«Я играл держателя общака и поэтому очень волновался»
Из трех десятков ролей народного артиста Бориса Щербакова 99% — положительные герои. Тем интереснее будет увидеть авторитета и «держателя общака» в его исполнении. 1 мая начиная с 9:00 на телеканале РЕН ТВ состоится долгожданная премьера сериала «Зло», снятого по одноименному роману Эдуарда Хруцкого. Произведение рассказывает о том, как началось сращивание партийно-советских и правоохранительных структур с теневым капиталом и уголовниками. Сейчас это явление называется коррупцией и организованной преступностью. Генеральными продюсерами многосерийного фильма выступили Владимир Тюлин, Алексей Пиманов и Ольга Погодина. О том, как даются образы на сопротивление, Борис Щербаков рассказал в интервью «Известиям».
«Стоп, Борь. Борь, окстись!»
— Алексей Пиманов рассказывал, что его в детективе по роману Эдуарда Хруцкого захватила ни на что не похожая атмосфера. А удалось ли ее воссоздать на съемочной площадке?
— Всё на площадке зависело от режиссера Алексея Борисовича Мурадова. Он мастер создавать не похожую ни на что атмосферу. А мы, так сказать, орудие его труда, старались слушать и исполнять задачи, пожелания.
— Прежде вы не работали с Алексеем Пимановым?
— Работал. Это были картины «Крым» и «Овечка Долли была злая и рано умерла». Алексей очень дотошный, внимательный, какой-то очень трогательный. Представьте, делает замечания артисту, как бы извиняясь немножко. Очень деликатный.
— Где проходили съемки?
— Мои сцены снимали в Белоруссии, под Минском. Небольшая деревенька, очень симпатичная. Нашли дом хороший, удобный для съемок. Я играл в сериале держателя общака. Поэтому очень волновался, как это получится. Для меня это действительно необычная ситуация. Потому что, когда смотришь детективы, держатели общака — это какие-то такие бандюганы, что страшно становится. И вдруг выбор пал на меня. Я сначала очень удивился. Но Леша Мурадов сказал: «Спокойно, не волнуйся. Все будет хорошо».
Удивительный режиссер и обаятельнейший человек. Это у меня третья работа с ним. Первая картина — «Катя», вторая — «Жуков», и третья — «Зло». Я очень благодарен Алексею за то, что он пробует меня с разных сторон. Когда я вспоминаю о нем, всегда улыбаюсь. Если бы Мурадов предложил сыграть телефонную книгу, я бы согласился.
— Держатель общака и Борис Щербаков — не монтируется.
— И правильно. Это очевидно. Но этого и добивался режиссер.
— Что вам помогало в создании образа?
— Скорее кто. Режиссер. Если я куда-то не в ту сторону начинал двигаться, он говорил: «Стоп, Борь. Борь, окстись».
— Вы когда-то снимались в картине «Воры в законе». В советском кино представители криминальной элиты выглядели интеллигентно: Смоктуновский в «Гении», Говорухин в «Ассе». Теперь вы в «Зле».
— Я вообще, по сути, очень интеллигентный человек. Поэтому недолго работали над этой ролью. Сразу нашли образ. Мне так кажется.
— Случалось ли вам пересекаться с криминальными элементами?
— К счастью, не доводилось.
— Вы интересовались, как устроен воровской мир?
— А зачем? Если бы я играл серьезных бандитов... а держатель общака больше говорит, чем действует.
— Действие сериала «Зло» разворачивается в 80-е. В кино — мода на ретро. Как вы относитесь к ностальгии наших людей по СССР?
— Это очевидно. Потому что, с их точки зрения, да и с моей тоже, тогда было лучше. Все мы были моложе. Нам казалось, что у нас всё еще впереди. И поэтому было замечательно. И с высоты нынешних лет, конечно, кажется, что там было лучше. При Брежневе, конечно, еды не хватало, чего-то еще не было. Везде дефицит. Но всё равно вспоминается это всё с какой-то полуулыбкой и ностальгией.
— А какое воспоминание из 80-х греет вам сердце?
— Воспоминание? Я много работал, в отличие от нынешнего времени. Люблю работать. Я не успевал отсняться в одной картине, уже начинал другую. Делал это с удовольствием. Я был молодым, помоложе во всяком случае (улыбается). Мне казалось, что действительно всё впереди. А сейчас думаешь: «Ай, как хорошо было тогда». Думаю, что я не одинок в этом плане.
«У меня принцип: я никогда не отказывался от работы»
— В каком фильме вы бы не согласились сниматься?
