Польский министр иностранных дел на днях подписал ноту в адрес Германии с требованием выплатить репарации в размере $1,3 трлн (для сравнения — еще в 2019 году эта сумма по подсчетам польской стороны составляла $850 млрд), которые Варшава якобы недополучила по итогам Второй мировой войны. Несмотря на то что ФРГ системно и категорически отрицает факт наличия такого «исторического долга», сама по себе постановка вопроса для Польши не нова.
Ряд консервативных политических сил уже давно проводит эту линию. Да и в целом польской коллективной исторической памяти весьма присуще ощущение того, что Германия в недостаточной степени чтит подвиг польских жертв войны, возводит непропорционально малое количество мемориалов жертвам гитлеризма и в целом релятивирует страдания польского народа в период с 1939 по 1945 год. Важно также учитывать и то, что Польша сейчас вступает в новый политический цикл и партия «Право и справедливость» активизирует предвыборную риторику, способную принести дополнительные электоральные бонусы, учитывая, что, по опросам, почти половина населения Польши эту идею поддерживает.
Однако, как представляется, теперь, с подписанием ноты на министерском уровне, эта проблема выходит далеко за рамки просто «неудобных вопросов» в отношениях двух стран.
Говоря о долге Берлина перед Варшавой, польские власти ссылаются на то, что в 1953 году Польская Народная Республика (ПНР) согласилась на прекращение репараций со стороны ГДР якобы под давлением СССР, который принудил ее отказаться от дальнейших финансовых притязаний к Германии. Теперь же, по мнению нынешнего польского истеблишмента, впору ставить вопрос о том, что это было вынужденным решением: у Польши тогда просто не было выбора, так как «страна находилась под советской оккупацией». И ФРГ обязана возместить не только недополученное, но также и упущенную выгоду, которая очевидно, с каждым годом будет только возрастать.
ФРГ, в свою очередь, постоянно указывала на то, что в соответствии с заключенным в 1990 году договором о воссоединении Германии итог по всем компенсационным выплатам признан в том числе и Варшавой. Теперь, когда давление со стороны Польши на Германию начало заметно возрастать, в Берлине начали аккуратно намекать, что раз уж ПНР, по мнению современных польских властей, была неполноценным субъектом международного права, то тогда следует пересматривать не только вопрос о репарациях, но и вопрос о границах.
Стоит вспомнить, что по итогам Второй мировой к Польше отошли значительные территории бывшей Пруссии к востоку от немецкой реки Одер, среди них — Гданьск (Данциг), Вроцлав (Бреслау), Щецин (Штеттин). Элегантные намеки прозвучали даже из уст канцлера ФРГ Олафа Шольца. Недавно на одном из официальных мероприятий в присутствии лидера польской оппозиции Дональда Туска Шольц заметил, что «граница между Германией и Польшей установлена навсегда после сотен лет истории» и он не хотел бы, «чтобы кто-то рылся в книгах по истории, чтобы провести ревизионистские изменения границ». В ответ на это глава польского Бюро национальной безопасности Павел Солох потребовал от ФРГ объяснить слова о пересмотре границ, указывая на то, что Варшава может интерпретировать это как некий сигнал.
Заметим, ранее глава Национального банка Польши Адам Глапинский заявлял, что вернуть эти земли — стратегическая цель Берлина, а создание ЕС выражает имперские экономические интересы Германии.
Похоже, что эта проблема становится не просто борьбой за правильность интерпретации прошлого. Варшава всё больше ощущает себя ключевым партнером США в континентальной Европе, который в силу этого статуса может и должен диктовать свои политические условия. Всё это нередко идет вразрез с устремлениями ФРГ. И вопрос о репарациях теперь становится дополнительной линией напряжения, способной привести к заметному противостоянию внутри ЕС — между группой стран «старой Европы» во главе с Германией, с одной стороны, и рядом «новых членов ЕС» во главе с Польшей.
Автор — историк, политолог, научный сотрудник Института международных исследований (ИМИ) МГИМО
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
