до 20 тыс. мошеннических переводов.
В законе о приостановке подозрительных транзакций используется важная конструкция — работу по вычислению мошенников банки ведут вместе с регулятором. Такой подход стоит чаще использовать в законодательстве. Потому что банки способны видеть всё — нужно, чтобы они верно настраивали свои системы и помогали вычислять новые формы мошенничества.
— Возникали ли у банков какие-либо сложности из-за введения этого закона?
— Строгие протоколы крупных банков иногда приводят к блокировке даже добросовестных транзакций. Но тут нужно понимать, что это плата за безопасность. Я сам дважды попадал в ситуацию, когда мои переводы останавливались. Однако мы должны с пониманием относиться к системам, которые защищают пользователей.
«Мы предлагаем штрафовать банки на крупные суммы, только если они неоднократно обманывали клиентов»
— Сейчас обсуждается такая инициатива — повысить штрафы банкам за обман потребителей. Назывались цифры от 0,1% и даже до 1% от капитала, если кредитная организация не устраняет нарушение. Как вы оцениваете это предложение?
— Надо сказать, что банки концептуально не против повышения ставок штрафов, поскольку такой подход уже апробирован законодательством. Вместе с тем, исходя из того, как написана норма, у потребителя вообще может не быть ущерба, а банк обяжут заплатить драконовские штрафы.
Сейчас предполагается, что выбор конкретного состава правонарушения будет определяться не нормой закона, а усмотрением административного органа, а вот против этого мы как раз и выступаем. Такая конструкция, когда в основе решения лежит субъективизм, вообще-то, дурной тон в праве, которого следует по возможности избегать.
Есть такой принцип, как соразмерность наказания, и его нужно использовать. Штрафовать банки на громадные суммы за любое, даже мелкое, нарушение в отношении потребителя — это непонятная идея. Нужно четко определить, за что планируется наказывать и какими штрафами. Мы предлагаем конкретно описать, что такое обман потребителя, или же поднимать штрафы в уже существующих нормах.
И мы предлагаем штрафовать банки на крупные суммы, только если они неоднократно обманывали клиентов. Тогда понятно, что это происходит намеренно. Также нужно сопоставлять наказание банку с ущербом у потребителя.
— Вы видите риски для банков при введении штрафов в 0,1–1% от капитала?
— Мы видим риски в таких нормах, которые провоцируют субъективизм и правовую неопределенность. Согласитесь, лучше сделать хорошую машину, чем надеяться, что плохой водитель будет всегда справляться с управлением.
«Законопроект о количественных ограничениях в выдаче ипотеки должен помочь снизить закредитованность граждан»
— Уже давно обсуждается законопроект, который наделит ЦБ правом вводить прямые количественные ограничения для банков на выдачу ипотечных кредитов. Как вы оцениваете эту инициативу?
— Законопроект о количественных ограничениях в выдаче ипотеки должен помочь снизить закредитованность граждан, а также сократить разрыв в ценах на первичном и вторичном рынках жилья. Предполагается, что он также должен не допустить, чтобы банки приняли избыточные риски. Однако для начала следует оценить комплекс мер, который уже ввели. Например, как на рынок сейчас влияет льготная ипотека, как действуют стандарты ипотечного кредитования и уже принятые макропруденциальные лимиты по иным займам, которые сильно ужесточили в прошлом году. Безусловно, влияет и высокая ключевая ставка.
Есть и другой вопрос. Закон уже давно позволяет ЦБ устанавливать прямые количественные ограничения по выдаче любых кредитов. Мы спрашивали у регулятора, зачем нужна новая норма. Понадобилась она для того, чтобы он мог использовать более разнообразные механизмы. Наверное, это имеет смысл: чем больше у ЦБ способов для влияния на рынок, тем лучше.
— Прибыль банков за первое полугодие достигла 1,7 трлн рублей. Каков ваш прогноз прибыли сектора по итогам года?
— В сентябре ЦБ повысил прогноз прибыли, в первую очередь это связано с более высоким ростом корпоративного кредитования, чем ожидалось в начале года. По итогам 2024-го прибыль банковского сектора должна составить 3,3–3,8 трлн рублей. Однако только при условии отсутствия новых внешних шоков. Я считаю, что результат будет ближе к нижней границе этого прогноза, потому что в августе объемы кредитования немного сократились. Если такой темп сохранится, то, скорее всего, по итогам года банки выйдут на прибыль 3,3 трлн рублей.
