Когда-то нобелевский лауреат по экономике Милтон Фридман утверждал в «Капитализме и свободе», что «большим пороком регулируемой государством или контролируемой им монополии является то обстоятельство, что ее очень трудно повернуть вспять».
Косвенно это соображение пару лет назад подтвердил глава Минэнерго Николай Шульгинов, заявивший применительно к «Газпрому», что «тема — либерализация цен, отделение газотранспортной части от добычи — возникла не вчера. Пока решение такое, какое есть. И «Газпром» такой, какой есть».
Все бы ничего, если бы сейчас, по сообщениям медиа, вновь не возникла, причем с подачи «Газпрома», тема либерализации внутреннего рынка газа для промышленности, энергетики, ЖКХ и населения.
«Газпром» понять можно. В прошлом году газовая монополия столкнулась с существенным снижением экспорта. Восполнить потери кроме как взвинчивая внутренние цены на газ нечем.
Причем, без оглядки на социум, на долю которого вместе с ЖКХ приходится 19% всего внутреннего потребления. В полном соответствии с другим тезисом Фридмана: «У бизнеса имеется одна и только одна социальная ответственность: использовать свои ресурсы и заниматься деятельностью, рассчитанной на увеличение своих прибылей, соблюдая при этом правила игры». Особенно когда «правила игры» определяешь ты сам.
Удивительный парадокс: либерализация внутреннего рынка газа при сохранении монополии на «трубу». Хотя ФАС уведомила, что первоочередным является как раз обеспечение недискриминационного доступа к трубной инфраструктуре, а потом уже все остальное. За использование своей инфраструктуры «Газпром» в отличие от независимых производителей, само собой, ничего не платит. Чем сразу убивает любую конкуренцию на внутреннем газовом рынке.
И не только на внутреннем. ГТС в собственности «Газпрома» лишает независимых производителей равного доступа к внешним рынкам, подземным хранилищам газа и даже к ресурсам, поскольку государство предоставляет их «Газпрому» без конкурса.
Аргументация «Газпрома» проста: монополия обязана продавать газ потребителям по утвержденному ФАС тарифу, включая те регионы, где расценки не покрывают затрат. Помимо этого, цены для населения, по утверждению «Газпрома», находятся ниже экономически обоснованного уровня. Поэтому, мол, свободу ценообразованию.
В то же время, главная составляющая социальной ответственности газового монополиста, его миссия, всегда была в работе на страну, на людей. Это уже потом футбольные клубы, в том числе, из Германии, телеканалы и проч., но сначала «жила бы страна родная».
Теперь, видимо, после знакомства с «Капитализмом и свободой», наш монополист уверовал, что «мало какое событие сможет подорвать самые основы свободного общества так же сильно, как принятие руководителями корпораций какой-либо социальной ответственности, кроме ответственности заработать для своих акционеров как можно больше денег».
И бонусов для себя.
Почему я так уверенно пишу, что либерализация внутреннего рынка газа приведет к фронтальному повышению цен и тарифов? Не только потому, что «труба» останется в собственности «Газпрома», хотя, по аналогии с «Транснефтью», в России давно следует учредить государственный инфраструктурный «Трансгаз» с прозрачными тарифами.
Но еще и потому, что «Газпром» сам предлагает ввести сезонную (читай — зимнюю) дифференциацию регулируемых оптовых цен на 10–20% от уровня тарифа. Дополнительно переложив издержки от утраты рынков на потребителей.
Готово ли население к росту цен и тарифов? Конечно, нет.
В свое время «Газпрому» предлагалось диверсифицировать потребление своей продукции за счет газификации российских регионов. «Газпром» мог бы вложиться в производство домашнего газового оборудования, тех же газовых плит или котлов.
Наконец, несколько лет назад у «Газпрома» была прекрасная возможность зайти в сферу альтернативной энергетики и производить аппаратуру, совмещающую потребление из возобновляемых источников и за счет привычного газа.
Вместо всего этого — псевдолиберализация с «интересом». Неужели время «лихих 90-х» так никуда и не ушло?
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
