«Противник не просто окопался, а забетонировался»
На Донецком направлении продолжаются тяжелые бои. Один из наиболее сложных участков — поселок Авдеевка в нескольких километрах к северу от столицы ДНР. За восемь лет украинские боевики превратили его в крепость. В урбанизированной местности российские солдаты зачастую сражаются с противником на предельно коротких дистанциях. Бои идут в развалинах заводов и других промышленных объектов. Несмотря на все сложности, ВС РФ медленно, но верно «отжимают» противника от окраин Донецка. Корреспонденты «Известий» побывали на позициях отряда «Невский», который действует под Авдеевкой, и своими глазами увидели, как уничтожаются украинские укрепления.
Автограф из прошлого
На позиции отряда «Невский» мы продвигаемся по бывшей промзоне в районе поселка Спартак на северной окраине Донецка. Бои здесь шли еще в 2014 году — на одном из бетонных заборов видим «автограф» бойца того времени. То тут, то там — установленные еще миссией ОБСЕ в годы действия Минских соглашений таблички «Осторожно, мины!» на русском и английском языках. Раз в несколько минут слышна работа тяжелой артиллерии, пролеты самолетов, а в украинском тылу отчетливо видны столбы дыма.
— Противник в 500–600 м от нашей огневой точки. Не просто окопался, а забетонировался. Во-первых, позиции заняты в старой, еще советской промзоне, в сооружениях, на много этажей уходящих вниз. И плюс они усиливали оборону все последние восемь лет, — рассказывает командир роты с позывным Медведь, показывая нам позиции противника с одной из своих огневых точек.
Донецкое направление — самое подготовленное у украинских боевиков в инженерном плане, говорит командир, которому есть с чем сравнивать. По ту сторону линии боевого соприкосновения пока не заметно недостатка в личном составе или сильно падения мотивации — бои идут ожесточенные, противник старается удержаться прямо за окраинами Донецка, рассказывает еще один боец с позывным Борей.
— Работаем по обстоятельствам, с нашей стороны периодически действуют и диверсионно-разведывательные и штурмовые группы. Противник реагирует огнем и своими вылазками, — говорит он.
Беспилотный помощник
Пока мы разговариваем, в тылу ВФУ слышны серии тяжелых разрывов, в оптику хорошо видны столбы дыма над местами попаданий. Один из наблюдателей докладывает по рации, что есть «шевеление» по переднему краю боевиков. После короткого обсуждения разведчики поднимают БПЛА, чтобы осмотреть украинские ходы сообщения.
Коптер уходит вверх прямо с бетонной плиты — просевшего перекрытия здания. Командир разведвзвода Турист и подошедшие на позицию бойцы помогают оператору БПЛА лучше сориентироваться и внимательно смотрят на экран планшета. Конечно, видео еще проанализируют на большом экране, но основные моменты необходимо узнать сразу.
Среди подошедших — Барс и Виртуоз. По очереди внимательно всматриваются в экран — они находятся на данной позиции постоянно, им первым и реагировать на возможные угрозы или планировать свои действия при нанесении ударов. Виртуоз заметно моложе остальных, он взял академический отпуск в консерватории, где обучается на педагога по скрипке.
— После войны вернусь к своей работе, буду дарить музыку людям. Я вернусь другим человеком, и я буду играть абсолютно другую музыку, — объясняет он свои планы после окончания СВО.
Барс был муниципальным депутатом и занимался социальной работой. Но решил пойти в зону СВО добровольцем. Он уверен, что дома его работу есть кому выполнить, не ожидает провалов.
— Выбор личный каждого, я свой выбор сделал, — коротко отвечает Барс на вопрос о том, надо ли чиновникам и политикам приезжать в зону проведения СВО.
Обоих добровольцев поддерживают семьи, хотя и понятно, что нелегко было сделать такой шаг и отказаться от мирной жизни.
Разведчики сажают БПЛА, целей для немедленного открытия огня из «тяжелого» не обнаружено. А мы выдвигаемся обратно «в роту», под непрекращающиеся звуки канонады, обсуждая с бойцами, насколько активнее последнюю неделю работают артиллерия и авиация под Донецком.
Таинства на передовой
В укрытии, среди отдыхающих солдат, практически не выделяется священнослужитель: те же камуфляж, бронежилет, шлем, впереди подсумок с надписанным маркером позывным. В глаза бросается только крест поверх зеленой брони.
— В мои задачи как священника входит духовное окормление верующих военнослужащих, совершение таинств, исповедь, причастие, — рассказывает иеромонах Константин. — Собственно, то же самое, что делает православный священник в обычном приходе, только, может быть, в немножко более сокращенном варианте. А еще я выполняю обязанности фельдшера — оказываю медицинскую помощь и в расположении подразделений, и во время эвакуации раненых.
За спиной у отца Константина — годы работы в реанимации. Образование и опыт позволяют ему работать медиком в отряде. Но сам он говорит, что в плане особенностей военной медицины прислушивается к более опытным военным коллегам. Конечно, в отличие от других медиков, которых часто видишь на фронте в эвакуационных группах, у отца Константина нет и не может быть оружия — по религиозным соображениям. Спрашиваем, не страшно ли находиться в таком месте и тем более идти на эвакуацию без оружия.
— Моя задача в первую очередь не стрелять, а оказывать медицинскую помощь и духовную поддержку. Во-вторых, здесь такие богатыри, с которыми не так страшно! Если честно говорить, конечно, страх есть. Но в первую очередь я надеюсь на Божию помощь. Так же как, я думаю, и все верующие военнослужащие, — объясняет отец Константин.
По его словам, если изучить жития святых покровителей воинства российского, то можно увидеть, что они надеялись в первую очередь не на силу оружия, а на помощь Божию.
2 марта в зоне специальной военной операции российская армия вела активные наступательные действия на донецком и краснолиманском направлениях, а на остальных наносила огневое поражение по наиболее важным целям противника.
ВКС России в районе Михайловки и Кураховки в ДНР в воздушном бою сбили самолет Су-24 и вертолет Ми-8 воздушных сил Украины. Кроме того, силы ПВО сбили самолет Су-25 в районе населенного пункта Крынки Херсонской области.
В течение дня на всех стратегических направлениях ВФУ потеряли не менее 640 человек и более 60 единиц военной техники, включая танки, гаубицы и САУ, сообщили в Минобороны России.
