В рамках процессов и дискуссий, касающихся переформатирования современного мира и его движения к многополярности, чаще всего фокус внимания концентрируется на противостоянии коллективного Запада и Глобального Юга. Но если присмотреться внимательнее, можно увидеть, что коллективный Запад неоднороден и в его ареале присутствуют страны и народы, которые не согласны с устанавливаемыми Вашингтоном и Брюсселем геополитическими правилами и установками.
Говоря о странах, входящих в ЕС и НАТО, мы зачастую априори причисляем их к коллективному Западу, хотя мозаика международной политики гораздо сложнее и вычурнее. Многие люди, интересующиеся международной политикой, знают и отмечают позиции Венгрии и Словакии относительно СВО и взаимоотношений с Россией. Но мало кто знает, что, согласно данным общеевропейского мониторингового социологического исследования «Евробарометр», в ряде государств — членов НАТО и ЕС (Греция, Кипр, Болгария, Австрия и другие) большинство граждан (в отличие от их правительств) выступают против военной и финансовой поддержки Украины.
Вот и балканский регион, географически волей-неволей относящийся к ареалу Запада, — регион уникальный, состоящий из государств, население которых неоднозначно воспринимает современную политику коллективного Запада. Традиционно вспоминая Балканы, русский человек совершенно закономерно первым делом вспоминает Сербию как близкого союзника, имеющего многовековые разноплановые связи с Россией. В то же время зачастую забывается регион, который, возможно, даже более пророссийский, чем Сербия, а именно — энтитет (составная часть) Боснии и Герцеговины — Республика Сербская.
Тут следует вспомнить, что Босния и Герцеговина является уникальным государственным образованием. Не только из-за своей истории, переплетения культур народов, проживающих в нем, прекрасной природы и самых красивых автомобильных дорог в мире. Это государство на протяжении без малого 30 лет находится фактически под внешним управлением, и закономерно, что в нынешнее время глобальных противостояний коллективный Запад делает всё возможное (и явно незаконное), чтобы инкорпорировать БиГ в свои ряды.
Политическая структура современной БиГ была заложена в Дейтонских соглашениях 1995 года, завершивших кровопролитную войну в регионе и определивших на десятилетия вперед будущее государства. Согласно этим соглашениям, государство БиГ сформировалось на основе двух энтитетов — Федерации Боснии и Герцеговины (мусульмано-хорватская федерация) и Республики Сербской, с добавлением автономной единицы округа Брчко. Не вдаваясь в подробности политической системы и принятия решений, единственное, что следует выделить, это политическую надстройку, которую ввел Дейтон, а именно — институт верховного представителя по Боснии и Герцеговине, обладающий фактически неограниченной властью в стране.
Казалось бы, 30 лет уже прошло с завершения конфликта и вполне можно было бы отказаться от исторического пережитка в виде верховного представителя (об этом еще в 2008 году велись дискуссии, но евроатлантические бюрократы продавили пролонгацию существования этого института), но данная фигура стала важным фактором геополитики в регионе, и коллективный Запад через нее оказывает значительное политическое давление, в первую очередь на сербов и их представителей.
Важно отметить, что до недавнего времени существовала практика утверждения верховного представителя на заседании Совета Безопасности ООН, но в силу обострившихся взаимоотношений коллективного Запада и Глобального Юга нынешний чиновник, занимающий эту должность, — Кристиан Шмидт — не был утвержден Совбезом: Россия и Китай не поддержали его кандидатуру. Несмотря на очевидный дефицит легитимности, он занимает должность верховного представителя и своими действиями способствует обострению ситуации в БиГ, так как, несмотря на формальную должность посредника, фактически встал на сторону Федерации Боснии и Герцеговины и пытается навязывать сербам совершенно чуждые для них решения и идеи. В подтверждение можно взять любое интервью Шмидта и бегло проанализировать ключевые тезисы.
Во-первых, Шмидт утверждает, что только он может интерпретировать положения Дейтонских соглашений, несмотря на свою сомнительную легитимность. А интерпретирует их он в интересах стран коллективного Запада и Федерации Боснии и Герцеговины.
Во-вторых, отказ выполнять решения Конституционного суда БиГ (направленные на ограничения прав сербов в БиГ) со стороны Республики Сербской он интерпретирует как важнейшее нарушение Дейтона, за которым последует наказание.
В-третьих, Шмидт был одним из основных идеологов принятия документа Генеральной Ассамблеей ООН, согласно которому она «постановляет провозгласить 11 июля Международным днем размышления и памяти о геноциде 1995 года в Сребренице и отмечать его ежегодно». Следует напомнить, что события в Сребренице воспринимаются сербами и многими странами Глобального Юга как навязанная коллективным Западом ложь и стереотип, призванный демонизировать сербский народ.
В-четвертых, Шмидт открыто говорит, что одна из его ключевых миссий — интегрировать БиГ в ЕС (как можно предположить, и в НАТО), и это несмотря на то, что и руководство, и население Республики Сербской против такого однозначного внешнеполитического выбора.
В-пятых, право народов на самоопределение, являющееся одним из основных принципов международного права, который зафиксирован в Уставе ООН, по мнению высокого представителя, неприменимо к сербам Республики Сербской и, с его точки зрения, когда сербы говорят о его реализации — это преступление.
Как результат, в настоящий момент оказывается беспрецедентное давление на Республику Сербскую, ее население и лидера Милорада Додика, чтобы они отказались даже от намека на независимую политику, проводимую в интересах народа.
Также закономерным является крайнее недовольство «патронов» Шмидта дружественными и конструктивными отношениями, которые развиваются между Российской Федерацией и Республикой Сербской.
Но как в Москве, так и в Баня-Луке прекрасно понимают, что только усиление этих связей даст возможность изменить этот мир и сохранить в новом мире свои традиционные ценности и идеалы.
Автор — эксперт Финансового университета при правительстве РФ
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
