Санкционный кризис ЕС

Новыми ограничениями ЕС стремится усилить правоприменительную практику и закрыть лазейки для России, чтобы она не могла обойти санкции, то есть очередные рестрикции ЕС нацелены преимущество на борьбу с реэкспортом третьими странами товаров европейского происхождения в РФ.

Особое беспокойство у Евросоюза вызывают технологии двойного назначения и так называемые чувствительные товары, которые могли быть проданы России ее партнерами по Евразийскому экономическому союзу, а также Китаем, ОАЭ и Турцией. В частности, страны ЕАЭС, по мнению Еврокомиссии, должны объяснить внезапный рост их импорта по части товаров (например, по некоторым оценкам, экспорт Армении в Россию в 2022–2023 годах вырос более чем на 400%, Казахстана — почти на 200%).

Однако возникает вопрос: насколько страны ЕАЭС, связанные обязательствами внутри союза (в части единого рынка и отсутствия таможенных барьеров), будут четко прислушиваться к требованиям ЕС? Крайне маловероятно, что государства, через которые проходят основные поставки товаров из ЕС в Россию, — Армения, Казахстан, Киргизия — откажутся от сложившегося транзита. Кроме того, эти страны очень тесно экономически связаны с РФ. Поэтому в ближайшее время, скорее всего, просто появятся новые лазейки и механизмы обхода этих ограничений, хотя на политическом уровне лидеры многих стран, разумеется, будут заявлять обратное — что они не намерены никак помогать Москве справляться с внешним давлением.

Сейчас налицо простой факт: разработанные ранее пакеты мер слабо оправдывают себя. Изначально для стран ЕС был характерен чрезвычайный оптимизм по поводу их санкционной политики. Однако постепенно в Брюсселе признают, что ограничения не оказали существенного воздействия на российскую экономику и Западу не удалось достичь основной цели — остановить с помощью этого давления СВО. При этом в российской экономике (именно в той части, которая охвачена санкциями) не произошло серьезных внутренних сбоев.

Более того, международные экономические организации дают все более оптимистичные прогнозы по поводу роста российского ВВП, хотя еще в начале 2022-го Всемирный банк предположил, что по итогам года этот показатель снизится на 11%, внешняя торговля (как экспорт, так и импорт) — более чем на 30%, а инфляция составит 22%. Оценки экспертов регулярно пересматривались, и в итоге оказалось, что в 2023-м российская экономика, по всей видимости, покажет более хороший показатель, чем многие страны — инициаторы санкций.

В условиях, когда ограничения не работают, западные страны начали продвигать нарратив о том, что санкции имеют накопительный, кумулятивный эффект и будут действенны лишь в долгосрочной перспективе. Однако, во-первых, Россия в нынешней ситуации перестраивает свои внешнеэкономические связи, переориентируясь на новых партнеров. Поэтому кумулятивный эффект может и не сработать, так как наша страна формирует все новые модели торговли с зарубежными странами. Во-вторых, на уровне ЕС на протяжении всего долгосрочного периода действия санкций должно соблюдаться строгое единство по поводу применения ограничений. И прочность этой коалиции будет весьма сложно сохранять на длительном временном отрезке, учитывая разные интересы стран, ведь, например, политика Польши и прибалтийских республик вызывает зачастую много вопросов не только в Венгрии, у которой складываются сложные отношения с Киевом, но и в таких государствах, как Франция или Германия.

Сейчас хорошую адаптивность и устойчивость к санкционным потрясениям демонстрирует российский энергетический сектор: РФ продолжает диверсифицировать свои зарубежные рынки, сохраняя экспортные доходы. И на этом фоне ЕС старается продолжить санкционную политику в отношении российского экспорта углеводородного сырья — нефти и газа. Множество барьеров — взрывы «Северных потоков», морское нефтяное эмбарго, «потолки» цен — не оказали ожидаемо высокого давления на доходы от российского экспорта сырья. Одна из причин — не только использование серых схем в морских поставках нефти, но и ограничение добычи (вместе со странами ОПЕК+), которое позволяет поддерживать мировые цены на нее на приемлемом для российского экспорта уровне.

Поэтому неудивительно, что 11-й пакет затронул эту сферу: вводятся ограничения на поставки российской нефти по северной ветке трубопровода «Дружба». Однако оставшийся объем прокачки по нему не существен для российского углеводородного экспорта в целом. Но европейские нефтеперерабатывающие заводы вполне могут ощутить дефицит сырья (кроме того, пострадают доходы Украины как транзитера).

В целом разработка новых мер (в перспективе будет наверняка принят 12-й и последующие пакеты) не сможет нанести серьезного ущерба РФ и не приближает Брюссель к достижению поставленной цели. Любые ограничения играют значимую роль, прежде всего в условиях высокого уровня взаимозависимости инициаторов и мишеней санкций. В моменте, когда Россия проводит взвешенную планомерную работу по отходу от торгово-экономического сотрудничества с Европой, очередные рестрикции (казалось бы, по мнению, ЕС, все более «ловкие», изощренные и эффективные) будут оказывать все меньшее воздействие на российскую экономику.

Автор — доктор экономических наук, профессор, и.о. заведующего кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений Государственного университета управления

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора