«ФК «Рубин» помог восстановиться после травмы в финале Олимпиады»
На прошедших в Казани Играх БРИКС широкое звездное представительство получили соревнования в фехтовании. Уроженка столицы Татарстана, чемпионка Олимпийских игр – 2020 в Токио в командной рапире Марта Мартьянова оценила уровень соперничества в своей дисциплине. На играх БРИКС она завоевала два золота — в личном и командном первенстве.
В интервью «Известиям» 25-летняя спортсменка поделилась эмоциями от участие в соревнованиях в родном городе, вспомнила, когда поняла, что ей не удастся поехать на Олимпиаду-2024 в Париже, а также рассказала, как футбольный клуб «Рубин» помог ей залечить тяжелую травму, полученную в финале Олимпиады в Токио.
— Насколько для вас важными являются победы на Играх БРИКС?
— Скажу так: это самые последние соревнования в сезоне. И нам их придумали вместо Олимпиад и других традиционных международных стартов. Так что Игры БРИКС были самыми ключевыми в этом году. Обычно к концу сезона, к последним турнирам уже немного расслабляешься, потому что понимаешь, что скоро отдыхать. А тут наш старший тренер держал нас в ежовых рукавицах (улыбается). «На тренировки приходим вовремя, много фехтуем, тренируемся!» В итоге всё удачно сложилось, и я этому очень рада.
— В командном первенстве ощущали серьезную конкуренцию среди соперников?
— Конечно! Виден был настрой спортсменов из Белоруссии. Не хочу обесценивать то, что соперницы усердно тренировались и готовились к турниру. Но мы тоже вышли на эти бои с определенным настроем, хотели выиграть. И в итоге всё сложилось удачно.
— В решающих схватках Игр БРИКС вы фехтовали со своими соотечественницами, с которыми постоянно пересекаетесь на внутренних соревнованиях. За два года отстранения от международных турниров не пресытились поединками с одними и теми же соперницами?
— Есть такой момент. Потому что мы все вместе еще и на сборах. Вместе тренируемся — вместе выступаем на соревнованиях. Постоянно одно и тоже. Морально и эмоционально, наверное, устаешь от такого постоянства. Обычно бывает, что соперники меняются, какие-то там приемчики новые придумывают. А здесь уже такое соперничество хорошее, устоявшееся. Но все-таки от него тоже польза есть. Ты ищешь свои недостатки, пытаешься их исправить. То есть анализируешь свои ошибки, ошибки соперника. И бывают очень интересные бои. Отрабатываешь какие-то приемы. Например, «прямая рука».
— Что это?
— Есть у нас такой прием: называется «прямая рука». Держишь рапиру на вытянутой руке. И когда соперник бежит в атаку, ты обводишь его рапирой. И если он получает ее на себя, то это «прямая рука». Такое у меня никогда не получалось. А тут, в последних двух соревнованиях, один-два укола за турнир таким образом наношу. Это вызвало удивление у многих. Оказалось, есть чем удивить, поэтому эти Игры БРИКС покинула с особым удовлетворением не только из-за выигранных золотых медалей (улыбается).
— На Олимпиаде в Токио даже не следящие за фехтованием люди запомнили вас не только по выигранному золоту, но и тому, как вы с поврежденными связками довели до конца финальный поединок, а потом на награждение выехали в инвалидной коляске. Как долго потом восстанавливались?
— Пять месяцев. Мне помог футбольный клуб «Рубин» (Казань). Там работали врачи, которые сказали, что можно попробовать обойтись без операции, консервативным лечением. И пять месяцев я с ними постоянно занималась. Они разрабатывали мою ногу. И я им очень благодарна за то, что всё обошлось без операции.
— Речь о Михаиле Бутовском, бывшем враче сборной России по футболу, который в последние несколько лет работает в «Рубине»?
— Врач Бутовский, да. И там еще с ним работали два испанца, не знаю их фамилии — Диего и Виктор (аргентинский физиотерапевт Диего Монсалво и испанский реабилитолог Виктор Гомес Медель. — «Известия»). Они очень помогли.
— Как после той травмы возник вариант с «Рубином»?
— У меня первый тренер Елена Александровна Прохорова. Ее муж работал в «Рубине». Он спросил, можно ли привести Марту. В клубе сказали, что можно.
— До какого момента надеялись, что сможете поехать на Олимпиаду в Париж?
— Вы знаете, нам главный тренер сказал, что никакой Олимпиады не будет точно. Головой это понимаешь, но внутри есть какие-то глупые надежды (улыбается). Но...
— Когда вам это сказал главный тренер?
— В начале года нам сказали, что никакой Олимпиады не будет. Наверное, это даже два года назад сказали.
— То есть, когда только начались все отстранения?
— Да-да.
— Строите планы на следующий олимпийский цикл?
— Пока нет.
— И пока не будете говорить, что настроены выступать до Олимпиады-2028 в Лос-Анджелесе?
— Нет, пока рано об этом говорить.
