Одобрение Турцией протокола о членстве Швеции в НАТО — рутинно-ожидаемое для наблюдателей событие, и в нем гораздо больше конъюнктуры, чем какого-либо осознанного выбора турок в пользу Запада. Соответственно, о геополитической переориентации Анкары речи и подавно не идет.
Показательно здесь, что во время голосования в парламенте из 600 членов депутатского корпуса 23 января голосовали лишь 346 парламентариев. При этом за включение Стокгольма в альянс выступили 287, а против — 55. Четверо законодателей воздержались. Остальные 254, судя по всему, выразили свое отношение к обсуждаемой повестке неявкой на голосование. Таким образом, большая часть членов парламента в процессе не участвовала.
Едва ли такой результат можно считать убедительным как для самой Турции, так и для западной общественности.
Тем временем против соседства со Швецией в альянсе выступили парламентские «Хорошая партия», «Партия счастья», «Партия возрождения», турецко-курдская «Худапар», Турецкая лейбористская партия и другие. Председатель самой многочисленной из них — партийной группы «Хорошей партии» — Корай Айдын предупредил, что после вступления Стокгольма в блок пути назад в отношениях с США у Турции уже не будет.
Оценивая произошедшее, ряд турецких политологов сходятся в главном: Эрдоган был вынужден пойти на этот политический риск. Да, уверенности в том, что отношения Анкары и Вашингтона наладятся даже после заключения сделки по F-16, нет. Но главная цель и надежда турецкой стороны совершенно в другом, и факты из недавнего прошлого это подтверждают.
В 2003 году турецкий парламент не позволил США воспользоваться натовской инфраструктурой республики и открыть второй фронт против Ирака. В 2012-м, когда по решению Лиссабонского саммита НАТО в Турции разместили радар блока в Малатье, Анкара добилась того, чтобы ее военные были наряду с американцами допущены к управлению радаром. Более того, турецкие власти потребовали от США публичных гарантий, что работа этой системы не будет направлена против соседнего Ирана.
Позднее, в 2014-м, даже после создания антиигиловской коалиции во главе с США (ИГИЛ, ИГ — запрещенная на территории РФ террористическая организация), турки разрешили американцам проводить со своей территории исключительно разведывательные вылеты в Сирии. Между тем в Иракском Курдистане стороны были на грани открытого столкновения.
Для России же имеет особое значение и позиция Турции по черноморским проливам. В самые решающие для Москвы международно-политические моменты — в 2008, 2014 и 2022 годах — между НАТО и Конвенцией Монтрё Анкара всегда выбирала последнее. Проход через Босфор и Дарданеллы военных кораблей нечерноморских держав был либо строго лимитирован, либо вообще закрыт. Хотя на Западе часто раздаются открытые угрозы и требования в адрес Эрдогана быть сговорчивее.
Политика Турции в отношении Глобального Юга также идет вразрез с интересами США и других игроков НАТО. Достаточно вспомнить о Франции и Греции, которых, мягко говоря, не устраивает активность Турции в Африке, Закавказье, Восточном Средиземноморье. При этом членство Анкары, Парижа и Афин в НАТО нисколько не облегчает проблему их соперничества.
Из последних трений — осуждение Турцией ударов США и Великобритании по позициям движения «Ансар Аллах» (хуситы) в Йемене и, разумеется, поддержки Вашингтоном Израиля. Общеисламская солидарность для Эрдогана куда ценнее, чем стремление кому-либо понравится в альянсе. Несовместимо с НАТО в долгосрочной перспективе и сотрудничество Турции в сфере оборонки с Пакистаном.
Из всего этого следует, что у Анкары нет иллюзий на предмет своего будущего и членства в альянсе. Купить его, как и западную лояльность, за счет одобрения заявки Швеции невозможно. Турция просто оттянула немного сроки схлопывания некоторых возможностей для себя вправо.
И главная из них — расколоть блок на американскую и европейскую составляющие за счет разницы потенциалов, интересов участников. Отсюда, к слову, и ставка Эрдогана на нелояльного Вашингтону европейского члена НАТО — Венгрию. Недаром сотрудничество Анкары и Будапешта в последние годы идет в гору. Однако турецкая задумка реализуется лишь в том случае, если до поры опрометчиво не противопоставлять себя всему Западу. Именно это и произошло бы, откажи Турция Швеции.
Напротив, пока необходимо пойти на уступку, чтобы в скором будущем возложить полноту политической ответственности на США. Например, за дальнейшее вооружение американцами соседа и конкурента Турции — Греции — или за вмешательство Вашингтона в арабо-израильский конфликт. «Мы сделали всё, что могли, для безопасности Запада. Чего же вы теперь от нас хотите?» — скажет турецкая сторона при возникновении любых претензий к себе.
К тому же 50% турецкой торговли завязаны на европейский рынок, а ВПК республики еще не в полной мере самодостаточен. Даже закупку турками европейских истребителей «Еврофайтер» через Германию США заблокировали. Вот почему Анкаре пришлось менять членство Швеции на американские истребители F-35.
Да, Турция пока на пути к подлинной независимости. Военно-политическое расставание с Западом — непростая задача после 70 лет членства в НАТО. Тем более после тактического отступления передышки необходимы ей для следующего броска, который усугубит раскол альянса.
Автор — директор Центра изучения новой Турции
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
