Дождливый код: глобальное потепление увеличит число ливней в Москве
Участившиеся сильные ливни в Москве — не случайность, а закономерное следствие глобального потепления. Об этом рассказал «Известиям» океанолог, спикер лектория Политехнического музея «Открывай новое» Александр Осадчиев. Однако риск того, что столица когда-нибудь уйдет под воду, минимален. Это произойдет, только если континентальная плита, на которой она находится, опустится на несколько сотен метров. Но скорость таких процессов очень мала, и на это потребуются сотни тысяч лет. А вот подтопления на черноморском побережье России этим летом также результат климатических изменений. Рост температуры на планете в итоге может даже привести к тому, что немецкие вина станут цениться выше французских. О том, когда это произойдет, и о чем еще можно было узнать на популярном в столице «Бранче с ученым» — в материале «Известий».
Не на нашем веку
Москва может оказаться под толщей воды и будет затоплена океаном, если Восточно-Европейская платформа, на которой она находится, опустится на несколько сотен метров. Процесс идет со скоростью несколько миллиметров в год, поэтому такой сценарий станет возможным только через несколько сотен тысяч лет. Об этом «Известиям» рассказал океанолог, ведущий научный сотрудник Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН Александр Осадчиев. Ученый стал гостем лектория Политехнического музея «Открывай новое», прошедшего в Москве 3 августа.
— Я думаю, на нашем веку этого не случится. Все-таки Москва расположена достаточно высоко и далеко от моря, чтобы ее не затопило. При полном таянии Антарктики и всех остальных ледников — а это совершенно апокалиптический сценарий из области фантастики — уровень океана повысится всего на 60–70 м. И даже такое повышение уровня Мирового океана Москве не угрожает, — сказал ученый.
Океанолог, спикер лектория Политехнического музея «Открывая новое» Александр Осадчиев
Однако изменения климата из-за глобального потепления — реальность уже сегодня. По мнению специалиста, остановить его, скорее всего, не удастся, так как человечество продолжает потреблять ресурсы и электроэнергию в огромных объемах и выделяет парниковые газы. Повышение температуры идет быстрее, чем когда-либо в истории Земли. Участившиеся сильные ливни в Москве — не случайность, а результат этого процесса, который приводит к тому, что интенсивность осадков увеличивается. Проливные дожди и последовавшие за ними стихийные бедствия на черноморском побережье России также часть этих изменений.
— Действительно, есть исследования, которые показывают, что увеличение ливневых дождей, в частности, на нашем черноморском побережье и затопление Крымска, которое было лет 10 назад, — это эффект глобального потепления, которое происходит сейчас, — сказал Александр Осадчиев.
Как пояснил ученый, согласно наиболее пессимистическому сценарию, из-за таяния льдов к концу XXI века уровень Мирового океана вырастет на 3 м. Это значит, что многие прибрежные территории уйдут под воду. Однако человечеству вполне под силу защитить их с помощью специальных сооружений — как, например, тех, что были построены для борьбы с наводнениями в Санкт-Петербурге. Хотя стихийные бедствия там были вызваны не повышением уровня моря, а нагоном воды сильными ветрами. Теперь город надежно защищен от них стеной. И ждать новых катаклизмов в ближайшее время не приходится, уверен специалист.
Вид на комплекс защитных сооружений Санкт-Петербурга от наводнений
Немецкие вина
При этом эффект глобального потепления негативен не всегда и не для всех. Например, рост температуры даже на градус сдвигает границу наиболее благоприятной для выращивания винограда территории на сотни километров к северу. То есть в Испании, Италии и Франции это станет делать сложнее, а в Германии, напротив, легче.
Несмотря на бурное развитие технологий, серьезно влиять на факторы, формирующие климат, человечество до сих пор не научилось. Вмешательство в эту сферу очень дорого и грозит множеством осложнений, предупредил ученый.
— Такие попытки, кажется, остались в прошлом. В сталинское время была идея создать, например, Сибирское море — перекрыть Обскую губу дамбой, чтобы в Западной Сибири у нас был огромный водоем. Были проекты строительства дамбы, перекрывающей Берингов пролив и отделяющей Тихий океан от Северного Ледовитого. Теперь стало понятно — это либо невозможно, либо не нужно. Энергия природы слишком велика, и последствия предсказать очень сложно, — сказал Александр Осадчиев.
Значительную часть времени ученый проводит в океанических экспедициях, где собирает данные, необходимые для анализа природных процессов. В ходе одной из поездок ему вместе с коллегами удалось открыть два новых теплых течения в Карском море. Информация о них будет включена в численную модель океана, которая используется для прогноза климатических изменений, и сделает предсказания более точными.
— Рост частоты ливней в Москве из-за глобального потепления действительно закономерен, и жителям города нужно к этому привыкать. Увеличение температуры на один градус поднимает содержание воды в воздухе. Как следствие, с неба выливается больше дождя. При этом быстрые потоки теплого воздуха идут вверх, а холодного — вниз. Теплый воздух быстро остывает и обрушивает ливни, поэтому теперь ливневые канализации в столице нужно строить с учетом большего объема осадков в сутки, — рассказал «Известиям» координатор программы экологизации промышленности Центра охраны дикой природы Игорь Шкрадюк.
На встречах лектория «Открывай новое», которые регулярно проводит Политехнический музей, гости могут услышать, что ведущие эксперты говорят о самых актуальных научных проблемах современности, а также задать им свои вопросы.
— Это была наша вторая встреча. В основу концепции проекта легла идея любопытства. Кажется, что именно оно — двигатель науки. Любопытство побуждало первооткрывателей искать новые земли, а естествоиспытателей — ставить новые эксперименты, — рассказал советник генерального директора Политехнического музея по науке и образованию Константин Фурсов.
Политехнический музей стремится сделать свои мероприятия максимально открытыми и неформальными. На них можно пообщаться с учеными, которых любопытство ведет не только в профессиональной деятельности, но и в повседневной жизни, добавил сотрудник музея.
