«Мир — в кризисе, значит, и ООН — в кризисе»
Россия обеспокоена участившимися испытаниями Северной Кореи ракет, однако не допустит введения против КНДР новых санкций, заявил первый зампостпреда РФ при ООН Дмитрий Полянский. По словам дипломата, ограничения не должны использоваться чрезмерно, необходимо прибегать к другим инструментам. Кроме того, он отметил, что авторитет РФ в Азии, в частности на Ближнем Востоке, заметно возрос, а в ООН Россия в том числе защищает интересы стран Глобального Юга. О перспективах реформирования всемирной организации и отъеме детей украинских беженцев в европейских странах — в эксклюзивном интервью Дмитрия Полянского «Известиям».
«Наш авторитет существенно вырос за последние годы»
— Даже по графику встреч главы МИД РФ Сергея Лаврова в штаб-квартире в Нью-Йорке видно, что страны Ближнего Востока уделяют очень большое внимание диалогу с Россией. Означает ли это, что наша страна пользуется там серьезным уважением?
— Да, конечно, наш авторитет существенно вырос за последние годы. Все видят, что мы придерживаемся принципиальной и последовательной позиции и не руководствуемся конъюнктурными соображениями. Мы работаем в пользу укрепления многосторонности для выработки полной равноправной международной архитектуры безопасности. И это очень ценят страны Глобального Юга, понимая, что мы защищаем в том числе и их интересы. И, конечно, мы это ощущаем на площадке ООН.
— Ранее агентство Bloomberg писало, что Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Египет и Иордания непублично подготовили план урегулирования палестино-израильского конфликта и обустройства послевоенной Газы и даже заручились поддержкой США. Известно ли что-то об этом России? И обсуждается ли этот план в кулуарах ООН?
— Сейчас много разных планов и информационных вбросов. Мы придерживаемся точки зрения, что в первую очередь нужно остановить огонь и насилие. Многие сейчас допускают «упражнения вслух» по поводу того, как могут выглядеть параметры ближневосточного урегулирования. Мы не думаем, что сейчас это ключевая задача.
— На сегодня одними из самых важных горячих точек остаются Ближний Восток и Украина. Но видите ли вы риски обострения ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР)?
— Все видят сейчас эти риски. Сложно сказать, как ситуация будет развиваться. Очевидно, что американцы нагнетают ее. Посмотрим. На площадке ООН это пока не очень заметно, и эти вопросы не ставятся на повестку дня Совета Безопасности. Если только, пожалуй, в контексте ситуации на Корейском полуострове. Но общие глобальные вещи, касающиеся АТР, мы не затрагиваем.
— Но беспокоят ли РФ участившиеся испытания ракет, которые проводит КНДР?
— Как и всех. Мы соответственно на это реагируем в рамках того инструментария, который у нас есть.
— Возможны ли новые санкции ООН против КНДР?
— Не думаю. Мы четко говорили, что санкционный инструментарий — это не вещь в себе. Он не должен использоваться чрезмерно, и он должен сопровождаться другими мерами, о которых наши коллеги зачастую забывают.
«Мы этим занимаемся не ради того, чтобы зарабатывать какие-то очки»
— В прошлом году постоянная миссия РФ при ООН поднимала вопрос отъема детей у украинских беженцев в странах Европы. В ноябре постоянный представитель РФ Василий Небензя сообщил, что в российскую миссию были направлены десятки обращений украинских граждан. Сколько всего было отправлено обращений в российское постпредство и стала ли украинская сторона внимательнее относиться к этой проблеме?
— Сложно сказать, сколько уже обращений — есть старые, есть новые. Я не могу сказать, что число растет, но оно сохраняется. Это не значит, что проблема стала меньше. Просто люди по-прежнему боятся обращаться: они знают, что любая ассоциация с Россией может выйти им боком, поэтому они делают это только в самом крайнем случае. Плюс мне иногда сложно проследить, чем всё заканчивается, потому что мы даем какой-то публичный импульс, но дальше, как правило, всё разрешается.
Нас никто не благодарит, нет подчеркивания того, что это сделала Россия. По тем же причинам. Но мы этим занимаемся не ради того, чтобы зарабатывать какие-то очки. Просто это проблема, которая должна быть решена. Мы к ней, безусловно, будем возвращаться в этом формате или другом.
— Вы планируете и дальше заниматься этой проблемой?
— Я откликаюсь на те сообщения, которые поступают по итогам наших заседаний. Это не то чтобы направление моей работы, но я просто не отмахиваюсь от этих людей и стараюсь помочь чем могу, вовлекая своих коллег в МИДе, которые на это откликаются. Но есть нюанс, что вовлеченность России в ряде случаев может дать обратный эффект. Я и украинцы вынуждены это учитывать.
— В последнее время мы часто слышим критику в адрес ООН, мол, это неэффективная организация, неспособная на что-то повлиять. Нужна ли реформа Совбеза ООН?
— Реформа нужна, этот процесс уже длится более 20 лет. Мы выступаем прежде всего за то, чтобы по итогам реформы была увеличена представленность в СБ развивающихся государств Азии, Африки и Латинской Америки.
— Считаете ли вы, что ООН сейчас оказалась в кризисе?
— ООН отражает наш мир. Мир — в кризисе, значит, и ООН — в кризисе. У нас не может быть лучшей организации, чем та, которую сегодня наш мир может заслуживать.
