«Эту связь нельзя ни прослушать, ни обнаружить»
Украинские боевики не оставляют попыток продвинуться на флангах артемовского направления. В районе Соледара постоянные атаки ВФУ отражают в том числе бойцы добровольческой бригады «Невский». Корреспонденты «Известий» побывали на их позициях сразу после того, как они отбили массовый налет БПЛА-камикадзе. Как работает штаб бригады, почему на передовых позициях так важна связь и до сих пор актуальны проводные телефоны, как в одном подразделении оказались бывшие жители Одессы и Латвии — в нашем репортаже.
Налет дронов
На пункте управления бригады с ночи шла активная работа. За столами, мониторами, планшетами постоянно сменяют друг друга представители самых разных специальностей — от связистов до операторов беспилотников. В этот день враг пытался атаковать несколько раз, примерно с трех часов ночи и до обеда.
На лицах многих в комнате заметны следы «рваного» сна, по паре часов. По коротким запросам и командам хорошо понятно, что основное огневое поражение проходит силами артиллерии. Контактного боя на позициях, конечно, лучше по максимуму избегать, беречь бойцов.
По докладам узнаем, что добровольцы смогли отразить крупный налет украинских дронов-камикадзе, один из которых не взорвался. Но отправиться туда можно будет только вместе с сапером и лишь через некоторое время, пока же идут обстрелы. Зато есть время пообщаться на пункте управления.
— Основной объем задач по огневому поражению противника выполняет именно артиллерия. Без этого невозможно достичь успеха, так как чревато большими людскими потерями. Тем более в ходе СВО исключается применение крупных соединений. А артиллерия имеет достаточно возможностей, чтобы выполнить необходимые задачи, — рассказывает доброволец с позывным Профессор. Он — один из тех, кто только что закончил работу в пункте управления.
Профессор говорит спокойно и хорошо заметно привычное среди военных и преподавателей движение руки, в которой он держит ручку, как указку. На картах или документах при докладе не принято показывать рукой, и у многих этот жест становится непроизвольным. Профессор — это последняя должность добровольца в Коломенском артиллерийском училище, он бывший преподаватель кафедры тактики. Его сын также участник СВО, в прошлом году погиб под Угледаром. После этого его отец пошел добровольцем.
— Мы немного опоздали с изменением наших руководящих документов. Этот конфликт помог нам по-другому посмотреть на способы и формы ведения боевых действий. И, безусловно, он даст толчок для того, чтоб изменить подход к обучению личного состава, подготовке офицеров и специалистов, — рассказывает Профессор.
Сидящий рядом офицер добавляет к нашему долгому разговору об иностранной и советской артиллерии, что важнее всего сокращение времени от запроса на огневое воздействие до нанесения удара. И это время с начала СВО с помощью многих мер удалось сократить в разы. Один из важнейших факторов в этом — стабильная связь.
Надежная связь
Сергей и Алексей рассказывают о многочисленных задачах, стоящих перед связистами бригады «Невский». Тут и налаживание сетей из разнотипных радиостанций, и их обслуживание, и работа с крупным антенным парком. Но большая часть историй связана с километрами полевого провода, который даже сейчас приходится в любую погоду и в любой обстановке тянуть связистам.
— В рамках систем радиоэлектронной разведки (РЭР) сейчас применяются тапики (телефонные аппараты ТА. — «Известия»), пусть и не всегда надежные в плане технического обеспечения, потому что провод может порваться. Но зато мы уверены, что эту связь нельзя ни прослушать, ни обнаружить. Она стопроцентно секретна. На позициях у нас развернута именно проводная связь. Конечно, не на большие дистанции, но в рамках окопов, блиндажей, между опорниками она имеет место быть, — рассказывает Алексей.
Интересно, что никто из присутствующих так и не знает ответа на самый парадоксальный вопрос: «Откуда же берутся тапики?». Никто не видел новых аппаратов, но при этом старые не заканчиваются уже десятилетиями.
Оба связиста-добровольца не только не имели такой военной специальности, но и вообще не технари по профессии. Сергей — учитель, а Алексей был управленцем в крупной торговой сети. Оба осваивали специальность уже в бригаде, когда была нехватка специалистов. Так они хотели быстрее попасть на фронт.
