Время первых: на московских сценах играли гастарбайтеров и царей
«В юном месяце апреле» на московских сценах было оживленно — свои премьеры представили и легендарные театры, и менее известные широким зрительским массам (а оттого, пожалуй, и более интересные). Подробности — в обзоре критика Влада Васюхина, специально для «Известий».
«Дядя Ваня»
МХТ имени Чехова
После череды, мягко говоря, полуудач на главной сцене страны наконец-то появился спектакль, который можно назвать творческой победой. И что самое удивительное — сделан он на до боли знакомом материале, на чеховском «Дяде Ване», от интерпретаций и «новых прочтений» которого театралы порядком подустали.
Но режиссер Денис Азаров не мудрит с текстом, не кромсает и не дописывает. Это точно Чехов со всеми его разошедшимися на цитаты репликами: «в человеке всё должно быть прекрасно», «дело надо делать, господа» и «мы увидим небо в алмазах». Время и место действия — как у автора, декорации (Николай Симонов) и костюмы (Мария Данилова) соответствуют эпохе. Но при этом спектакль смотрится и свежо, и нескучно, и даже неожиданно!
Сцена из спектакля «Дядя Ваня»
Азаров, и в этом тоже проявился его режиссерский талант, угадал с кастингом, хотя многим выбор показался неочевидным, нелогичным, странным. Начиная уже с исполнителя заглавной роли. Конечно, в огромной труппе Художественного театра можно было найти дядю Ваню, и, вероятно, почти все актеры среднего поколения надеялись получить эту звездную роль мирового репертуара. Однако постановщик предпочел пригласить варяга — Сергея Епишева, который после ухода из Вахтанговского театра находится в статусе свободного игрока. Высоченный (если верить интернету, 206 см) артист-интеллектуал (определение, давно прилипшее к Сергею) играет классического «маленького человека», который мог бы, да так и не стал кем-то заметным. И это лишь один из примеров нового режиссерского взгляда на персонажа.
«Павел I»
Театр имени Вахтангова
Главная и безоговорочная удача спектакля — Александр Олешко в роли самого загадочного, самого некрасивого и одного из самых нелюбимых русских императоров.
Тот самый Олешко, что никогда не хватал в Вахтанговском, да и в других театрах, звезд с театрального небосклона, Олешко-шоумен, сладкий конферансье из телевизора, вдруг убедительно и тонко играет сложную историческую фигуру. И тем невольно вступает в заочное состязание с легендарным Олегом Борисовым, сыгравшим Павла в спектакле Леонида Хейфица, и с Виктором Сухоруковым, успешно воплотившим «бедного, бедного Павла» в кино.
Сцена из спектакля «Павел I»
Режиссер Наталья Ковалева слепила литературную основу спектакля из двух источников — многолюдной пьесы Дмитрия Мережковского, написанной в 1908 году, и трагедии в стихах, сочиненной Евгением Симоновым в конце ХХ века. Можно спорить, насколько удачен этот монтаж, где пострадавшей стороной выступает ради зрительского интереса сильно упрощенный, адаптированный, если не сказать кастрированный Мережковский, но факт остается фактом: Олешко — реальный претендент на театральные призы сезона.
«Подарок»
«Мастерская Петра Фоменко»
Простите за каламбур и даже банальность, но этот спектакль — настоящий подарок для публики. Во-первых, в его основе — пять новелл Мопассана, а этот классик французской литературы до сих пор почитаем (и читаем) в России. Его рассказы об отношениях мужчин и женщин полны страсти, драматизма, а иногда и юмора. Сюжеты разнообразны, но так или иначе касаются превратностей любви. Для современного зрителя с его клиповым мышлением подобный «короткий метр» — самое то.
Во-вторых, режиссеру Юрию Титову и актерской команде удалось возродить легендарное легкое дыхание «фоменок», их праздничную театральность — тот самый стиль, за который и полюбили когда-то этот театр.
Сцена из спектакля «Подарок»
В-третьих, это просто красиво: «Подарок» играют на Старой сцене, куда он очень хорошо вписан. Но говоря о красоте, надо отметить сценографию Мартына Степанова и костюмы Олеси Скарыны и, разумеется, прелестных актрис театра — Розу Шмуклер, Серафиму Огареву, Александру Титову, Наталью Мартынову.
«СтароМодная комедия»
Театр имени Моссовета
Режиссер спектакля Владимир Скворцов настаивает, чтобы в названии спектакля выделялось слово «модная», хотя классик советской драматургии Алексей Арбузов ничего подобного не рекомендовал. Впрочем, в отметившем недавно 100-летие театре имени Моссовета в последнее время полюбили играть с названиями, забыв, очевидно, что выделяться надо не этими выкрутасами.
Мода в новой постановке популярной пьесы представлена на все сто — за дефиле отвечает заслуженный художник России Виктория Севрюкова. Но ее волшебные, вычурные, неожиданные костюмы местами выглядят неуместно и затмевают смысл. Это точно СССР времен раннего застоя?
Сцена из спектакля «СтароМодная комедия»
За почти феллиниевским маскарадом сложно понять: а что, собственно, хотел сказать постановщик и зачем он вообще взялся за эту пьесу, рассчитанную на двух возрастных и звездных артистов? Одна из основных версий: ведущая актриса труппы Ирина Климова захотела сыграть роль, в которой лет сорок назад блистали Лидия Сухаревская и Алиса Фрейндлих. Ну, сыграла. Но вряд ли это принесет лавры и ей, и ее партнеру Владимиру Майзингеру, а публике — большое удовольствие.
«Тахир и Зухра»
«Шалом»
Спектакль начинается неожиданно: десять актеров выстраиваются перед сценой и сообщают, какая кровь течет в их жилах. Еврей, несмотря на то что постановка осуществлена в еврейском театре «Шалом», среди них один. Разумеется, он представляется последним. Разумеется, публика встречает эту информацию легким смехом. Больше поводов посмеяться спектакль не даст.
Не ждите восточную сказку. Не доверяйте жанровому определению «романтический эпос». Общего с героями старинной легенды у действующих лиц лишь имена. История разворачивается в наши дни в Москве, где живут нелегальные мигранты. Зухра (Елизавета Потапова) ждет ребенка от нелюбимого мужа Мухтара (Антон Ксенев), выйти за него велели родители, пока ее возлюбленный Тахир (Никита Кругляк) работал на столичной стройке. Из-за несчастного случая Зухра умрет родами, а Мухтар погибнет, и Тахир станет отцом их новорожденной дочери...
Сцена из спектакля «Тахир и Зухра»
При всей простоте и даже наивности сюжета, при довольно сдержанной режиссуре у пьесы Зухры Яниковой небытовой, притчевый язык, именно он и дает рассказу крылья.
Спектакль поставлен в рамках Открытого фестиваля искусств «Черешневый лес». Это стоит отметить особо, потому что прежде его организаторы, как правило, финансировали проекты раскрученных театров и режиссеров. И сам факт, что маленький «Шалом», расположенный далеко от центра, на Варшавском шоссе, и 30-летний провинциальный режиссер Мурат Абулкатинов попали в фестивальную программу, не только говорит об энергии нового худрука еврейского театра Олега Липовецкого, но и служит примером для других трупп.