— В случае, если читаю сценарий и ничего не понимаю. Вот тогда я говорю: извините, я занят. А вообще, такое очень-очень редко бывает. У меня принцип: я никогда не отказывался от работы. Либо я действительно очень занят, либо я лукавлю и говорю, что — извините.
Понимаете, я очень люблю свою работу. А если ты отказался, то расписался в своей профнепригодности. Не нравится — сделай так, чтобы тебе понравилось. Если, конечно, хоть что-то есть в сценарии.
— А если РЕН ТВ еще позовет в какой-нибудь сериал сниматься, откликнетесь?
— С удовольствием, я очень люблю РЕН ТВ. Смотрю практически все программы.
— Есть любимые ведущие?
— Игорь Прокопенко мой любимый ведущий. С огромным удовольствием смотрю его и «Военную тайну». Смотрю Анну Чапман. «Загадки человечества с Олегом Шишкиным» — это безумно интересно.
— Сейчас в кино запрос на молодежь, на кумиров подростков. А часто ли вам предлагают роли? Каких персонажей?
— Мне вообще не очень часто предлагают роли. Лет пять тому назад предлагали генералов, полковников и так далее. А сейчас, с точки зрения продюсеров, наверное, я постарел и для генералов. Поэтому предлагают каких-то дедушек. Ну что же, прекрасно.
— Кого из молодых артистов вы бы выделили?
— Никиту Ефремова.
— У него родословная богатая.
— Да, родословная богатая. А постарше, конечно, Володя Машков. Замечательный артист и человек потрясающий. Да нет, много артистов хороших, молодых. И я рад, что растет такая смена.
— Любознательность для артистов — дополнительный плюс. А у молодежи зачастую поверхностный подход к созданию образа. Вы видите это у коллег?
— Да сколько угодно. Наверное, когда я был молодым, тоже не очень углублялся. Думал, что всё и так хорошо, а моя лучшая роль ещё впереди. Поэтому и молодёжь не очень глубоко уходит в материал.
— А если отмотать назад, вы бы иначе подходили к этому вопросу?
— Вы знаете, мне ни за один свой фильм не стыдно. Абсолютно. Все, что я делал, — делал серьезно, отдавал кусочек своей души.
— Вы любите детективы?
— Жанр детектива один из самых популярных. Я по себе сужу и по супруге Татьяне. Она с удовольствием смотрит детективы. Мотает на ус. Может, напишет что.
«Подошел к Константину Хабенскому и сказал, что хотел бы работать в МХТ»
— Ваша супруга из актрис переквалифицировалась в писатели. Вы разделяете ее увлечение?
— Таня уже выпустила пятую книгу. Самая известная — про Кшесинскую, «Матильда. Любовь и танец». Недавно вышла книга «Две Ольги Чеховы. Две судьбы». Это про Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову, народную артистку СССР, супругу Антона Павловича, и про Ольгу Константиновну Книппер-Чехову, жену племянника Михаила Чехова, любимую актрису Гитлера. Татьяна написала настоящую чеховиану в двух томах. Работала лет пять. Рассказала о семье Чехова начиная с деда. Написала про увлечения писателя, про роман с Ликой Мизиновой. Есть там и о том, как Чехов в публичный дом ходил, куда его впервые привел старший брат Александр. В общем, всю биографию до смерти, ничего не приукрашивая.
Многие чеховеды пишут о том, как умирал писатель, но не исследуют, почему именно так. Таня написала про это. Когда Чехов понял, что умирает, позвал лечащего врача. Попросил бокал шампанского и лег на кровать, отвернувшись к стене. Так и умер. А ведь он не просто отвернулся. Чехов — доктор. Он прекрасно знал, что, когда больной чахоткой умирает, у него идет пена изо рта. И он не хотел напугать Ольгу Леонардовну.
— Что вас раздражает в современном кино?
— Сейчас в кино меня раздражает излишняя откровенность. Потом, артисты совершенно забывают про речь. Они думают, если у них микрофон, значит, могут под нос себе бубнить. Почему-то и школа звукооператоров стала пожиже.
Вот я недавно спектакль смотрел. У артистов уже даже гарнитура есть, а я сидел на четвертом ряду и все спрашивал у жены, что они говорят.
— А вы можете представить, чтобы в ваше время на сцену Художественного театра вышел артист с гарнитурой?
— В мое время — нет. А уже позже появилось. У Олега Павловича Табакова было «ухо», в которое ему подсказывали. Ну, его можно понять. Он был уже в возрасте. Потом, его мысли были не только о тексте. Слишком много у него было дел: Олег Павлович руководил МХТ, «Табакеркой», а еще строительство новой сцены для театра и так далее. Для Табакова это было нормально. Завалов в работе у него не было.
