«Готовиться к бою с Родригесом буду в Мариуполе, где мы восстановили спортзал»
Боец смешанных единоборств Владимир Минеев оказался одним из тех спортсменов, кому пришла повестка в ходе частичной мобилизации. И первым, кто принял решение отправиться в зону специальной военной операции, даже когда выяснилось, что под критерии призыва он всё же не подпадает. Ради этого спортсмен готов пойти на службу по контракту. Но подпишет он его после боя с бразильцем Фернандо Родригесом, который пройдет по правилам кикбоксинга в Москве 18 ноября. Причем последний этап подготовки к бою Минеев проведет в Мариуполе, в спортзале, который восстановили его земляки-строители из Ульяновска. Перед отъездом спортсмен дал интервью «Известиям», в котором рассказал о необычном выборе места подготовки к бою, оценил своего соперника, объяснил, почему решил участвовать в СВО, а также рассказал о своей роли в восстановлении инфраструктуры Мариуполя.
«Не считаю свой поступок героизмом»
— Вы стали одним из первых спортсменов, получивших повестку из военкомата. Расскажите, как это произошло.
— С недавних пор я прописан в Москве и прикреплен к останкинскому военному комиссариату. Сначала находился в Махачкале на подготовке к бою с Эрко Джуном, а после боя сразу отправился в Мариуполь. Там часть города восстанавливают ульяновские строители. Я курирую строительство спортивных объектов и инфраструктуры. Когда вернулся в Россию, жена рассказала, что семья, которая снимает у нас квартиру в Москве, со слезами на глазах скинула ей эту повестку (смеется). Но для меня повестка никакая не проблема. Наоборот, возможность быть полезным Родине, когда ей нужен.
— Что вы сделали дальше?
— Я находился в Ульяновске, пошел в 31-ю бригаду, где служил, взял отношение к части. Приехал в Москву, пошел в военкомат. Там мне сообщили, что объединенный военный комиссариат работает на ВДНХ в 43-м павильоне. Отправился туда, там уже было много призывников. Такая ситуация была забавная: захожу в павильон, и парень в тельняшке выбегает и говорит: «О, Минеев, мы тебя ждем, разведка ВДВ ждет тебя» (смеется).
— А кто-нибудь из работников военкомата узнал вас?
— Да все. Это же моя целевая аудитория. Что тут сказать… Если бы это было в моем городе, наверное, повестка бы не пришла, потому что там знают, что наша семья уже долг в этом плане Родине отдала. Но Москва — большой город. Мне пришла повестка, я ее взял, пошел в военкомат. Но, когда шел, уже принял решение. Когда мне сказали, что мой случай не попадает под первую категорию и я могу получить бронь, принял твердое решение идти в спецназ ВДВ.
— У вас же младший брат Петр погиб во время СВО… Вы и правда могли получить бронь.
— Да, если погибает кто-то из семьи, то второго уже не призывают.
— Насколько нам известно, если тебя не призывают, но ты хочешь пойти добровольцем, это непросто сделать. Необходимо подписать контракт.
— Я подпишу контракт на год.
— Как дома отреагировали?
— Со слезами на глазах. Мать узнала первая. Конечно, поплакала, как и любая мать. Тем более такая страшная потеря была. Я просто сказал: «Мам, ну это же ты меня так воспитала, я не могу по-другому. Для меня понятие Родина сродни понятию мать. Если матушке-России нужна помощь, для меня святая честь, обязанность выполнить свой мужской долг».
— Вы говорили, что теперь помогаете не только своей семье, но и семье погибшего брата. Теперь вы едете туда, рискуете жизнью, и две семьи могут остаться без мужчины.
— А сколько еще семей осталось без мужчин? Во многих семьях есть женщины, у которых был один единственный ребенок, они его потеряли. Есть семьи, где был один кормилец, и они его потеряли. А если мы сейчас все не встанем щитом против этой заразы, которая идет с Запада, что здесь будет? Они потом придут сюда, и все эти люди, все семьи, все женщины останутся просто с ними, лицом к лицу.
Думаю, гораздо большее количество семей оказалось бы в опасности, если бы я сейчас остался и нашел себе такое оправдание, что вот я на две семьи работаю, на три… Да, конечно, и семья Петра, и моя семья, и мать одни останутся, но у меня, слава богу, хватило возможности и сил, для того чтобы они себя чувствовали в безопасности и в комфортных условиях. Поэтому считаю, что своим примером и участием я гораздо больше пользы принесу там.
— Вы едва ли не единственный из столь известных и публичных людей, кто пошел на такой шаг. Как относитесь к тому, что других подобных примеров нет?
— Каждому свое, а свое не каждому. Кто как воспитан, кто на что учился… Не считаю свой поступок героизмом и не считаю нужным осуждать тех, кто поступил иначе. Каждый должен быть честен по отношению к самому себе в первую очередь.
— Какая у вас будет специальность на СВО?
— Какая будет там, еще не знаю, но сейчас моя военная специальность — стрелок-оператор.
«Там остались дети, тренеры — для них нужно что-то делать»
— Вы сказали, что курируете восстановление спортивных объектов в Мариуполе. Как занялись этим?
— В Мариуполь я попал в конце июля. Мы с правительственной делегацией во главе с губернатором Ульяновской области Алексеем Русских отправились туда, чтобы встретиться с нашими бойцами 31-й бригады, поддержать их, передать им две машины медицинской скорой помощи, два уазика от города Ульяновска. И один из кварталов — район Солнечный — был передан Ульяновской области на восстановление. А сейчас наш регион курирует восстановление уже четырех кварталов.
— Что они из себя представляют?
— Это 15–20 зданий, которые сильно повреждены: жилые дома, школа, детский сад, больница, спортивный зал, центр детского творчества. Солнечный находится на самой границе Мариуполя. Там проходит Олимпийский проспект, и дальше уже поля. Там была первая линия боевого соприкосновения. Это наиболее поврежденный район в городе, если не считать «Азовсталь».
Я очень много общался с людьми, которые там остались, которые пережили все эти ужасы. В основном это люди пенсионного возраста, дети. Пенсионеры, которые переехали туда в советское время, считают город своим. Дети, у которых один из родителей ушел на фронт, либо они остались без родителей по ходу военных действий.
В основном это русские люди. Они нам рассказывали о тактике ведения войны в городе, том, как ВСУ заходили в дома, выгоняли людей, люди уходили в подвалы. Они вели там корректировку огня из жилых зданий, соответственно, в эти здания через какое-то время прилетала артиллерия. И вот много людей осталось без жилья.
— Часто туда ездите?
— Сейчас еду, чтобы продолжать подготовку к бою и помогать организовывать работы по восстановлению. Там остались дети, тренеры — для них нужно что-то делать. Чтобы они максимально быстрее возвращались к своей нормальной жизни.
Мы не говорим о строительстве там больших спортивных объектов. В первую очередь у строителей задачи — восстановить теплый контур жилья, восстановить школу, для того чтобы дети учились, медицинские учреждения. В общем, то, что нужно в первую очередь.
База наших строителей сейчас располагается в бывшем спортивном клубе. Я еще летом попросил, чтобы ему уделили отдельное внимание. К счастью, он не был сильно разрушен. Нужно было просто вставить окна и постелить татами. Это мы сделали за свой счет. Поэтому в данный момент у нашей команды есть возможность провести там сборы и подготовку. Основной этап подготовки к бою с Родригесом у меня прошел в Ульяновске. А заключительный вместе с моей командой спарринг-партнеров будет проходить в Мариуполе.
Рабочие во время восстановительных работ в школе №65 в Октябрьском районе Мариуполя
— Как удалось получить отсрочку с отъездом на СВО до боя с Родригесом?
— Контракт на прохождение службы будет подписан после боя. Я ведь не попадаю под первую волну, поскольку не имею опыта военной службы. Так что срочности в моем призыве нет.
— Правда ли, что Родригес звонил вам, когда погиб ваш брат?
— Он в соцсетях на ломаном английском написал слова поддержки. Я был приятно удивлен, что ему не безразлично.
«Уверен на 100%, что Родригес нашпигован донельзя»
— Что ждете от поединка с Фернандо Родригесом?
— Это один из самых сложнейших соперников для меня. Он очень большой, около 120 кг сухой мышечной массы. Не забывайте, что у нас нет допинг-контроля, а парень приехал из Бразилии, он идеально выглядит. Я сейчас уверен на 100%, что он нашпигован донельзя.
Родригес очень агрессивный в бою, он летает, очень много бьет и непонятно, откуда у него «каркухи» (удары. — «Известия») вылетают. Удары и атаки у него нестандартные, их траектория очень непонятная.
Он опытный парень, много прошел сражений, дрался часто в Бразилии, бесстрашно воспринимает предложения, которые ему приходят. Хочешь на кулаках, хочешь на перчатках MMA, хочешь в стойке, хочешь в партере. С духом у него всё в порядке. Поэтому, учитывая все факторы, это точно не будет легкой прогулкой для меня. Очень большое испытание.
— Он в первую очередь панчер. Как это скажется на бое по правилам кикбоксинга, в котором вы профессионал?
— Панчер — это человек, который большинство своих боев заканчивает досрочно нокаутами. Если даже у него база борьбы, то это не отменяет его большую физическую силу. А в нашем весе один удар может решить исход поединка. Поэтому, может быть, Фернандо и не так искушен в кикбоксинге, как я, но он может это компенсировать другими своими качествам. Силой, волей к победе. Может, он пьет волшебный сок мишек Гамми.
Фернандо Родригес
— Чего не хватило Гаджи Наврузову в августе, когда он проиграл Родригесу бой в рамках суперсерии «Бойцовского клуба РЕН ТВ»?
— Гаджи — наш друг, мы с ним спаррингуемся. Мой тренер подсказывает, что ему дыхалки не хватило. Я думаю, что он просто не был готов к этому бою. Он вышел на коротком уведомлении, у него пять или семь дней прошло с момента предыдущего боя. Гаджи был после болезни.
Еще, мне кажется, он с точки зрения тактики неправильно подошел к бою. Начал рубиться, силы потратил. Может быть, думал, что у него больше сил будет. Хотел закончить всё в первом раунде, а силы кончились, и пришлось доводить всё до конца, но сил уже не было.
— Его поединок — хорошая подсказка для вас, как биться с Родригесом?
— Я буду опять драться по своей излюбленной тактике «измотай соперника» (смеется).
— Вес Родригеса вам осложнит жизнь? В последние несколько лет вы не дрались с такими огромными парнями.
— Да, но, когда мне было 18 лет, я дрался на турнире в Казани. Первый бой у меня был с покойным Серегой Лащенко. Он тогда весил 113 кг, а я 89 кг. С Божьей помощью я каким-то чудом выиграл. Потом у меня был бой с Павлом Майером. Он весил 140 кг, был 2 м ростом, я его одолел. Третий бой у меня был с Ашвином Барлаком. Он весил тоже что-то около 105 кг, на 15 кг тяжелее меня. У нас вышел хороший бой, тогда я заявил о себе. Так что есть у меня опыт схваток с гигантами.
— Почему поединок по кикбоксингу между двумя большими мужиками в стойке будет интересным?
— Именно потому, что это поединок по кикбоксингу, и в нем два больших мужика в стойке бескомпромиссно встанут друг напротив друга и по старой русской приходской традиции начнут махать руками до тех пор, пока один не упадет. Потом, если упадет, ему отсчитают, а он встанет, и это продолжится. Поединки по правилу кикбоксинга исключают возможность отлежаться, где-то спрятаться, прийти в себя в партере.
— Что скажете о недавнем победном бое Магомеда Исмаилова против Александра Илича?
— Бой Исмаилова с человеком, который, как мне показалось, то ли драться не хотел, то ли еще что-то. Ну что… Молодец Мага, много денег заработал, я только рад за него (улыбается).
Бой Магомеда Исмаилова против Александра Илича
— А что думаете о недавнем поединке Александра Емельяненко и Вячеслава Дацика?
— Там не было поединка. Помнишь, когда-то Емельяненко спрашивали перед схваткой с Михаилом Кокляевым, сколько продлится бой? И Емельяненко такую веселую фразу сказал: «Ну как сколько продлится? Вот сколько мы будем идти друг к другу в ринге?» (смеется). Здесь вышло то же самое, только в его сторону. Каких-то два-три удара… Какая-то «мельница»… И всё. Помнишь, мы так в детстве дрались, руки выставляли и крутились, чтобы никто не подошел.
— Как думаете, после таких загулов Александру Емельяненко реально вернуться в форму?
— Мне кажется, тут дело даже не в загулах. Ему сколько лет-то?
— 41 год.
— Ну вот. Плюс, если бы он себя еще поддерживал в форме… А он очень много в последнее время потерял. А Дацик, кстати, это время использовал себе на пользу. Последние два года он находится в боевой форме. Но думаю, у Саши крепкий организм, и при желании он может совершить чудо и реабилитироваться.
