Прошел почти год после ввода санкций против российского ЦБ и крупнейших банков, однако перед экспортерами и импортерами всё еще стоит вопрос о том, как перечислять платежи за границу. На днях министр финансов Антон Силуанов заявил, что прорабатывается создание единой расчетной валюты для стран БРИКС — некой «наднациональной единицы».
Однако, как представляется, необходимость запуска новых механизмов переоценена. В торговле вполне можно продолжать использовать уже существующие валюты — но в другом формате.
Представим себе такую комичную гипотетическую ситуацию. Например, Китай решил закупить у нас моторного масла на $70 млрд. Однако действуют санкции и нельзя рассчитаться в привычных долларах через безналичные протоколы. В юанях не договорились, в рублях тоже.
Думали, думали и ничего лучше не придумали, чем рассчитаться в тех же долларах, но наличных. Договорились и в мешках привезли деньги в Россию. А нам что с ними делать?
И тут выясняется, что нам у Китая нужно купить на $60 млрд машин, оборудования, бытовых товаров и химии, разных безделушек. Следующий шаг: мы $60 млрд наличными отдадим и товары получим. А дальше Китай на эти же деньги снова масло у нас купит, а мы на 70 — товаров у него. И так до бесконечности, каждый год.
В этом и секрет денег: при передаче за товар они не сгорают, но могут порождать новое право покупки бесконечно.
В этой связи проблемы трансграничных расчетов, которые встают у санкционных стран, — существенные, но не непреодолимые. В конечном итоге можно не перевозить физически доллары, но формировать на них токены (специальные идентификаторы). И перевозить только сальдо в конце периода.
Вовсе не обязательно использовать даже национальные валюты, которые считают подчас слишком волатильными и ненадежными. Можно фиксировать стоимость в том же долларе и, имея определенный физический запас (в деньгах или в золоте), из года в год обеспечивать объемы внешней торговли. Благо размер ее примерно соответствует запасам.
Так что для экспорта критичны скорее не запрет на SWIFT и не закрытие валютных корсчетов (как мы понимаем, теперь это всегда может случиться и выступает постоянным риском), а промедление в формировании этих самых новых альтернативных механизмов, которые подчас очень просты и незатейливы.
Проблемой этих новых механизмов будут сопутствующие риски. Так, с новых, иногда специально скрываемых механизмов сложно брать налоги, а также контролировать финансовые потоки в части отмывания и борьбы с незаконными операциями. Однако это неизбежные издержки.
Из международной организации FATF (по предотвращению нелегального финансового оборота) Россия медленно выходит. Но и сама структура в новых реалиях сосредоточена на борьбе с неугодным оборотом, а не с запрещенным. Поэтому наши контролирующие органы, банки, финансовые власти должны идти в ногу со временем, очень оперативно открывая возможности тому, что раньше не было разрешено, при этом не оставляя новую сферу без контроля.
В прошлом году уже звучала идея создания министерства внешнеэкономических связей, которое бы занялось и этими вопросами. Однако идея была заморожена в связи с необходимостью очень оперативно отреагировать по линии существующих институтов.
Для улучшения перспектив нового экспорта следовало бы подумать о создании если не министерства, то единого центра трансграничных расчетов. Он мог бы аккумулировать информацию о различных механизмах и валютных потоках, перенаправлять средства для использования в разных юрисдикциях, разъяснять государственным органам суть и механизмы новых трансграничных операций.
Это возможно сделать и на базе уже существующих институтов, таких как экспортный центр или Росэксимбанк. Они, безусловно, частично этим занимаются. Но для максимального наращивания процесса было бы неплохо сконцентрировать всю практическую и аналитическую экспертизу в одном месте.
А так — сама суть денег как расчетного механизма может помочь нам научиться рассчитываться в долларах без согласия их эмитента.
Автор — исполнительный директор Института экономики роста им. П.А. Столыпина
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
