«Ребята получили задание стрелять на уничтожение»
На авдеевском направлении части и подразделения 1-го Донецкого армейского корпуса решают сложную задачу. Они идут в наступление, чтобы охватить врага с флангов, и в то же время сдерживают украинских боевиков со стороны находящейся чуть западнее Ясиноватой. Это ВФУ пытаются нащупать слабые места в российской обороне и ударить в основание «клещей», которые окружают Авдеевку. Украинские боевики непрерывно ведут разведку боем и совершают вылазки. Так они надеются замедлить освобождение Авдеевки ВС РФ. Корреспонденты «Известий» побывали на позициях российских бойцов в районе Донецкого аэропорта и увидели, как части 1-го корпуса отражают атаки врага, не давая ему помешать освобождению Донбасса.
Боевая работа
— Разведчики ночью поднимали «глаза» и кое-что увидели. И сейчас парни получили задание стрелять по тому квадрату на уничтожение, — рассказывает Игорь Уклеин, офицер 1-го Донецкого корпуса. Мы находимся на опорном пункте. Бойцы готовят оружие и снаряжение для огневого налета, пока Игорь представляет их нам, находя для каждого солдата теплые слова.
Уклеин — ветеран первой чеченской кампании, а после службы в армии работал звукооператором на телевидении. В этом качестве побывал практически во всех горячих точках на протяжении последних 20 лет. Конечно, подавляющее большинство солдат на поколение младше Игоря и его товарищей по первой чеченской, приехавших сюда добровольцами. Ведь даже тем, кто был в то время 19-летними призывниками, сейчас уже больше 40 лет.
— Я к солдатам отношусь как к своим сыновьям. Подойду, обниму, если накосячил — резко что-то скажу. Потому что молчать здесь нельзя. Здесь должен быть результат, который нас интересует, в реальности, а не на бумажке, — рассказывает Игорь.
По его словам, со стороны молодых мобилизованных сначала было определенное недоверие. Но когда они увидели, каким опытом и знаниями обладает офицер, оно очень быстро сошло на нет.
Отцовское отношение к солдатам — не просто слова. В этот батальон добровольцем ушел родной сын Игоря Уклеина, и отец отправился за ним, чтобы быть рядом. Сейчас он проходит лечение после полученного при подрыве на противопехотной мине ранения, а Игорь занимает должность, на которой служил его сын.
— Я просто не смог оставаться дома, когда сын служит. Жене сказал, что тоже еду. Она очень долго не разговаривала со мной. Но сейчас, так как она умная женщина, она поняла всё. Что время тяжелое и действительно сыновья и отцы вместе защищают Родину. Это не громкие слова, — объясняет Игорь Уклеин свое решение вернуться в армию.
На фоне наших разговоров раз в несколько минут слышно, как сразу несколько радиостанций шумят, задавленные помехами. Это работают средства радиоэлектронной борьбы. На авдеевском направлении активность беспилотников противника велика, поэтому применяются все средства возможного противодействия. И Уклеин, и другие ветераны локальных конфликтов 90-х говорят, что именно распространенность и доступность малой беспилотной авиации стали основным отличием этого конфликта от всех предыдущих. Вместе с распространением приборов ночного видения и тепловизоров они очень сильно повлияли на тактику ведения боя на всех уровнях.
Уроки Второй мировой
Минометчики приготовились к ведению огня. По команде быстро покидаем укрытие и бегом выдвигаемся на огневую позицию. Легкий 82-мм миномет переносят вдвоем, еще один боец несет мины. Это оружие любят за скорость и мобильность. Быстро отстрелявшись, бежим обратно в укрытие. Необходимо переждать 10–15 минут, чтобы убедиться, что противник не обнаружил нас и не начнет артиллерийский удар.
В ожидании следующего огневого налета возвращаемся на опорный пункт. На входе дежурит солдат с противодроновым ружьем — это еще один из элементов, без которого уже трудно представить противостояние на линии боевого соприкосновения в Донбассе. Дежурят по двое — «дронобойщик» и стрелок: если вражеский БПЛА не удастся быстро посадить с помощью электронного ружья «дронобойки», но удастся заставить зависнуть, стрелок откроет огонь. Такие пары сейчас можно увидеть почти везде, где силами волонтеров или самих подразделений приобретены необходимые устройства.
— Если мы слышим «птичку», то сразу гасим ее из дронобойного ружья. В основном удается посадить БПЛА. Но второй номер со мной постоянно есть, и если «птичка» не полностью садится, а зависает, то добиваем из стрелкового оружия, — объясняет боец с позывным Балу, стоящий наготове возле входа в укрытие.
Возвращаются на линию боевого соприкосновения и ПВН — пункты воздушного наблюдения. Казалось бы, ушедшие в прошлое после Второй мировой треноги для зенитной стрельбы из пулеметов сегодня снова востребованы. Почти каждые час-два на передовой можно услышать, как из пулеметов пытаются вести огонь по летящим высоко БПЛА самолетного типа.
Отведенные на ожидание действий противника 15 минут истекают, и можно продолжать удары. В дело вступает станковый противотанковый гранатомет СПГ-9. Сейчас его чаще всего применяют в качестве безоткатной артиллерии, а не как средство борьбы с танками.
Налет занимает всего пару минут, и снова бегом в укрытие. Уже внутри стрелок открывает затвор для более равномерного охлаждения ствола и оставляет гранатомет в готовности к следующему применению.
— Отстрелялись на твердую пятерочку, как всегда. По-другому не бывает! — говорит он, снимая шлем.
