Американская провокация

Вашингтон и Сеул много говорят об обострении ситуации на Корейском полуострове. В этом есть доля правды. Но вопрос в том, какова природа этого обострения и грозит ли оно малой или большой войной? При этом интересно обратить внимание на то, в чем видят причину происходящего в США и Южной Корее?

30 января на сайте американского журнала Foreign Affairs была опубликована статья Сью Ми Терри под названием «Опасности чрезмерной реакции на провокации Северной Кореи». Материал начинается с обвинения КНДР: «Лидер Северной Кореи Ким Чен Ын в очередной раз усиливает напряженность на Корейском полуострове. Кажется, каждую неделю приходят свежие новости о ракетных испытаниях, поскольку арсенал оружия массового уничтожения Пхеньяна расширяется как в качественном, так и в количественном отношении. В то же время Ким выступает с новыми угрозами войны с Южной Кореей. Отрицая родство между двумя странами, он теперь называет своего соседа вражеским государством».

И сразу начинается подтасовка фактов. Говорится о расширении арсенала оружия массового уничтожения (ОМУ) и ракетных испытаниях. Но ведь ракеты есть разного калибра и назначения. Противотанковые, противокорабельные, противовоздушные ракеты вроде как считают оборонительным оружием. Что касается ОМУ, то КНДР с 2018 года не проводит ядерных испытаний. Нет также никаких сведений о проведении испытаний химического и биологического (бактериологического, токсинного) оружия.

Далее автор статьи утверждает, что Ким выступает с новыми угрозами войны с Южной Кореей. И здесь интересны три взаимоисключающие суждения Террри о подготовке КНДР к войне. Сначала говорится, что опасность заключается не в том, что Северная Корея намеренно начнет войну, а в том, что бряцание оружием Пхеньяна и регулярные акты малой агрессии, включая запуск ракет в воды Южной Кореи, отправку дронов в сторону ее островов и нарушение границ в Желтом море, может спровоцировать возмездие. Понятно, что возмездие может последовать со стороны Южной Кореи или США в ответ на провокации. Тогда получается, что войну начнет Южная Корея или США.

Далее утверждается, что Ким вряд ли атакует Юг, поскольку ответный удар Штатов приведет к уничтожению КНДР. Более того, американская сторона признает: нет никаких признаков того, что Ким готовится к войне. «Если да, то ему придется наращивать военные активы вблизи границы с Южной Кореей и создавать огромные запасы оружия и боеприпасов. Ни то ни другое не было сделано. Увеличения численности сил, дислоцированных на границе, не произошло», — утверждает Терри. То есть в США признают, что Север не готовится к войне. Но одновременно допускают: северокорейский лидер может просчитаться и спровоцировать вооруженный конфликт случайно.

На этом фоне многие американские эксперты и политики как раз призывают послать Северной Корее сигнал решительности и силы. Что это значит? Речь идет об увеличении количества трехсторонних и двусторонних военных учений, Вашингтону также предлагают продолжать отправлять в регион подводные лодки, бомбардировщики и другие военные средства США, способные нести ядерное оружие, чтобы показать Пхеньяну готовность Штатов защитить союзника.

В целом американцы в этом вопросе придерживаются странной логики. США и Южная Корея входят по военной мощи в пятерку сильнейших стран. КНДР же не входит даже в топ-20. Поэтому непонятно, почему этим двум державам надо сдерживать Северную Корею, которая в случае конфликта и вовсе может исчезнуть как государство.

Увы, многие американские политологи и политики не осознают причины возникновения корейской проблемы и своей провокационной роли, которая способствует перманентной напряженности на полуострове и подталкивает КНДР к разработке собственного ядерного оружия.

В США считают, что, назвав Южную Корею врагом, а не своенравным членом корейской семьи, Ким создал логическую, моральную и идеологическую основу для агрессии. Но это не так. Ведь стоит отметить, что конституция Южной Кореи, принятая в 1948 году и с тех пор переписанная девять раз, неизменно сохраняла статью 3. А в ней зафиксировано, что территорией РК считается весь Корейский полуостров с прилегающими островами. То есть территорию КНДР нужно включить в состав РК. И все лидеры Южной Кореи объединение Кореи видели только как поглощение Севера. Именно поэтому выдвинутая основателем КНДР Ким Ир Сеном идея создания объединенного конфедеративного государства Корё ни разу не получила одобрения со стороны властей Южной Кореи.

Кроме того, есть еще один важный момент, который объясняет решение КНДР исключить южан из числа соотечественников. В 2000 году Ким Чен Ир говорил, что во время переговоров с президентом Южной Кореи Ким Дэ Джуном он понимал своего собеседника только на 85%. С тех пор прошло почти четверть века. За это время общественно-политическая и научно-техническая, да и бытовая речь южнокорейцев и северокорейцев сильно изменились. На Севере и Юге сформировались две разные языковые общности. Это в том числе было закреплено законодательством КНДР осенью 2022 года, когда литературный язык, сформировавшийся в КНДР на базе пхеньянского диалекта корейского языка, был утвержден как обязательная норма в стране. В Южной Корее же в качестве литературного утвердился язык на базе сеульского диалекта.

Кстати, в Южной Корее до сих пор сохраняются существенные различия в диалектах жителей Сеула, Тегу, Кванджу и Чечжудо. Совсем недавно в сеульском метро девушка сказала своей подружке, услышав разговор двух не сильно образованных жителей Тегу, «я же говорила тебе, что это иностранцы». В КНДР и РК фактически сформировались две разные нации. И этот факт нужно осознать и признать. Впрочем, в США не понимают или отказываются понимать эти тонкости.

Вместо этого Вашингтон продолжает обвинять Северную Корею, не имея на руках конкретных доказательств, в поставках северокорейского вооружения РФ. А Москва, по их мнению, якобы помогает Пхеньяну передовыми военными технологиям. Более того, в информационном поле появляются даже обвинения, что Пхеньян присоединится к усилиям Китая и России по вмешательству в выборы США и Южной Кореи. Но подобные заявления лишь усиливают напряжение в регионе и отдаляют перспективу урегулирования конфликта.

Автор — ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований ИКСА РАН

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора