Вот правый поворот: каким будет курс Швеции при новом премьере
Лидер шведской Умеренной коалиционной партии Ульф Кристерссон 18 октября официально вступил в должность премьера скандинавской страны и назначил членов своего правительства. Занять кресло его главы ему удалось без преувеличения исключительно благодаря поддержке крайне правых шведских демократов. Все последние 17 лет эту силу всячески отодвигали от власти, считая ее членов нерукопожатными. Отныне же именно эта партия будет задавать тон в вопросах иммиграции и правопорядка. Как так вышло — в материале «Известий».
Отсель грозить мы будем, шведы
Окончательно интрига относительно того, быть или не быть Ульфу Кристерссону 35-м премьером Швеции, развеялась лишь накануне его официального вступления в должность. 17 октября депутаты однопалатного парламента 176 голосами за при 173 против выступили за кандидатуру лидера «умеренных» на роль главы правительства, и нельзя сказать, что такой исход был на 100% предрешен с самого начала.
Реакция лидера Умеренной коалиционной партии Швеции Ульфа Кристерссона после утверждения его новым премьер-министром в шведском парламенте, 17 октября 2022 года
Главное, что смущало многих в правом центре, — поддержка со стороны партии «Шведские демократы» как персоны нового премьера, так и возглавляемой им коалиции. Разумеется, не безвозмездная. По итогам выборов 11 сентября эта ультраправая популистская сила оказалась второй по популярности в стране с поддержкой более 20% (занявшие первое место и еще вчера правящие социал-демократы ушли в оппозицию). И хотя этой партии не дали официально войти в ныне правящую правоцентристскую коалицию умеренных, христианских демократов и либералов, шведским демократам досталась весьма любопытная роль эдакого «серого кардинала»: в обмен на поддержку новой коалиции они смогли продавить принятие правительством многих своих приоритетов.
То, насколько сильно крайне правая повестка вошла отныне в политическую жизнь Швеции, сполна продемонстрировала 62-страничная дорожная карта, обнародованная коалицией в конце минувшей недели. В ней, в частности, прописаны ужесточение наказаний для бандитских группировок, инициатива рассмотреть национальный запрет на попрошайничество, значительное ужесточение правил предоставления убежища, включая воссоединение семей, резкое сокращение числа беженцев, прибывающих в Швецию по квоте УВКБ ООН (с 6400 в 2021 году до всего 900 в год в течение начавшегося четырехлетнего срока) и даже возможность возвращения на родину тех мигрантов, которые «не интегрировались». То есть практически всё то, за что шведские демократы упорно ратовали все последние годы.
При этом представители ультраправых не получили ни одного министерского поста, но зато им достался контроль над рядом ключевых комитетов в парламенте. Как сказал журналистам лидер шведских демократов Йимми Окессон, политика, проводимая коалицией, важнее, нежели посты в кабинете министров. «Важно то, что делает правительство, а не то, как оно выглядит», — отметил он на днях.
Кронпринцесса Швеции Виктория, король Карл Густав, спикер риксдага Андреас Норлен и избранный премьер-министр Ульф Кристерссон присутствуют на смене правительственного совета в Королевском дворце в Стокгольме,18 октября 2022 года
— Отчасти шведским демократам это было даже выгодно, поскольку они не несут полной ответственности за провалы, раз они не в правительстве, и вместе с тем их влияние очень велико — ведь они, например, получили такие значимые комитеты риксдага, как юстиция и внешняя политика, — сказала «Известиям» глава Центра северных стран Института Европы РАН Наталия Плевако. — И если в ближайшем будущем остро стоящие вопросы с иммиграцией и бандитизмом не будут решены кардинально, влияние этой партии, которая сейчас на коне, будет и дальше расти.
