В этот вторник, 13 декабря 2022 года, скончался Армен Медведев — выдающийся киновед, преподаватель, продюсер, государственный деятель в области кинематографа. Армен Николаевич был мой товарищ. А до этого он был моим мастером во ВГИКе. Не прийти на его лекцию во ВГИКе было, ну, как-то даже странно. Тебя бы друзья не поняли, если бы ты пропустил.
Медведев как бы ничего специального на своих лекциях не давал — он просто разговаривал с нами о жизни. Это были вечные мемуары. Какие-то маленькие истории, впечатления от фильмов, которые он посмотрел, что-то как бы незначительное. Но это были истории умного человека. Ироничные, парадоксальные, спокойные. Истории, подготавливающие тебя к жизни в самых различных вариантах. Искусство выжить. Мастер-класс психологии.
Медведев учил гибкости, хитрости, рассказывал, на какие компромиссы иногда приходилось идти ему. Например, как на партсобраниях 1950-х годов приходилось кого-то топить, чтобы спасти общее дело. И Медведев тоже топил, понимая, что, может быть, рушил человеку всю жизнь. Особенно на тот момент. Хотя, слава богу, никому не разрушил. Но он старался в дальнейшем этому человеку как-то помочь. Поначалу, как он рассказывал, он не понимал, что так нужно делать, и просто топил, потому что, объяснял он, партийную карьеру без этого не сделаешь. А потом научился лавировать.
Он никогда себя не старался обелять. В его рассказах он был всегда внутри ситуации. Где-то в этой ситуации он шел на компромиссы, сделки с совестью, где-то делал не так, как хотелось. Видел, как кто-то поступал правильнее, чем он. Всегда из его историй следовало, что в жизни надо крутиться. Вот он всегда крутился. И всегда в итоге, как мы видели, выигрывал. Всегда оставаясь порядочным.
Он занимал в жизни довольно поганые должности. Ему приходилось быть руководителем, которому часто нужно было помогать продвигать то, что лично ему очень не нравится. Соединять в профессии тех, кто ненавидит друг друга, стучит. Элем Климов на таком месте не смог, «подорвался на человеческом факторе», сломался, хотя был крупный режиссер.
А Медведев чувствовал себя как рыба в воде, упивался этим состоянием, ему всё это ужасно нравилось. Он был прирожденный чиновник! И прошел и по своим должностям, и вообще по жизни в белом фраке, не запачкавшись. Ему были в итоге все благодарны!
Я мало знал людей, которые бы о нем говорили отрицательно. Если их припереть к стенке, то никто ничего конкретного даже и сказать не мог, в худшем случае — вспомнить его любовные приключения или алкоголь.
Он пил постоянно — и никогда не пьянел. Он зачастую вел любые мероприятия под хмелем, даже самые крупные, но только я знал, сколько он до этого принял. Никто ни за что не догадался бы! Разве что с возрастом его стала подводить носоглотка. Если он начинал говорить в нос, то все близкие понимали: Армен Николаевич выпил очень много. Но речь его была всё равно четкая, гладкая, остроумная. Он как тот герой в «Подвиге разведчика», который постоянно пьет «за нашу победу» и эта победа всё время происходит. То там, то тут. Разведчик лично победил? Нет! Но эта победа всё равно не без его участия. Разведчик не отвечает за исход войны, но каким-то образом помогает.
Он сделал мне тогда, кстати, допуск в Госкино, где я мог смотреть все новые картины, которые туда в то время сдавались на VHSках. И я смотрел — по восемь фильмов в неделю примерно. Многих из этих фильмов больше нет в природе, потому что до Госфильмофонда они так и не добрались.
Мне кажется, если говорить о вкладе в развитие нашего кино, то он у Армена Николаевича был самым серьезным в 1970-е годы. Он пришел тогда в Госкино и фактически помогал состояться всему тому, что несло в себе приметы нового сознания и нового кинематографа. Собственно, для этого Медведев и был туда поставлен. Это была часть большого плана Андропова по изменению духовной ситуации в обществе, переходу с чисто социалистической платформы на утонченное, парадоксальное, ироничное сознание. Поэтому на ТВ запускается «Вокруг смеха», а в «Ленком» приглашают Марка Захарова.
