«Загадка, почему до сего момента не уделялось внимания этим страницам истории»
Понимание того, что такое хорошо и что такое плохо, в военное время было на порядок выше, считает Игорь Петренко. Съемкам в современном кино он предпочитает историческое. Один из его недавних проектов — детективный сериал «Банда «ЗИГ ЗАГ» о реальной группировке, промышлявшей в блокадном Ленинграде. Автор идеи создания проекта — генеральный директор канала РЕН ТВ Владимир Тюлин. Петренко исполнил главную роль — следователя уголовного розыска Тихона Львова, который должен найти и обезвредить врага. Премьера на РЕН ТВ состоится 28 января к 80-летию полного освобождения Ленинграда от осады фашистов. О том, как проходили съемки и почему артист считает, что родился не в то время, он рассказал в эксклюзивном интервью «Известиям».
«Эмоционально пришлось себя порвать»
— «Банда «ЗИГ ЗАГ» — большой исторический проект. Как вы думаете, чем сериал цепляет зрителя, чем интересен?
— Во-первых, наверное, темой. Все-таки блокадный Ленинград оставил такой рубец, такую травму в наших гражданах. Это была страшная трагедия. Пока еще существует то поколение, дети блокадников, и есть еще те, кто пережил блокаду, — я думаю, она будет зиять. Времени прошло достаточно много, но отпечаток она оставила очень сильный. И поэтому сама по себе тема эта уже достаточно трогательна.
И, конечно же, сегодня, в ситуации, в которую втянута наша страна, то, что творится вообще сейчас на планете, мне кажется, заставляет нас всех объединиться, начинает перекликаться с тем временем, с теми проблемами. По мне, в сознании моего персонажа, с которым мне довелось познакомиться, — вот это чувство единения, чувство какой-то всеобщей борьбы с глобальным злом. Эта тема, мне кажется, сегодня достаточно актуальна.
— Расскажите подробнее о вашем персонаже. Чем он лично вам был интересен?
— Лейтенант Львов интересен в первую очередь, наверное, тем, что он был неравнодушен и отдавал себя полностью борьбе со злом и помощи всем нуждающимся. Делился едой, хотя, в общем-то, не должен был этого делать. Какая-то у него была рана, видимо, психологическая, что он себя вообще не жалел. Наверное, это было самым волнительным в работе над персонажем. У него есть определенные профессиональные качества, навыки, он опытный сотрудник уголовного розыска, но здесь все-таки доминировало для меня именно его неравнодушие ко всему, что происходит вокруг, его переживание за людей.
Он сам лишился всех своих близких, и для него маленькая соседская девочка стала связью с тем человеческим миром, который он потерял. Он разрывался между заботой о своих соседях и работой, тем, что нужно ловить не просто преступников, а врага.
— А если говорить о съемочном процессе, что особенно запомнилось? Может быть, сцены, которые было эмоционально тяжело играть?
— Скажу честно, в первую очередь было сложно бегать по льду. (Смеется.) Сколько было падений! Порой просто невозможно было пробежать, потому что скользко. Особенно почему-то это всё время происходило на поворотах, удержаться было иногда сложно. Ну и холодно было. Холод и неустойчивость на ногах — это, наверное, было основной проблемой.
Конечно, был ряд эмоциональных сцен. Когда Львов получил известие о том, что его близкие люди, в том числе девчонка, которую он отправил из блокадного Ленинграда, попали под бомбежку и она погибла, у него всплыли вся боль и все прошлые потери. И вот здесь, конечно, эмоционально немножко пришлось себя порвать. Не знаю, насколько это получилось. Это судить уже зрителю.
«Если бы у меня был выбор, я там бы и оставался»
— Честно признаться, до этого проекта я и не слышала о такой банде, как «ЗИГ ЗАГ».
— Я тоже. Для меня это было открытием. Загадка, почему до сего момента не уделялось внимания этим страницам истории. Это была известная страшная банда, которая подрывала город изнутри. Делала это жестоко, цинично. Они были не преступники. Несмотря на то что там было много людей с криминальным прошлым, они все были завербованы, все-таки ими руководили заброшенные диверсанты. И такое количество жертв! Я слышал, по подсчетам, было около 75 тыс. пострадавших, погибших людей из-за их действий. Они занимались воровством продовольствия, подделкой карточек, поджогами, убийствами. Это была страшнейшая банда! Удивительно, что до сегодняшнего дня, с кем бы я ни разговаривал и кому бы ни рассказывал, все впервые об этом слышат. Слава богу, что все-таки такие страницы открываются.
— Какие фильмы в историческом жанре на подобные темы вам нравятся?
— Таких фильмов довольно много. У нас умеют снимать именно ту эпоху, то время и пока увереннее это делают, нежели современные истории. Конечно же, сразу приходят на ум и «Ликвидация» с Владимиром Машковым, и «Место встречи». Много картин.
— А играть в каком кино тяжелее — историческом или современном? Чем отличаются требования в таких проектах?
— Мне труднее в современном — настолько я себя органично ощущаю в советском времени. Мне даже кажется, я родился немножко не в то время. Я с удовольствием играю военные, послевоенные годы, довоенные. У меня уважение и пиетет к тем людям, на долю которых пришлись такие испытания. Тогда не было такого количества информации, которое сегодня принимает сознание человека. Это времена, когда люди писали письма, когда ждали их месяцами, когда понятие, что такое хорошо и что такое плохо, мне кажется, было совершенно на другом уровне. Мне комфортно в том времени. Если бы у меня был выбор между современным кино и такого плана историческим, я б, конечно, там и оставался.