Дружить орлами: Польша в фокусе американского влияния в Европе
Визит Джо Байдена в Польшу, вероятно, более остальных порадовал польское руководство. Президент Анджей Дуда, ранее обещавший «больше Америки в Европе», вновь призвал своего американского коллегу «развернуть над Польшей зонт безопасности». Варшава стремится к тому, чтобы играть важнейшую роль в рамках европейского вектора внешней политики США. Каким это лидерство видят в Польше и насколько оно в действительности возможно — выясняли «Известия».
По дороге в Киев
Поездка американского президента в Польшу привлекла внимание мировых СМИ, в первую очередь из-за ожиданий, связанных с его речью об украинском кризисе. Перед тем как произнести 20-минутный спич об американском лидерстве, Джо Байден провел несколько встреч с польскими политиками. Примечательно, что в списке собеседников главы Белого дома помимо президента Польши Анджея Дуды значилось еще несколько фамилий. Среди них и прямые политические конкуренты польского лидера: бывший премьер-министр Дональд Туск и президент Варшавы (аналог должности мэра города) Рафал Тшасковский.
Столь странный и несколько некорректный с точки зрения этикета перечень только подтвердил мысль, высказанную экс-президентом Брониславом Комаровским, заявившем, что Байден побывал в Варшаве, чтобы «замаскировать визит в Киев». А польская пресса тем временем обсуждает случайно попавшую в эфир реплику еще одного влиятельного политика, Ярослава Качиньского, который заявил, что президент США «ничего не сказал».
Тем не менее глава Польши Анджей Дуда постарался вытащить максимум из визита своего американского визави. На встрече, предшествовавшей вечернему выступлению, польский президент заявил, что его страна очень рассчитывает на укрепление трансатлантических связей. «Больше Америки в Европе, более сильные связи ЕС с США, больше сотрудничества между ЕС и США в экономических вопросах и вопросах безопасности», — сказал он.
В этой связи от визита Байдена ждали большего и сами поляки, рассказала в беседе с «Известиями» научный сотрудник Отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН Мария Павлова.
— В Варшаве ожидали, что президент США обновит и расширит гарантии для Польши и стран Восточной Европы. Военные круги рассчитывали на увеличение военного присутствия или даже на начало реализации известного проекта о создании американской военной базы на территории страны. Поэтому можно говорить, что в речи Байдена о Польше почти ничего не было, — отметила эксперт.
Польское руководство за последние годы старалось всячески сгладить негативный осадок, оставшийся в двусторонних отношениях после предыдущих президентских выборов в США. Тогда по результатам опросов Польша была единственным государством Евросоюза, в котором население проголосовало бы за Трампа. Эту же линию сначала продвигала правящая партия «Право и справедливость». Байден же, в свою очередь, подверг власти республики жесткой критике за нарушение прав меньшинств и назвал Польшу тоталитарным режимом.
Конфликт желаний и возможностей
Внешнеполитический вектор Польши, в соответствии с которым страна становится проводником американской политики в Европе и одновременно стоп-краном любой инициативы, которая этой политике препятствует, разработан достаточно давно. Многочисленные американо-польские программы сотрудничества работают, и межведомственная коммуникация исправно функционирует. Поэтому сам визит Байдена с точки зрения двусторонних отношений был не особо необходим, отметил в интервью «Известиям» старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, эксперт Валдайского клуба Дмитрий Офицеров-Бельский.
— По большому счету президентам Польши и США необязательно друг с другом встречаться, потому что синхронизация политики Польши в соответствии с американским видением идет по целому ряду направлений. По этой причине визит Байдена имел больше символический характер, что подчеркивается и фактом его встреч с представителями оппозиции, — считает эксперт.
Польша неоднократно подчеркивала привилегированный статус основного партнера США на континенте, который еще сильнее вырос после выхода Великобритании из ЕС. Более того, геополитические амбиции Варшавы — от интеграции с Украиной до проектов нового «Междуморья» — указывают на желание польского руководства стать «оператором» всего восточного фланга НАТО. Текущая политическая конъюнктура этому способствует. Польша действительно стала важнейшим гуманитарным и военно-техническим хабом для Украины и ее западных союзников.
Как пишет Politico, правительство Дуды убедительно продемонстрировало готовность идти на значительный риск в украинском проекте Запада. Однако статус нового центра тяжести Североатлантического альянса должен опираться на стабильно развивающуюся экономику, а она в случае с Польшей напрямую зависит от уровня финансовой поддержки из Брюсселя. Как известно, Польша является основным реципиентом европейской помощи. Только безвозвратных средств на текущий пятилетний бюджетный период получит €120 млрд. Причем эта сумма заложена в экономическую программу премьер-министра Матеуша Моравецкого. С учетом натянутых отношений с главными донорами — Германией, Францией и Италией — вопрос экономической стабильности тесно связан с проблематикой политической воли Берлина и Парижа, подчеркивает Дмитрий Офицеров-Бельский.
— Лидерство Варшавы весьма условно и зависит от того, когда и при каких обстоятельствах будет перекрыт источник финансирования, — говорит он. — Польша действительно показывает гораздо большую лояльность США и готовность подчинить свои интересы американским, нежели Франция и Германия, однако это едва ли делает Варшаву реальным лидером в европейских делах.
К тому же конфликт Польши и первых столиц ЕС никуда не делся. В этой связи недавнее европейское турне Анджея Дуды рассматривалось в польских СМИ как попытка примириться. Однако существуют большие сомнения насчет возможности достичь взаимопонимания, отмечает Мария Павлова.
— У Брюсселя и еврограндов очень неоднозначное отношение к польской внешней политике. Это относится и к конфликту по вопросу о верховенстве закона, который тянется с 2016 года, и к польским требованиям о репарациях от Германии за последствия Второй мировой войны. Поэтому в нынешних обстоятельствах возможно говорить о тактическом союзничестве, однако фундаментальные идеологические расхождения никуда не денутся, — заключила эксперт.