В итоге к концу 1970-х картина нашего кинематографа сильно изменилась по сравнению с началом десятилетия, когда было полное закрытие идеологических шлюзов. Тут начали воплощаться государственные проекты антисоветского характера. Стартом, еще до прихода Медведева в Госкино, были пьеса «Сталевары» и фильм по ней «Самый жаркий месяц». А уже при нем был фильм «Премия» Гельмана.
С приходом Медведева меняется подход к историко-революционному кино: красные теперь воюют не с белыми офицерами, а с бандитами, и политическое кино превращается в приключенческое. Исчезают примитивные проекты государственных блокбастеров, вместо них появляются новые — рассказывающие правду, раскрывающие сложность жизни.
Например, во «Вкусе хлеба» рассказывалось, как на самом деле поднималась целина и как неприглядно выглядел при этом Хрущев. Это был шок. И когда этот фильм показали по ТВ в виде сериала, то улицы пустели, как до этого при показе «Семнадцати мгновений весны». Был снят «Остановился поезд», который потом лежал на полке два года. А до этого вышел всесоюзной премьерой «Твой сын, земля», где на пальцах объяснялось, почему советская власть не работает вообще!
Именно этим кино и занимался Армен Медведев — он мне сам об этом, кстати, и рассказывал. Причем конкретно его роль определить не так легко. Я бы сказал, он был сопровождающим. Он создавал логистику. Это же чиновный мир, тут сложно что-то конкретизировать. Но именно при его участии эти проекты запускались, он следил за их выполнением, запускал новые. Контролировал и присматривал за всем новым, ярким и свежим, что в тот момент возникало.
Сегодня аналога позиции Медведева в те годы не существует. Сейчас всё диктует рынок. Сколько бы мы ни пытались создавать «духовные центры» по спасению российского кино, это ни к чему не приведет. Наверное, хорошо было бы сейчас поставить над всеми человека, который бы открывал дорогу всему положительному и новому. Но такого человека нет. А если бы он и появился, то деньги для рынка всё равно важнее.
Кинофестиваль в Выборге «Окно в Европу», президентом которого Армен Николаевич был больше 20 лет, занял важную нишу. Понятно, что сливки попадали на «Кинотавр» и на Московский кинофестиваль, но и Выборгу перепадало немало. Особенно когда фестиваль только начинался: кино было много, и оно далеко не всё попадало в мозги кинематографистов. Надо было найти платформу для кинематографа — хоть и «второго эшелона», но очень интересного. Проходил фестиваль очень приятно, это был, я бы сказал, интеллигентный фестиваль «для своих», для людей, которые понимают и слышат друг друга. В Выборге в самые тяжелые времена, в середине 1990-х, открыли современный кинотеатр, аналогов которому даже в Москве почти не было. И люди сразу пошли в кино, что было очень важно.
В 2000-е фестиваль пережил явный экзистенциальный кризис, потому что картин в стране стало слишком мало, Выборгу хороших часто не хватало. Но со временем фестиваль переформатировался и стал чем-то вроде творческой мастерской, экспериментальной лаборатории, что очень правильно.
Бывало ли, что ты к нему обращаешься, а он не помогает? Да, бывало. И у меня два раза было за всю жизнь. Но, когда у него не получалось, он всегда говорил: «Ну, не получилось». И объяснял почему. Но это были исключения, потому что обычно как раз получалось. И он всегда старался что-то сделать. Я звонил ему часто по каким-то мелочам, и он мне кричал: «Что же ты раньше не обратился?» И через два часа все было сделано. Даже вот вчера у меня возникла проблемка, я хотел ему звонить и знал, что он бы точно ее мгновенно решил. Обычно люди в его положении говорят, что что-то для тебя сделают, а сами пальцем о палец не ударяют. А он — ударял.
Автор — киновед, кинокритик, историк кино, сценарист, актер. Автор более 500 статей о кино и медиа. В 1990-е годы — руководитель отдела российского кинопоказа REN-TV
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
