Кто у «Аппарата»: каким к нам вернулся шедевр Дзиги Вертова
Оригинальная музыка 1929 года, правильные вступительные титры и откорректированные кадры со съемкой через зеркало — вот главные особенности новой версии «Человека с киноаппаратом», представленной на Московском Международном кинофестивале. Для историка кино Николая Изволова это уже третий возрожденный фильм Дзиги Вертова, и очередную научную победу он решил отметить документальной лентой «Возвращение Вертова», где наглядно показал, как шла эта почти детективная работа. «Известия» посмотрели обе картины на премьерном показе.
По стопам революции
Когда шесть с лишим лет назад, к 100-летию Октября Николай Изволов представил возрожденный полнометражный дебют Вертова «Годовщина Революции» (1918), считавшийся утраченным, это было сенсацией. Четыре года спустя тот же исследователь выпустил и вторую ленту гения — «История гражданской войны» (1921). Ее тоже удалось воссоздать благодаря кропотливой архивной работе, хотя все-таки не без утрат.
Режиссер Дзига Вертов
Известие о том, что теперь настал черед главного фильма Вертова — «Человека с киноаппаратом», — сразу вызвало вопросы. В отличие от двух ранних лент, действительно прежде недоступных для публики, шедевр 1929 года известен вдоль и поперек. Его изучают во всех киношколах мира, копии хранятся во множестве архивов, тысячи киноведов писали о нем статьи и книги. Ну а различные реставрации с пленки появляются с завидной регулярностью — достаточно вспомнить показанную в 2017-м на открытии фестиваля «Послание к человеку» в Санкт-Петербурге. Чем же версия Изволова лучше?
Вероятно, именно для того чтобы расставить все точки над i, исследователь решил сопроводить новый релиз полнометражным документальным фильмом, в котором рассказал не только о «Человеке...», но и о двух предыдущих работах. Повествование получилось интересным само по себе: копание в архивах Изволов показал как настоящую детективную работу. А заодно провел еще одну важную мысль: кино — зеркало истории. Периодически позволяя себе отступления от основного сюжета, ученый показывает, как благодаря тем или иным эпизодам вертовских фильмов можно понять немного больше о прошлом нашей страны, в том числе о ключевых событиях 1917–1921 годов.
Из «Возвращения Вертова» же мы узнаем, что за «Человека с киноаппаратом» Изволов решил взяться по воле случая. В Российском государственном архиве кинофотодокументов сотрудники устроили внутреннюю выставку кадров из «Человека…», отсканировав имеющийся негатив, и на одном снимке ученый заметил титры, отличающиеся от общеизвестных. Это навело его на предположение, что оригинальная копия из Красногорска отличается от тех позитивов, что хранятся в Госфильмофонде и зарубежных фильмотеках.
Кадр из фильма «Человек с киноаппаратом» режиссера Дзиги Вертова, 1929 год
Теория подтвердилась. Разница в изображении, правда, с точки зрения обычного зрителя незначительна. Она заметна в тех самых начальных титрах, где автором ленты назван «Киноглаз» (проект-концепция Вертова), да в отзеркаленных правильным образом кадрах, в которых мы видим оператора Михаила Кауфмана, снимавшего самого себя с помощью отражения. Плюс удалось уточнить скорость воспроизведения: она составляла 24 кадра в секунду, хотя стандартом на тот момент была меньшая скорость. Куда более явное новшество, связанное как раз со скоростью проекции, — подбор музыкального сопровождения.
Голос «Человека…»
За десятки лет существования «Человека с киноаппаратом» для него было создано множество саундтреков разной степени аутентичности и экспериментальности — от квазитаперского сопровождения до оркестровых, джазовых и самых диких электронных партитур. Изволов же предлагает вернуться к номерам, звучавшим на премьере фильма в 1929 году. Готовясь к этому событию, Вертов составил таблицу, где указал, какого плана и настроения музыка должна звучать в тот или иной момент. На основе его списка несколько музыкантов-оформителей подобрали композиции из классической и популярной музыки, вполне в соответствии с существовавшей в эпоху немого кино практикой.
Кадр из фильма «Человек с киноаппаратом» режиссера Дзиги Вертова, 1929 год
Обе таблицы — исходная вертовская и финальная для премьеры — хорошо известны. В частности, они опубликованы в двухтомном сборнике материалов Вертова «Из наследия». Заслуга Изволова в том, что он решил использовать это в деле. Но насколько точно был реализован план 1929 года? Например, в показанной на ММКФ версии в одном из эпизодов фигурирует первая часть Патетической сонаты Бетховена, которая в оригинальном документе не упоминается. Ну и, очевидно, на премьере произведения могли звучать не с начала и заканчиваться не совсем там, где сейчас. Узнать это наверняка мы не можем, если только не будет обнаружена партитура с пометками первых исполнителей.
Другая проблема связана с тем, что поэтичные пожелания режиссера на самом деле не во всем были учтены составителями сопровождения в 1929 году. И сегодня, слушая их выбор, порой нельзя не поймать себя на мысли, что немалая часть этой музыки просто по своему художественному уровню не соответствует шедевру Вертова (речь, конечно, не о Бетховене и Чайковском, но о большом количестве ныне забытых авторов). А еще можно долго спорить, стоит ли в принципе образец киноавангарда иллюстрировать совсем не авангардным образом. Мешает ли это восприятию фильма или, напротив, за счет стилевого контраста обостряет осознание новаторства видеоряда?
Кадр из фильма «Человек с киноаппаратом» режиссера Дзиги Вертова, 1929 год
Так или иначе, такие дискуссии — полезны. И чем больше будет появляться разных звуковых версий великой картины, тем лучше. А уж если они смогут похвастать таким же безупречным качеством изображения! Сидя на сеансе ММКФ, сложно было поверить, что это снято в 1929-м — настолько кадры чистые и четкие. Мы не беремся утверждать, что нынешняя реставрация по техническим параметрам лучшая, для этого надо ее детально сравнивать с предыдущими, основанными на других копиях, но на большом экране она выглядит безупречно. Ждем выхода в прокат.
Ну а в целом это событие — важное напоминание о том, что, во-первых, огромное количество художественного и документального наследия еще остается неизученным, а во-вторых, даже в произведениях, вроде бы известных до последней детали, могут таиться сюрпризы. Поэтому хочется верить, что впереди историков ждут новые открытия, а публику — возвращение других отечественных фильмов.
