«В моем детстве «Монти Пайтон» и Сальвадор Дали были где-то рядом»
Среди французских режиссеров Кантан Дюпье сегодня — один из самых актуальных и модных. Например, 14 мая его новая картина «Второй акт» откроет Каннский кинофестиваль. А пока его предыдущая работа с громким названием «Даааааали!» выходит в российский прокат. Сальвадора Дали в картине играет сразу несколько артистов. Начинается фильм как история о молодой журналистке, которая пытается взять у Дали интервью, и эта попытка оборачивается таким фарсом, который невозможно пересказать, но можно увидеть на большом экране. На Венецианском кинофестивале – 2023, где состоялась мировая премьера комедии, «Известия» обсудили фильм с Кантаном Дюпье, актрисой Анаис Демустье и Эдуаром Баэром — комиком, телезвездой и одним из нескольких Дали в этой странной ленте.
«Ощущение безумия удалось создать только на монтажном столе»
— Про Сальвадора Дали снято немало фильмов. Но ваш претендует на звание самого абсурдистского из них. При этом у него довольно сложная структура. Как она сформировалась?
— Все, кто раньше снимал фильмы про Дали, ничего в нем не поняли. У них не было с ним глубинной связи. А у меня была — ну какая-то минимальная точно. Это позволило мне сделать такой фильм-жест. Он на самом деле не такой уж безумный. По большому счету это нормальное кино. Но структура и юмор превращают его в нечто особенное, в высказывание. Мы не пытаемся рассказать кому-то о том, каким великим художником был Дали. Потому что здесь я не смотрю на моего героя, я не снаружи его, а внутри него. В каком-то смысле я — это он. Наверняка вы заметили здесь цитаты из Луиса Бунюэля, друга Дали.
— Какой у вас любимый фильм Бунюэля?
— Люблю его французский период. То есть это не «Тайное обаяние буржуазии» или «Смутный объект желания», а именно весь период. Мне нравятся все его французские фильмы того времени. Может, потому что они в нас, французах, как-то особенно отзываются. Я сейчас скажу страшное: я не фанат вообще всех фильмов Бунюэля, многие из них мне просто не нравятся.
— Есть ли в основе вашего фильма какая-то реальная история о том, как кто-то вот так пытался взять интервью у Дали?
— Нет, насколько я знаю. Героиня Анаис Демустье, которая преследует Дали и хочет записать интервью с ним, — это на самом деле я, который вот также пытается разгадать его загадку, понять чуть лучше. Хотя бы в минимальной степени. Понятно, что это невозможно, подобраться к Дали никак нельзя. Ну хотя бы потому, что он уже умер. Но я пытался.
— И вы сегодня точно так же опоздали на интервью, и журналисты вас точно так же ждали!
— Да (смеется), это потому, что я в полном одиночестве расхаживал туда-сюда по своему номеру в гостинице.
— А почему вас интересовал именно поздний период жизни Дали? Тот, где он превратился скорее в идею имени себя, давал интервью, эпатировал публику, но уже как будто не принадлежал себе?
— Может, всё дело в том, что я застал его именно таким. Когда я был маленький, Дали постоянно показывали по телеку, и он там был вот именно такого возраста, с такими же повадками. Кроме того, по мне — это лучший Дали из всех возможных. Знаете почему? Потому что теперь ему на всё плевать! Если посмотреть его ранние интервью, он там пытается быть хотя бы немного точным в формулировках, старается выглядеть ироничным или, например, религиозным. В какой-то момент он отказался от этого и стал по-настоящему беззаботным на публике. Его вообще не волновало, кто что подумает. Он был как будто не от мира сегодня. Мне это очень нравится.
— Такое отношение к герою делает и процесс съемки более свободным?
— А вот и нет! Когда ты снимаешь кино, тебе надо фокусироваться на конкретных сценах, деталях, сценарии. У тебя команда, у тебя время. Тут совсем не до рефлексии над сумасшествием. Я бы сказал, что ощущение безумия удалось создать только на монтажном столе, там это настроение и пришло. Если бы вы прочитали сценарий, вы бы увидели, насколько он прост. Прост именно структурно. И логичен.
«Снимаем секс в течение двенадцати дней, потом садимся всё это монтировать»
К беседе присоединяются актеры Анаис Демустье и Эдуар Баэр
Э.Б.: Зачем вы вообще обсуждаете Дали? Он же монстр, тиран, Адольф Дали! Нечего о нем болтать (хохочет).
— Анаис, у вас с Дюпье уже четыре фильма. Как вы сейчас попадаете на проекты — опять прослушивание, всё как везде?
А.Д.: Да нет, он просто звонит мне и говорит: эй, Анаис, у меня тут кое-что новенькое (смеется). Он меня всегда удивляет, с самой нашей первой работы «На посту!» В этот раз самым удивительным было то, что мне пришлось у Кантана играть так, как обычно. У меня не было ни накладной груди, ни парика. С ним, как правило, всё иначе, так что я не переставала поражаться (смеется).
