Рекордный дефицит: разгонят ли огромные расходы бюджета инфляцию
В России в первые шесть недель 2023 года был зафиксирован рекордный дефицит бюджета. По итогам января он составил 1,8 трлн рублей, а с учетом первых двух третей февраля достиг 4 трлн. Такой рост расходов вызывает опасение нового инфляционного взрыва в следующие месяцы, хотя на данный момент рост цен удалось в целом обуздать. В то же время отечественные эксперты считают, что, хотя инфляционные риски в стране являются очень высокими, придавать слишком большое значение сенсационным цифрам не стоит, — как минимум следует дождаться конца квартала. Как дефицит повлияет на инфляцию и стоит ли ожидать заметного повышения ставки Банка России — в материале «Известий».
Исторический максимум
По оперативным данным единого портала бюджетной системы, на 20 февраля расходы федерального бюджета были исполнены в размере 5,1 трлн рублей, тогда как доходы составили только 1,3 трлн. Разница, таким образом, составила около 3,8 трлн рублей, и это исторический максимум. Это значительно больше планового объема дефицита за год (2,8 трлн рублей).
Министр финансов Антон Силуанов, впрочем, еще 17 февраля отмечал, что повышенные расходы в январе связаны с большим объемом авансовых платежей, которые раньше приходились на конец года. Соответственно, дыра в бюджете с течением времени будет постепенно закрываться. По итогам года дефицит должен составить около 2% ВВП.
Эти цифры не стоит экстраполировать на весь год: они объясняются сочетанием нескольких факторов, часть которых, по уверениям Минфина, носит временный характер, отмечает руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленькая. Кроме того, свою роль играет провал нефтегазовых доходов из-за низкой средней цены Urals.
— Проблема дешевой Urals будет частично решаться изменениями в налогообложении, которые должны поэтапно снизить максимальный дисконт российской цены Urals к Brent с 35 до 25% к июлю этого года, что, по данным Минфина, увеличит нефтегазовые доходы в этом году на 660 млрд рублей. В то же время это, скорее всего, не сможет полностью компенсировать недобор нефтегазовых доходов, рассчитанных исходя из предположения средней цены Urals около $70 за баррель даже с учетом складывающегося более слабого курса рубля, чем заложенный в бюджет этого года, — объяснила собеседница «Известий».
По ее словам, информация на едином портале бюджетной системы вызывает определенные сомнения. Различия данных единого портала и Минфина по доходам могут быть связаны с переходом с начала этого года на новую налоговую схему — механизм единого налогового платежа (ЕНП), уплачиваемого в конце месяца, что смещает сроки зачисления и распределения средств по бюджетам на более поздний срок.
Таким образом, данные по кассовому исполнению налоговых доходов могут включать не все налоговые платежи, произведенные налогоплательщиками в отчетный период, и Минфин в отчете для репрезентативности отражает доходы с учетом нераспределенных средств ЕНП. То есть нужно дождаться отчета министерства за февраль. Тем не менее данные Минфина по исполнению бюджета за февраль как по доходам, так и по расходам будут считываться рынком теперь особенно внимательно.
Повысятся ли цены
Мощный единовременный выброс расходов, которые составляли в отчетный период более 100 млрд рублей в день, вызвал определенное беспокойство, в первую очередь связанное с угрозой инфляции. Рост цен чувствителен к большим вливаниям денег через фискальную политику, что неоднократно подтверждалось историей. Соответственно, вариант, при котором цены могут повыситься в ближайшие недели, нельзя отметать с порога.
— Уже накопленный дефицит вызывает опасения, — считает управляющий директор «Иволга Капитал» Дмитрий Александров. — Не похоже, чтобы его можно было преодолеть только учетными корректировками. Поддержку бюджету могут оказать цены на нефть (которые пока не выходят на комфортные уровни $85–90 за баррель по марке Brent), что дало бы цену на Urals в районе $65. Однако без положительной мировой конъюнктуры единственным способом финансирования бюджета станет рост госзаимствований и инфляция, которая этот самый долг будет снижать. На мой взгляд, риск роста инфляции — основной риск на 2023 год. Мы готовим к нему свои портфели через сокращение их дюрации и увеличение доли инструментов, привязанных к валюте.
Если говорить об инфляции, то банковская статистика показывает, что это «не немедленные траты», существенная часть оседает в банках и будет израсходована за несколько месяцев, возражает главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах.
— Это не разовые соцвыплаты. Поэтому эффект от переноса расходов в начало года не стоит преувеличивать, он скорее поддержит экономическую активность, нежели резко усилит инфляцию, — полагает собеседник.
В свою очередь аналитик TeleTrade Алексей Федоров считает, что проинфляционное влияние дефицита в конечном итоге зависит от двух факторов: это источники финансирования дефицита и статьи расходов, на которые он будет направлен.
По его словам, основными источниками финансирования дефицита федерального бюджета в 2023 году должны стать внутренние заимствования и ФНБ. Если так и будет, особенно если Минфин России сможет сэкономить средства ФНБ и разместить ОФЗ в банках и среди населения, то формально можно будет говорить даже о дезинфляционном влиянии подобной меры. Но только лишь при условии умеренного роста денежной массы, которая через банки не пойдет на покупку ОФЗ, отмечает Алексей Федоров.
— Аналогично обстоят дела и со статьями расходов, на которые заложены занимаемые Минфином России средства. В ведомстве уже заявляли, что резко выросший дефицит бюджета в январе 2023 года до 1,8 трлн рублей стал следствием ускоренного заключения контрактов, кроме того, на 2023 год пока еще не было анонсировано каких-то крупных программ стимулирования потребительского спроса, — говорит эксперт.
По его мнению, нельзя говорить о том, что занимаемые Минфином средства будут направлены на увеличение потребления в 2023 году, что может стать фактором увеличения инфляционного давления. Так что если дефицит и окажет влияние на инфляцию, то, вероятно, оно будет небольшим.
— Гораздо опаснее выглядит косвенное влияние разрастания дефицита федерального бюджета через курс рубля. Если нефтегазовые доходы продолжат сокращаться, то для купирования разрастающейся бюджетной дыры может потребоваться ослабление курса российской валюты. В такой комбинации факторов, то есть при сильном падении цен на нефть и природный газ, дефицит федерального бюджета через курс рубля действительно может стать достаточно сильным проинфляционным фактором. И в этом случае у ЦБ не останется иного выхода, кроме как прибегнуть к значительному повышению ключевой ставки, — подчеркнул аналитик.