Вместе с Сергеем и сапером с позывным Плюс отправляемся на место уничтожения вражеских дронов-камикадзе. Там артиллеристы из «Невского» защищали свои позиции и отбили крупный налет из шести fpv-дронов, действуя противодроновым ружьем. Отличились работавшие вдвоем Соха и Фотон.
— Просто повально они пошли, каждые полчаса-час по дрону. Сегодня уже шесть посажено. Таким образом мы обеспечиваем безопасность наших орудий, наших огневых позиций. Мы с братом Фотоном сработали отлично. Один с противодроновым ружьем, другой со стрелковым оружием и станцией радиоэлектронной борьбы (РЭБ), — говорит Соха.
На столе перед ним «дронобойка», автомат и саперная кошка — необходимый набор для обороны от fpv-дронов.
Среди добровольцев многие не прячут лица, но Соха надевает не только маску, но и темные очки. Он не просто родом из Одессы, а уехал оттуда уже во время СВО, когда понял, что город быстро не освободят. Очень сложным путем, но смог попасть в Россию, чтоб уже через месяц стать добровольцем. Соха рассказывает о том, что происходило в его городе за годы после майдана, как СБУ и местные нацистские отряды забирали «неблагонадежных», как применяли запугивание и пытки.
— Они останавливали, смотрели телефоны. Если у тебя в журнале просмотр российских каналов или в истории поиска ютуба, то при подходящем возрасте — вперед, на передовую! А там заградотряды и судьба известна. Золотой билет для таких людей был — это попасть в плен, чтобы выжить. Уже шел геноцид русскоязычного населения. Мы ждали, конечно, первые две недели освобождения, наши рядом уже были. Но потом, когда войска отошли, мы поняли, что так быстро это не завершится. И пришлось мне уезжать, — рассказывает Соха.
На один из самых обсуждаемых вопросов в околополитических дискуссиях: «А ждут ли нас там?», Соха чуть удивленно, коротко отвечает: «Нас там ждут!». Он не поясняет, настолько очевидным кажется ему этот ответ. Еще долго вспоминаем с Сохой разные годы, как шло переформатирование сознания украинцев, как менялась история. Среди сидящих под маскировочной сетью многие кивают, у многих своя история связана с родственниками, друзьями на Украине или в ополчении.
Доброволец Буран, который служит вместе с Сохой, приехал из Латвии пять лет назад, чтобы сын мог учиться на русском языке и иметь перспективу в жизни.
— Там, в Латвии, для русского молодого человека перспективы никакой нет. Ни в высшем образовании, ни в карьере, нигде. Поэтому я ради семьи, ради сына принял решение переехать, — рассказывает Буран. Его сын после переезда в Россию окончил школу и отслужил по призыву. С началом мобилизации он пошел в армию и сейчас служит на белгородском направлении, но принял решение поступать в военное училище и становиться профессиональным военным. Сам же Буран был офицером еще в Советской армии, и, поскольку «бывших не бывает», тоже решил пойти добровольцем, хотя звания и должности в добровольческих отрядах не сохраняются и службу каждый начинает заново как рядовой.
Перед нами «аллея дронов» — пять последовательных следов разрывов: после того как эти камикадзе попали под воздействие глушения, они сработали при падении. Последний лежит в траве, он не взорвался. К нему аккуратно подходит сапер. Взрывное устройство опознать не получается плюс предполагает, что это самоделка. Заметны провода электродетонатора, но дрон лежит почти вертикально.
Скорее всего, даже если оператор имеет техническую возможность подорвать его, он не будет делать этого, пока не увидит цель. Поэтому и шевелить его нежелательно, например, сдергивать саперной кошкой. Плюс решает сначала попробовать уничтожить его из стрелкового оружия. Первые выстрелы поджигают дрону-камикадзе батарею. Со второй попытки для верности добровольцы уничтожают и само взрывное устройство.
Теперь вокруг свободно и известных сюрпризов нет. Один из целых, но обгоревших дронов забираем в штаб для изучения, а артиллеристы, одержавшие сегодня шесть воздушных побед, отправляются к себе.