Как шведы дошли до жизни такой
На протяжении многих десятилетий Швеция крайне активно принимала беженцев из горячих точек, будь то чилийцы, бежавшие от диктатуры Аугусто Пиночета, или боснийцы, спасавшиеся от войны в Югославии в 1990-е. С 2001 года, когда Швеция присоединилась к Шенгену, в Стокгольм потекли потоки трудовых мигрантов из разных стран ЕС. Великодушие по отношению к «понаехавшим» даже создало Швеции негласный имидж «гуманитарной супердержавы» — как свидетельствуют данные правительства, за годы до 2015-го Швеция приняла больше просителей убежища на душу населения, чем любая другая страна ЕС.
Некоторая переоценка благостного настроя к иммигрантам и беженцам случилась в Швеции лишь после 2015 года — после того как на страну в тот год буквально обрушилось беспрецедентное количество соискателей убежища (более 162 тыс. человек) преимущественно из Сирии, Ирака и Афганистана. Но и тогда Стокгольму оказалось далеко по степени жесткости до соседних Норвегии, Финляндии или Дании, где крайне правые и антииммигрантские партии уже начали активно задавать политический тон.
Европейский марш за права беженцев в Швеции, 27 февраля 2016 года
Обратной стороной человеколюбия и щедрости иммиграционных властей Швеции стал рост бандитизма. В последние несколько лет страна оказалась в лидерах по числу перестрелок — как правило, устраиваемых выходцами с Востока, при этом случайными жертвами разборок банд между собой всё чаще становились играющие рядом дети. Неудивительно, что на последних парламентских выборах каждый пятый проголосовал за партию «Шведские демократы», которая изначально громче и последовательнее других призывала лучше бороться с криминогенностью и иммиграцией, отчасти эту преступность подогревавшей.
Впрочем, если для правого центра и немалой доли избирателей к 2022 году Йимми Окессон окончательно превратился в человека, с чьим мнением надо считаться, для некоторых его оппонентов он так и остался своеобразной персоной нон грата. Например, депутат Анника Хирвонен от Партии зеленых, оказавшейся ныне в оппозиции, пообещала прийти на церемонию вступления премьера Кристерссона в черном — в знак траура по традиционной шведской политике, ныне подверженной влиянию ультраправых.
Общий мейнстрим
По давно сложившейся традиции европейские крайне правые популистские партии и их электорат намного чаще имели положительное мнение о России и ее президенте. В этом порой пытались упрекнуть и шведских демократов. Однако, как заметила Наталия Плевако, называть эту силу пророссийской, тем более сейчас, было бы большим преувеличением.
— Начиная с 2015 года отдельные деятели партии допускали позитивные высказывания о России. Но партия ведет свою политику довольно искусно, следит за конъюнктурой и общественным мнением и поэтому не допускает даже отдельных высказываний с критикой антироссийских санкций и уж тем более с одобрением СВО. По этому вопросу партия занимает позицию, не отличающуюся от остальных. В противном случае они рискуют потерять доверие избирателей, — отметила эксперт.
Лидер Либеральной народной партии Йохан Персон, лидер «Шведских демократов» Швеции Джимми Окессон, лидер Умеренной коалиционной партии Ульф Кристерссон и лидер «Христианских демократов» Эбба Буш идут на пресс-конференцию по поводу формирования правительства, 14 октября 2022 года
Более того, вопреки хорошо известному негативному отношению к приему большого числа беженцев в Швеции, лидер «Шведских демократов» Окессон выступил за прием беженцев с Украины. Это, по мнению Наталии Плевако, свидетельствует о том, что в отношении к России шведские демократы будут стараться не выходить из берегов общеевропейского политического мейнстрима.
Тем более что, как показал недавний опрос исследовательского центра Pew Research Center, после событий 24 февраля благосклонное отношение к России и Владимиру Путину среди европейских популистов резко снизилось. В частности, в текущем году положительную оценку главе РФ дали только 9% сторонников шведских демократов, тогда как годом ранее их было на 21% больше.
Уже с января нового года к Стокгольму переходит полугодовое председательство в Евросоюзе и именно шведам предстоит крепить общеевропейское единство. С учетом этого шансов на то, что влияние прежде благоволивших России шведских демократов сыграет какую-то роль в отношении Стокгольма к Москве, не проглядывается и вовсе.