— Эдуар и Анаис, скажите, пожалуйста, дает ли Дюпье вам вкладывать в персонажей что-то свое? Была ли импровизация на площадке?
А.Д.: Никогда не импровизируем!
Актриса Анаис Демустье
Э.Б.: Мы пытались несколько раз, но куда-там. Что вы, никакой импровизации! Этот парень — он же совершенно больной на голову! Это со стороны, может, не очень заметно.
К.Д.: Там просто столько слоев, что стоит выпасть на одном уровне, как вся система может рухнуть. Там ровно распределены грусть, меланхолия, безумие. Нужно строго придерживаться выбранного пути, чтобы всё это сохранилось и передалось аудитории.
Э.Б.: С другой стороны, хорошо импровизировать, когда сценарий так себе. Тогда тебе просто ничего другого не остается, надо же как-то спасать положение. Это, знаете, как у Абделатифа Кешиша. Никакого сценария вообще — и давай, погнали! Снимаем секс в течение двенадцати дней, потом садимся всё это монтировать. Что не отменяет того, что Кешиш — гений, конечно.
Актер Эдуар Баэр
— Эдуар, кажется, у вас внутри тоже есть что-то общее с Дали — в плане ощущения абсурда?
Э.Б.: Самое сложное тут было абстрагироваться от тех образов Дали, которые уже созданы. Надо было понять, как он ложится в ванну, ходит в туалет, как просыпается по утрам. То есть за пределами образа, которые он создал. За кадром с красивыми усами и дорогим вином. За вымыслом. Но с Кантаном мы всё же быстро поймали какое-то настроение, и работать в итоге было очень легко и свободно, мы чувствовали себя детьми, которые как-то очень интересно шалят.
— Кантан, почему вы решили открыть фильм кадром с роялем, из которого течет вода? У Дали же много иконических образов…
К.Д.: Нужно было создать у зрителя настроение. Чтобы он понял: вот в этом фильме и из рояля может течь вода, то есть возможно всё. И это как бы наше подключение к Дали. При этом мне не хотелось прибегать к банальностям, к картинам, которые уже все знают наизусть. А этот образ такой красивый и простой. Он воодушевляет, зовет за собой.
Слева направо: актеры Эдуар Баэр, Анаис Демустье и режиссер Кантан Дюпье на премьере фильма «Даааааали!»
— Фильм идет ровно 77 минут. В этом заложен какой-то символический смысл?
К.Д.: Да нет, просто, на ваше счастье, я делаю короткие фильмы. Чтобы зритель не уставал. Может, у меня просто идеи короткие, так что длинный фильм по ним никак не снимешь.
«Когда я пытался что-то объяснить кому-то, мне самому становилось так скучно»
— У вас в фильме есть цитата из «Броненосца «Потемкина»: там была бесконечная лестница, здесь — бесконечный коридор, по которому идет Дали. Я всё ждал, когда появятся красноармейцы и взовьется красный флаг.
К.Д.: Слушайте, очень смешно, действительно ведь (хохочет)! У меня все-таки другое, потому что у него показан спуск, а у меня всё развивается на плоскости. Но вообще интересно, да.
— Кое-кто считает, что в этом фильме что-то и от «Монти Пайтон» оказалось.
К.Д.: Может, и это есть. У меня в детстве «Монти Пайтон» и Дали были где-то рядом, ничего странного, если в памяти они слились. Это та же эра. И какие-то сцены действительно больше монтипайтоновские.
— Как думаете, какие из представлений о Дали самые далекие от действительности?
К.Д.: Я не специалист по Дали, так что не могу отвечать за это. У меня он персонаж, а не реальный Дали, давайте не будем забывать об этом.
— Анаис, вы кого-то из журналистов брали за образец для своей героини?
А.Д.: Я в своей жизни встретила много журналистов, но не это главное. Мне важно было показать обычную, нормальную женщину на фоне всего безумия, которое перед ней творится. Ее задача — слушать и смотреть на других. Журналистская профессия для этого очень подходит. И именно это создает нужный контраст между фантазией и реальностью.
Э.Б.: Не забудьте только, что на самом деле героиня — аптекарь. Она только пытается быть журналистом.
— Кантан, а кто ваш самый любимый художник?
К.Д.: Дали! Причина в том, что у него идеальная комбинация искусства, структуры и юмора. Такое редко встретишь. У Пикассо это тоже было, но когда смотришь его интервью, там юмора нет вообще. Поэтому жутко скучно. Он гений, конечно, но как персонаж — нет. Я предпочитаю Дали.
— Как у вас получается делать по два фильма в год?
— Они короткие.
— А почему вы сами еще и как оператор работаете?
К.Д.: Всегда так делаю. Так быстрее. Мне не надо никому объяснять, что я это вижу вот так и вот так. Многие великие режиссеры имели своих операторов, которые понимали их с полуслова. Но когда я пытался что-то объяснить кому-то, мне самому становилось так скучно, что я просто делаю это сам. Экономлю на этом минимум пять часов в день.
