С некоторых опер: как сыграли «Садко» у Троице-Сергиевой лавры
В очередной раз русская классика подтвердила свою объединяющую силу, собрав под открытым небом меломанов всех возрастов и сословий. На площади перед Троице-Сергиевой лаврой послушать произведение великого русского композитора Николая Римского-Корсакова пришли родители с младенцами в колясках, школьники и пенсионеры, бизнесмены и чиновники, священнослужители и хипстеры. В минувший выходной «Известия» отправились вместе с «Геликон-оперой» в Сергиев Посад и узнали, чем интересен былинный гусляр Садко в XXI веке.
Особое удовольствие
За семь лет существования проекта «Русская опера у стен монастыря» (работает при поддержке министерства культуры и туризма Московской области) геликоновцы выступили в Коломне, Можайске, Сергиевом Посаде и других подмосковных городах. У меломанов была возможность увидеть «Бориса Годунова» Мусоргского, «Царскую невесту» Римского-Корсакова, «Алеко» Рахманинова, «Мазепу» и «Евгения Онегина» Чайковского. На этот раз «Геликон» привез поклонникам оперу «Садко» Римского-Корсакова в постановке народного артиста России Дмитрия Бертмана. Премьера этого спектакля состоялась в 1897 году в частной опере мецената Саввы Мамонтова. Его судьба неразрывно связана с Сергиевом Посадом. Именно Мамонтов протянул железную дорогу от Москвы.
В полдень автобусы с артистами и оркестром подъехали к Троиц-Сергиевой лавре. Сергиев Посад встретил проект прекрасной солнечной погодой. Артисты сходили в монастырь, прикоснулись к святыням и отправились на репетицию. Режиссер Ростислав Протасов в приподнятом настроении делился ожиданиями.
— Наше сотрудничество с этим городом началось в прошлом году, надеюсь, на этом оно не закончится. Мы готовы в любую погоду выступать в этом святом месте. Хочется, чтобы каждый зритель насладился музыкой, которая не стареет и, как хорошее вино, становится лучше и интересней, — сказал он.
Услышать оперу у монастырских стен — особое удовольствие. Спектакль был назначен на 18:00, но зрители стали собираться уже к обеду. Им была интересна и репетиция — когда еще удастся попасть на театральную кухню? Среди пришедших заблаговременно были и священнослужители.
— Я помню, как начинался этот проект. Всё было очень скромно: маленькие сцены, небольшое количество зрителей. Сегодня это уже две сцены, мощнейшая машинерия, светодиодные экраны, хороший звук и свет, — отметил первый заместитель генерального директора-художественного руководителя «Геликон-оперы» Владимир Горохов.
Китайская скрипка и термобелье
Правда, в работе на открытом воздухе есть свои нюансы. Хорошо, если, как в этот раз, с погодой повезет, но случалось и по-другому. А резкие климатические перепады критичны для инструментов — например, от жары скрипка может треснуть.
— Хуже, когда большая влажность и холодно, тогда она просто расклеится, — поделился концертмейстер оркестра Александр Макеев. — Кто-то берет на выезды современные китайские скрипки, их не так жалко. Но я выступаю только со старинной, ей почти 200 лет.
Еще один нюанс: на природе не создать естественную акустику зала, и приходится подзвучивать микрофонами. Перед звукорежиссерами стоит непростая задача. Им нужно выстроить баланс оркестра, хора и солистов, чтобы все друг друга слышали. В этот раз акустическая репетиция длилась три часа.
К вечеру стало холодать. К началу спектакля на градуснике было уже +12, а к финалу ожидали не более +8. Оркестр бодрился: «Согреемся, играя музыку».
— И термобелье нам в помощь, — шутил главный дирижер театра «Геликон-опера» Валерий Кирьянов. — На сцене ты не можешь быть не по форме одет. Если кто-то сильно мерзнет, надевает под костюм что-то теплое. Вот я сегодня в водолазке. Конечно, если уж совсем будет невмоготу, оркестранты могут надеть куртки, здоровье — прежде всего. У нас ведь только сезон начался, скоро премьера «Богемы». Надо быть в строю.
Театр не мог привезти на площадь постановку со сложной сценографией. Поэтому выбор пал на спектакль, который можно сыграть мобильно. Стены Лавры, небо, солнце, пролетающие птицы — все это служило естественными декорациями для «Садко». Ведь опера Римского-Корсакова — о волшебной природе. А еще для полного успеха нужен контакт с залом. Как говорят артисты, спектакль — это всегда обмен энергиями. На этот раз контакт случился, на площади собралось 3 тыс. человек.
Русское согревающее
К вечеру влажность воздуха стала выше, что грозило сказаться на связках певцов. Ничем крепче горячего чая артистам греться нельзя. Как признался заслуженный артист России Вадим Заплечный, исполняющий партию Садко, когда поешь в театре, любые изменения в голосе обычно глушит большой зал, а с микрофоном на открытом воздухе слышны любые сипы и хрипы. Поэтому ответственность еще больше.
— Хотя микрофон и опера — две вещи несовместные, но сейчас техника выручает, — уверен тенор.
Вот кому повезло, так это Юлии Никаноровой, исполнительнице партии Любавы, жены Садко. Ее согревала теплая шаль, в отличие от исполнительницы партии Волховы сопрано Елизаветы Кулагиной. Ее легкое русалочье платье явно не предполагало термобелья. Она могла бы позавидовать коллеге, которой к теплой шали костюмеры добавили еще и пальто. Повезло и детям Садко и Любавы. На них теплые вязаные шапки и телогрейки. В спектакле детей сыграли юные музыканты из Сергиева Посада — Артем Ганеев, София и Анастасия Антоновы.
О том, понравилась ли зрителям сказочная опера-былина в семи картинах с одним антрактом, можно судить по количеству детей, досидевших до финала. Родители удивлялись, что давно не видели малышей такими заинтересованными и усидчивыми.
— Дочка просто очарована русалками. А когда увидела Садко, вообще замерла, так он ей понравился, — рассказала мама четырехлетней Вероники.
В антракте русалки торопились добежать до гримерок, устроенных в паломническом центре.
— Скорее, скорее налейте рыбкам воды и погорячее, чтобы не замерзли, — беспокоились «бояре» из хора.
Тем временем пожилая дама прорвалась к Любаве, чтобы поблагодарить за приезд в Сергиев Посад, а заодно и уточнить в Юлии Никаноровой сюжет оперы, а то они с подругой позабыли это произведение.
— Жил-был Садко, — начала артистка. — Была у него жена Любава и трое детей. Он ушел в плавание, и его корабль потерпел крушение. Садко попал в подводное царство, где встречает Волхову и влюбляется. А на берегу его ждет Любава. И дожидается. Она прощает ему долгое отсутствие, связь на стороне, и принимает, потому что любит. Это очень кратко.
В героине Юлии Никаноровой кроется квинтэссенция христианства — любовь и всепрощение. Меццо-сопрано исполняет партию Любавы, пытается защитить свою семью, детей и ветреного мужа Садко от чар и волшебства обитателей морских глубин.
— Здесь очень атмосферно, невероятные храмы, природа, и это все наполняет особым смыслом наш спектакль, — поделилась с «Известиями» Юлия Никанорова. — Даже исполнив в спектакле молитву, я почувствовала внутреннюю слезу в себе. Когда ты поешь на театральной сцене, есть некая отрешенность, а здесь ты рядом со священным местом, потрясающая организация, теплая публика, аж мурашки.
Зрители были благодарны артистам за то, что те привезли в город высокое искусство, хотя последние аккорды прозвучали, когда детям пора уже спать. Праздник русской оперы у стен монастыря завершился колокольным перезвоном и яркими вспышками салюта в небе над Троице-Сергиевой лаврой.