— Вы 21 год назад ушли из МХТ имени Чехова. Почему за это время ни в какую другую труппу не влились? Разочаровались в репертуарном театре?
— Да нет, почему? Вы знаете, на юбилее Школы-студии МХАТ я подошел к Константину Хабенскому (худрук МХТ имени Чехова. — «Известия») и сказал ему, что хотел бы работать. Он удивился: «Вы серьезно?» — «Да». — «Хорошо. Мы подумаем». Ну вот думают до сих пор.
— Так это прекрасно! Может, они ищут роль под вас?
— О-о-о, это слишком. Слишком большие надежды. Там люди занимаются своим делом, своими планами, которые менять вряд ли будут. Ну, посмотрим.
— Будут иметь в виду.
— Надеюсь.
— Я бы была счастлива прийти в МХТ на Щербакова.
— Спасибо.
— А как часто вы ходите в театр?
— В последнее время не очень часто. Там потеряна культура речи, практически совсем. Если на сцену выходят Женя Киндинов, Станислав Любшин, Нина Гуляева, их слышно. А молодежь вообще не слышно. Текст проговаривают быстро, будто торопятся домой уйти поскорее.
А еще пошла мода приглашать в спектакли со стороны. Вроде артист где-то роль сыграл, и вот он уже на сцене МХТ, а потом и в труппе. А то, что школа у него, может, абсолютно не мхатовская, режиссеры не видят.
Вот мы очень часто думаем, что зритель — дурак, он ничего не поймет. Он все понимает, все видит! И гораздо больше, чем мы думаем об этом.
— Может, в Школе-студии что-то утрачено?
— Да нет, там хорошие педагоги. Честно говоря, я думал, что меня пригласят преподавать. Но нет.
— А вы бы пошли?
— Пошел бы, конечно. Но никто не приглашает, а навязываться не хочу. Ничего не проси, никому не верь и никого не бойся. Кстати, кредо тех людей, одного из которых я играл в сериале «Зло».
«Гафт был очень щедр на похвалы, сейчас этого не хватает»
— Как вы относитесь к тому, что артисты берутся рассуждать о политике?
— Очень плохо отношусь. Они ничего не понимают. Сейчас один мой знакомый лезет в политику, я даже не разговариваю с ним на эту тему. Бессмысленно.
— В вашем послужном списке три сотни ролей.
— Две. Куда вы так замахнулись?
— Я нашла информацию, что у вас 276 ролей. Представляете, за вас посчитали.
— 276? Не знал.
— А каков процент отрицательных героев из этого списка?
— Отрицательных? Ну один процент, наверное, есть.
— Ваши коллеги говорят, что отрицательных героев интереснее играть, чем положительных. Согласны?
— Ну конечно. Они выписаны лучше. Там больший диапазон для игры, для фантазии. В советском кинематографе у положительного героя были определенные рамки. И от них никуда. Не дай бог положительного героя увидеть где-то пьющего водку.
В «Криминальном квартете» (режиссер Александр Муратов, 1989 год. — «Известия»), в котором я снимался вместе с Николаем Караченцовым, Владимиром Стекловым и Владимиром Ереминым, милиционеров впервые показали нормальными людьми, которые и выпивают, и ходят не только в форме. Я считаю, что именно «Криминальный квартет» — это предтеча всех «Ментов». Там тоже показаны обычные люди, но они были уже после нас.
— После выхода картины вы ощутили особую любовь правоохранительных органов к себе?
— Я всегда их любил. Мне до сих пор люди приблизительно моего возраста говорят, что им нравится «Криминальный квартет». А еще благодарят за «Случай в квадрате 36-80». Но почему-то «10 лет без права переписки» Владимира Наумова никто не вспоминает. А там одна из лучших моих ролей.
— Вы смотрите свои фильмы?
— Не люблю смотреть фильмы с собой. Бывает, ночью попадаю на них. У нас любят самое интересное поздно показывать. Как-то включил, идет «10 лет без права переписки». Думал, полчаса посмотрю и спать, и не смог оторваться. А после фильма — звонок. Валентин Иосифович Гафт. «Борька, я посмотрел. Хорошая работа, какой хороший фильм. Я тебя поздравляю». Гафт был очень щедр на похвалы, сейчас этого не хватает. «Давайте говорить друг другу комплименты, ведь это всё любви прекрасные моменты», — пел Окуджава.
— А вам часто говорят комплименты?
— Валентин Иосифович говорил. Иногда коллеги отмечают. Да и я сам с удовольствием это делаю. Если нравится, надо говорить. Людям будет приятно.
