Международное энергетическое агентство (МЭА) опубликовало очередной долгосрочный прогноз «Перспективы развития мировой энергетики». России предрекается незавидное газовое будущее: доля наших производителей на мировой арене должна сократиться вдвое. Но главное, сколько это в абсолютных показателях.
МЭА считает, что «доля России в международной торговле газом, которая в 2021 году составляла 30%», к 2030-му (в базовом сценарии прогноза) сократится вдвое. К этому моменту будут введены новые мощности, производящие сжиженный природный газ (СПГ).
Совершенно справедливо Международное энергетическое агентство ожидает бурного роста предложения СПГ во второй половине 2020-х. Так, по его оценке, планируется, «что к 2030 году мощности по сжижению газа <…> увеличатся на 250 млрд куб. м в год» (с 635 млрд куб. м в год в 2022-м до 885 млрд куб. м в год в 2030-м). Этот прирост — весьма существенная величина, которая составляет примерно 45% от поставленных в прошлом году на рынок объемов СПГ (примерно 537 млрд куб. м).
Также невозможно не согласиться, что основной ввод новых заводов по производству сжиженного природного газа произойдет в коротком промежутке 2025–2027 годов. И большая часть этих мощностей придется на две страны — США и Катар.
Если мы оценим планы компаний в Соединенных Штатах и Катаре, то к 2027 году в эксплуатацию будет введено достаточно производственных мощностей, чтобы вбросить на рынок примерно по 147 млрд куб. м в год. В связи с этим во второй половине 2020-х годов мир может столкнуться с кризисом перепроизводства.
Угроза такого кризиса велика и в целом давно осознается игроками. Если опираться на накопленный опыт (например, в 2019–2020 годах), то наибольший удар такого рода кризисы наносят по мощностям, которые связаны с краткосрочным рынком, на которые огромное влияние оказывают биржевые котировки.
Большая часть газа в мире поступает покупателям с нефтяной привязкой. В условиях кризиса перепроизводства такой газ становится менее привлекательным для покупателей. Но в то же время продавцам, опирающимся на биржевые котировки, становится крайне невыгодно поддерживать прежние уровни продаж. Да, те из них, у кого существенная финансовая подушка безопасности, могут работать и в убыток, чтобы сохранить долю рынка. Но, опять же как показывает опыт, часть поставок просто отпадет. И рынок их не получит, пока не восстановится баланс спроса и предложения.
Не стоит переоценивать рыночную устойчивость новых заводов в США в случае кризиса перепроизводства. Кроме того, надо помнить, что объем поставок примерно на 100 млрд куб. м меньше номинальной мощности всех заводов.
МЭА утверждает, что увеличившееся предложение сжиженного природного газа «создает серьезные трудности для стратегии диверсификации России в направлении Азии». Кроме того, агентство исходит из относительно скромных темпов роста экономики Китая. Традиция хоронить экономику КНР зародилась не сегодня и даже не вчера. Примечательно, что к моменту, когда МЭА опубликовало свой прогноз, в котором утверждало, что экономика Китая увеличится «всего» на 4,9% в текущем году, крупнейшие мировые финансовые институты успели пересмотреть аналогичные прогнозы, опираясь на свежую статистику за III квартал, в среднем на 0,2 процентного пункта (до 5,2–5,3%). Вроде бы немного, но за этими десятыми долями лежат существенно большие объемы энергопотребления. Насколько в таком случае можно доверять долгосрочному прогнозу МЭА, который одним из базовых постулатов берет замедление роста экономики Китая, — вопрос открытый.
Для нашей страны в этом контексте важно, что агентство ожидает двукратное снижение доли российских производителей голубого топлива на мировом рынке — с 30% в 2021 году до 15% в 2030-м. Проблема лишь в том, что неясно, как специалисты МЭА получили 30%.
В 2021 году «международная торговля газом» составила примерно 1,2 тыс. млрд куб. м. Наша страна обеспечивала менее 20% этого объема. Возможно, мастера статистики имели в виду только трубопроводный сегмент, в котором доля России была примерно 28,6%. Скорее всего, у этой загадки очень простая отгадка — кто-то из авторов ошибся с формулировкой. Это опять заставляет задаться вопросом о качестве прогноза.
В данном случае интересно, сколько в принципе могут составить экспортные поставки российского газа к 2030 году. Тем более что стабильность регулируемых государством внутренних цен на голубое топливо обеспечивалась экспортной прибылью. А в текущем году из-за недоступности примерно 100 млрд куб. м трубопроводных мощностей на западном направлении объем российского газового экспорта в дальнее зарубежье составит ориентировочно 65–75 млрд куб. м, из которых примерно 22,6 млрд куб. м будут поставлены в Китай.
Российские трубопроводные проекты на китайском направлении практически не конкурируют в силу географического и логистического факторов с поставками СПГ в эту страну. На данный момент у нас три ориентированных на КНР трубопроводных проекта: уже действующая «Сила Сибири» (мощностью 38 млрд куб. м в год), дальневосточный маршрут, по которому подписан контракт (10 млрд куб. м в год) и «Сила Сибири – 2» (50 млрд куб. м в год), по которой ожидают подписания контракта. Также возможно, часть поставок из России пойдет в Китай через Среднюю Азию. Есть также индийское направление, по которому пока рано говорить о каких-то конкретных объемах.
Если все необходимые соглашения по «Силе Сибири – 2» будут подписаны в ближайшее время, то к концу текущего десятилетия в Китай по трубопроводам могут поставляться порядка 100 млрд куб. м (с учетом возможности превышения проектной мощности). Если же будет задействован маршрут через Среднюю Азию, то к этому объему можно будет добавить еще примерно 15–20 млрд куб. м. Вопрос лишь в потребностях Китая, которые в текущем году (после небольшого сокращения в 2022-м) должны достичь порядка 400 млрд куб. м. Спрос в Китае растет опережающими темпами.
Проблема для российских газовиков в предсказуемости не Китая, а западного направления. Обвал спроса, который мы наблюдаем на европейском газовом рынке последние два года (в сумме — около 100 млрд куб. м с 2021 года), продолжается. Неизвестно, когда может начаться восстановление и насколько успешным оно будет. Также неизвестно, что будет с экономикой Турции, не первый год испытывающей кризисные явления. Не забудем и о политической составляющей.
Если поставки на западном направлении сохранятся хотя бы на текущем уровне, а на восточном выйдут на 100 млрд куб. м, то наша страна вернется к уровню трубопроводного экспорта в дальнее зарубежье, характерному для середины 2010-х годов. А с учетом ожидающегося роста экспорта СПГ из нашей страны к 2030 году суммарные поставки за рубеж превысят 200 млрд куб. м. Принимая во внимание то, что МЭА ожидает сохранения мирового потребления газа на текущем уровне, если доля нашей страны и снизится, то речь будет идти не о двукратном падении, а о сокращении в пределах 10–20%. При этом, если все планы будут реализованы в срок, в 2030 году российский газовый экспорт в абсолютных объемах может достичь показателей 2021 года.
Автор — заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора.
