- Статьи
- Культура
- «Русаки пруссаков всегда бивали»: Калининградская область в контексте российской истории
«Русаки пруссаков всегда бивали»: Калининградская область в контексте российской истории
Эта книга — своеобразный гибрид документалистики, представляемой историком-блогером Егором Яковлевым, и сериальной драматургии в лице беллетриста Александра Цыпкина. Долгая история самого западного региона России представлена тут со всеми своими причудливыми поворотами. Критик Лидия Маслова представляет книгу недели специально для «Известий».
Егор Яковлев, Александр Цыпкин
«Россия на Западе: странные сближения»
СПб. : Питер, 2024. — 320 с.
В исповедальном предисловии Цыпкин рассказывает историю замысла. Оказавшись впервые в Калининграде по делам, писатель прежде всего думал, как отчитается о поездке перед мамой, а вникать в местные исторические перипетии совершенно не собирался: «Читать о регионе не хотелось, слушать экскурсии тем более: нужно было что-то быстрое и приемлемое для мамы». Однако, вступив в переписку со своим эрудированным другом Егором, Цыпкин узнал много интересных фактов о Восточной Пруссии: например, о том, как Иммануил Кант выпрашивал у императрицы Елизаветы Петровны кафедру в Кенигсбергском университете, а молодой Александр Васильевич Суворов приезжал в Кенигсберг к своему папе — местному губернатору.
Попереписывавшись некоторое время на эти темы, рачительные Яковлев и Цыпкин решили, что «было бы просто преступно» не превратить их диалог в книгу. Завершает ее уютненькое, как все тексты Цыпкина, послесловие с «рейтингом впечатлений и неофициальных достопримечательностей», где перечислены самые ходовые экспонаты и легенды, известные каждому туристу, хоть раз побывавшему в Калининградской области (строганина из пеламиды, танцующий лес, культ китобоев). Трогательно, что и послесловие настойчиво выдвигает маму одного из авторов в качестве почетного члена целевой аудитории: «Итак, вы сами убедились, что русская история Восточной Пруссии легко может составить конкуренцию «Игре престолов». Саша Цыпкин три вечера пересказывал ее своей маме в лицах, чем вызвал неподдельную гордость за просвещенного сына».
В промежутке между этими дружескими и семейными нежностями содержится пять глав, которые авторы называют «эпизодами», позиционируя книгу не как обычный краеведческий травелог, а как «литературный мини-сериал». Первая серия — «Царь в Королевце» — рассказывает о Великом посольстве, в составе которого молодой Петр I посетил «янтарный край», держа в уме намерение со временем «пробиваться к Балтике», и почерпнул из этого турне много полезного: «Пруссия предлагала Петру опыт, которого не могла дать ему ни Англия, ни Голландия: опыт процесса, а не результата, опыт окраинной европейской страны, которая, подобно России, только пытается возвыситься на международной арене, совершая ради этого невероятные творческие усилия».
Несмотря на то, что Петру удалось подружиться с правящим домом Гогенцоллернов в лице курфюрста Фридриха, «дочь Петра и внук Фридриха стали врагами» — о том, как Елизавета Петровна завоевала Пруссию в ходе Семилетней войны, речь идет во втором эпизоде «Война наследников». Здесь авторы играют на контрасте двух правителей, противопоставляя характер и привычки шальной императрицы и основательного короля Фридриха II, а также фиксируют исторический парадокс: «...веселая русская жрица гедонизма едва не уничтожила прусского короля-воина с его стратегиями и тактиками».
В довольно увлекательной второй главе содержится и шпионская история о том, как молодой подполковник Суворов приехал в Кенигсберг отдохнуть после ранения к своему батюшке-губернатору и по его заданию внедрился в местную масонскую ложу. «Знаток финансов и специалист по тайным розыскным делам, Василий Иванович Суворов, очевидно, был осведомлен о роли масонов в политических играх», — ссылаются авторы на «гуру сувороведения» Вячеслава Лопатина. Рассмотрев и более легкомысленную версию, что «Саша Суворов просто маялся от скуки» и модное масонство было для него лишь развлечением, Цыпкин с Яковлевым завершают главу брутальной цитатой из уже пожилого Суворова: «Русаки пруссаков всегда бивали».
Тем не менее авторы намекают на то, что в русских победах, как и в любых других, нельзя недооценивать элемент случайности, в частности такой роковой, какой стала для России внезапная смерть Елизаветы: «По итогам Семилетней войны прусский король сохранил Силезию, упрочил свое положение и получил прозвище Великий. Строго говоря, этому он обязан случайности. Проживи Елизавета еще два–три года, воинственный монарх мог бы остаться в истории как Фридрих Неудачник или Фридрих Безземельный».
18 октября 1861 года в Кенигсбергском замке состоялась торжественная коронация Вильгельма I
Склонность Яковлева и Цыпкина, порой весьма игривая, к сослагательному наклонению так или иначе проходит через всё их сочинение, несмотря на известный афоризм о том, что история такого наклонения не знает и не терпит. «Дайте волю воображению, — предлагает тандем историка и писателя в четвертой главе «Из XIX в XX», — и вы увидите, как кенигсбергская коронация Вильгельма I в Королевском замке запускает цепочку событий, приведших к Первой мировой». Книга вообще нередко дает волю фантазии. Например, рассказывая о том, как ротмистр Петр Врангель, будущий «черный барон», отличился в битве при Каушене (ныне поселок Междуречье Гусевского района Калининградской области) в самом начале Первой мировой, авторы рассматривают альтернативную реальность: «Будь немцы точнее в этот день, антигероем легендарной песни братьев Покрасс про Красную Армию, которая всех сильней, стал бы кто-то другой».
Апофеозом фантазии, похоже, именно Цыпкина, активно участвующего в сериальных проектах в качестве сценариста, режиссера, продюсера и актера, стала идея «интересного сериала» о пограничной переправе между Россией и Пруссией Эйдткунен – Вержболово, очень популярной в конце XIX — начале ХХ века. Предлагая показывать «в каждом эпизоде несколько часов жизни знаменитого человека, пересекающего здесь границу в ключевой момент биографии», сценарист называет в качестве потенциальных персонажей Достоевского с молодой женой Анной Григорьевной, а также «молодого, опрятно одетого человека с высоким лбом и залысинами» (Владимир Ульянов) или «молодого человека не от мира сего» (Осип Мандельштам).
Пограничная переправа между Россией и Пруссией «Эйдткунен – Вержболово»
Описаны все эти пограничные приключения достаточно живенько, чтобы считать экранизацию излишней: цыпкинско-яковлевский сериал о России на Западе представляет собой и на бумаге вполне самодостаточное произведение, изобилующее колоритными персонажами. Один из них — немолодой человек в белом френче, с усами и трубкой, которому, кстати, приписывается афоризм про сослагательное наклонение в истории. В интерпретации авторов книги нынешним названием бывшего Королевца и Кенигсберга мы обязаны не только Калинину, скончавшемуся 3 июня 1946 года, но и Сталину, еще в 1933-м написавшему на «всесоюзного старосту» эпиграмму: «Бокля, Милля, Конта, Канта // Сто раз легче прочитать // И дойти до их субстанта, // Чем тебя, мой друг, понять».
Развязным и претендующим на парадоксальность комментарием к сталинскому стишку авторы завершают рассказ о дискуссии вокруг нового названия столицы области, отошедшей после Потсдамской конференции к Советскому Союзу: «Можно пошутить: раз Калинин писал тексты заумнее Канта, то и город, где жил основоположник немецкой классической философии, можно смело называть именем Михаила Ивановича».
