В конце мая традиционно проходит ежегодный саммит Лиги арабских государств (ЛАГ). В этот раз местом его проведения стала столица Бахрейна. Ключевой темой на повестке мероприятия был палестинский вопрос. Именно поэтому практически без внимания общественности остались процессы, связанные с продолжающейся сирийско-арабской нормализацией. А они также представляют колоссальное значение для Ближнего Востока.
Саммит в Манаме стал вторым для Башара Асада с 2010 года. Ровно год назад в саудовской Джидде сирийское правительство вернуло себе членство в ЛАГ, которое было приостановлено почти 12 лет назад. Однако возвращение Дамаска в «арабскую семью» не было односторонним жестом доброй воли со стороны государств лиги. Для продолжения нормализации сирийским властям были выдвинуты требования, зафиксированные в Амманском заявлении от 1 мая 2023 года. От Дамаска потребовали создать условия для возвращения беженцев, начать процесс политических реформ, возобновить работу Конституционного комитета, вывести иностранные войска и принять меры для борьбы с трансграничной контрабандой и наркотрафиком. На выполнении последнего пункта настаивает Иордания. Именно Хашимитское Королевство больше всего страдает от нелегальных поставок оружия и наркотиков с сирийской территории. Примечательно, что узкая группа членов ЛАГ, состоящая из Египта, Иордании, Ирака, Ливана и Саудовской Аравии, даже создала специальный орган для наблюдения за выполнением выдвинутых положений. Им стал Арабский министерский комитет по связям с Сирией, заседание которого было проведено только один раз в августе 2023-го.
Спустя год после саммита в Джидде можно сделать главный вывод — нормализация не остановилась, но очень сильно затянулась. Положительных изменений совсем немного. ОАЭ и Саудовская Аравия повысили уровень своих дипломатических отношений с Сирией, назначив послов в САР впервые за 12 лет. Причем решение о назначении саудовского дипломата было объявлено 26 мая — уже после завершения работы саммита, где Башар Асад также провел встречу в кулуарах с наследным принцем КСА Мухаммедом бен Салманом. Кроме того, накануне заседания ЛАГ в Бахрейне стало известно, что Манама и Эр-Рияд решили возобновить воздушные рейсы в Дамаск. Но на этом всё. Позитивных шагов пока крайне мало, а об инвестициях арабских стран в восстановление Сирии вообще не приходится говорить.
Между тем сирийское правительство за год также не предприняло почти никаких ответных действий. Сирийско-иорданская граница до сих пор остается основной точкой напряжения в обозначенном процессе. Для Аммана контрабанда оружия и наркотиков с территории северного соседа — угроза национальной безопасности. Иорданские власти утверждают, что предоставили Дамаску имена контрабандистов, места производства и хранения наркотиков, а также маршруты доставки грузов. Однако сирийские коллеги на это не реагируют. Поэтому силы правопорядка Хашимитского Королевства сами вынуждены действовать в приграничной зоне, зачастую вступая в вооруженные столкновения с контрабандистами, численность которых иногда достигает сотни человек. Примечательно, что один из таких рейдов произошел накануне саммита в Манаме, что только добавило количество претензий со стороны иорданцев к Сирии.
Контрабанда оружия также остается существенной проблемой для Аммана. После начала нового витка палестино-израильской конфронтации 7 октября 2023 года незаконные потоки вооружений через иорданскую территорию увеличились в разы. Конечной точкой в маршруте для большинства из них стал Западный берег. Однако часть оседает внутри королевства. По этим причинам Иордания недовольна невыполнением Дамаском положений Амманского заявления. В качестве ответной меры Хашимитское Королевство заблокировало проведение второго заседания Арабского министерского комитета по связям с Сирией, которое было запланировано на 8 мая в Багдаде.
Еще одно требование к Дамаску — возвращение сирийских беженцев домой. Де-факто этот процесс приостановлен с 2023 года. Еще в августе прошлого года Башар Асад говорил, что за несколько лет в страну вернулось около 500 тыс. переселенцев. Но за последние девять месяцев никаких новых подвижек по этому вопросу не было. Во многом это связано с двумя факторами. Во-первых, сложная социально-экономическая обстановка не позволяет правительству создать условия для приема людей. Во-вторых, проживающие за рубежом сирийцы — значимый источник поступления иностранной валюты. По данным правительственной газеты «Аль-Ватан» за 2023 год валютные переводы только из Европы варьировались от $2,5 млрд до $3 млрд.
На этом фоне в соседнем Ливане разгорается серьезный внутриполитический кризис, источником которого стали именно сирийские беженцы. В стране принимаются различные меры, направленные на депортацию людей назад домой. Премьер-министр «страны кедров» перед саммитом ЛАГ высказался насчет этой темы: «Мы обеспокоены количеством перемещенных сирийцев и неспособностью Ливана позволить себе больше в свете острого экономического и финансового кризиса, от которого мы страдаем». Сегодня сирийские беженцы стали существенным экономическим испытанием не только для Бейрута, но и для всех соседних с САР стран. Поэтому без возвращения этого вопроса на повестку дня сирийскому правительству вряд ли удастся существенно продвинуться в нормализации отношений с соседями.
Еще одна важная проблема, которая до сих пор не сдвинута с мертвой точки, — возобновление работы Сирийского конституционного комитета (СКК). Проведение его заседаний заморожено с мая 2022 года. Ранее они проходили в Женеве. Однако после того как Швейцария заняла враждебную позицию по отношению к России, Москва предложила выбрать нейтральную площадку для переговоров. Важно, что сирийское правительство полностью поддержало эту идею.
Уже два года члены Конституционного комитета не могут определиться с новой страной. На заседании Арабского министерского комитета в Каире было утверждено, что площадкой должен стать Оман, а работа возобновится до конца 2023 года. Но не вышло. Уже в этом году в СМИ появлялась различная информация насчет возможного места проведения: предлагались Кувейт и Саудовская Аравия. Казалось бы, стороны находятся в одном шаге от возобновления работы СКК. Были даже определены даты девятого раунда — с 22 по 26 апреля. Но вновь не получилось.
Без перезапуска Конституционного комитета вряд ли удастся изменить основной закон страны с учетом мнения всех вовлеченных сторон. При этом разработка проекта новой конституции — одно из ключевых положений резолюции № 2254 Совета Безопасности ООН. Примечательно, что в итоговой декларации саммита в Манаме подчеркивается необходимость разрешения сирийского кризиса именно на основе этой резолюции. Здесь важно, что члены ЛАГ рассматривают процесс выработки сирийской конституции как ключевое положение в нормализации отношений с Дамаском. Поэтому продолжение заморозки СКК сулит лишь отсутствие прогресса в восстановлении связей.
Резюмируя, можно сделать вывод, что сирийско-арабская нормализация существенно затягивается, а стороны неохотно идут на компромисс. Однако тот факт, что есть некий процесс в диалоге по разным темам, добавляет оптимизма. И в конечном итоге вопрос полноценного налаживания отношений имеет шанс быть решенным.
Автор — сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
