Суда оттуда: со дна Волги подняли 2 тыс. плавсредств
Со дна Волги и ее притоков за 24 года подняли почти 2 тыс. плавсредств, сообщили «Известиям» в Генпрокуратуре. Чаще всего собственники и региональные власти берутся за эту работу только после судебного предписания. За последние два года удовлетворили 36 таких исков. Затонувшие корабли не только создают угрозу безопасности судоходства, но и наносят вред окружающей среде, могут затруднять строительство гидротехнических сооружений, подводных трубопроводов, отметили эксперты. При этом сама процедура подъема таких судов остается крайне сложной с точки зрения закона.
Свалки под водой
По данным Генпрокуратуры РФ, с 1998 года со дна Волги и ее притоков подняли почти 2 тыс. плавсредств и другой техники, рассказал «Известиям» замначальника главного управления по надзору за исполнением федерального законодательства Генпрокуратуры Антон Головин.
Акватории рек — не место для хлама, на дне водоемов затонувших кораблей быть не должно. В России сегодня они и в реках, и в озерах, и даже в арктических акватория, рассказали «Известиям» экологи. Они пояснили: невидимые глазу загрязнители покоятся в важных водных артериях страны и даже в таких уникальных озерах, как Байкал. Поверхность воды может казаться чистой, а на дне скрывается настоящая свалка.
— С Волгой у нас совсем беда: там затонувшие суда — одна из серьезных угроз, потому что они тонули с топливом, различными грузами, которые транспортировались столетиями. И вообще, проблема затонувших судов — это одна из первостепенных задач, которая требует решения. Вступая в реакцию с водой, груз может вести себя по-разному, а это пагубно влияет на экосистему рек, — опасается первый зампредседателя комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Владимир Бурматов.
Утечки нефтепродуктов — катастрофа для водоемов, подтвердил руководитель программы по экологической ответственности бизнеса Всемирного фонда дикой природы Алексей Книжников.
— Часто их не откачивают с затонувших судов, и рано или поздно емкости, в которых они хранятся, дают течь, — отметил он.
Проблема затонувших судов копилась в России десятилетиями, поскольку расходы на то, чтобы достать их со дна реки, значительно превышают стоимость самого плавсредства, сказали «Известиям» в Генпрокуратуре.
— Сейчас затонувшие суда представляют угрозу экологической безопасности. Металлические части затопленных объектов оказывают негативное воздействие на водоемы, это постоянный источник загрязнения продуктами коррозии металлов и другими веществами. Вредные частицы не только оседают на дно, но и разносятся на десятки километров течением. Это негативно влияет не только на качество воды, но и на животный мир водного объекта, снижает привлекательность нерестилищ, — рассказал Антон Головин.
В местах расположения затонувших судов, например в Куйбышевском и Нижнекамском водохранилищах, пробы воды, которые взял Институт проблем экологии и недропользования Академии наук Татарстана, показали превышения предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ. При этом в водоемах ловят рыбу.
— В частности, при воздействии среды от бортов кораблей происходило отслоение краски, выделялись ртуть, сурьма и другие вещества, относящиеся к категории высокоопасных, — пояснил Антон Головин.
Затонувшие корабли могут затруднять строительство гидротехнических сооружений, подводных трубопроводов, добавил зампредседателя комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Александр Коган.
Сейчас проблему начали решать: «утопленников» одного за другим стали вытаскивать на поверхность. Но дело идет медленно и с явным сопротивлением на местах — затея дорогая, хлопотная, к тому же у многих судов давно потерялись хозяева.
Только по принуждению
Первые проверки в 1998 году показали, что практически никакой работы по устранению источников загрязнения не проводилось, рассказали «Известиям» в Генпрокуратуре. Судовладельцы не поднимали и не утилизировали затонувшие объекты. Органы власти, контролирующие структуры не располагали полной и достоверной информацией о количестве, местонахождении и принадлежности судов, проверок не проводили, мер к нарушителям не принимали. Шевелиться начинали только тогда, когда возникала угроза судоходству.
Проблема оставалась острой повсеместно (пожалуй, лишь за исключением части Волжского бассейна, где на местные власти активно давила Волжская межрегиональная природоохранная прокуратура) до декабря прошлого года, когда Россия присоединилась к Найробийской конвенции об удалении затонувших судов. Тогда же приняли нормы закона, уточняющие «порядок удаления затонувшего имущества во внутренних морских водах, в территориальном море и исключительной экономической зоне РФ, а также страхования ответственности собственника судна».
Новые нормы определили порядок подъема судов, собственник которых не известен, отметил Антон Головин. Перечень имущества, удаление которого со дна водоемов является обязательным, формирует Минтранс. Если собственник отсутствует, забота по подъему ложится на власти субъекта, к побережью которого ближе всего расположено затонувшее судно. Имущество, включенное в перечень, должны поднять со дна водоемов до 1 января 2031 года, добавили в ведомстве.
Сейчас учет брошенных судов удалось наладить во всех субъектах Волжского бассейна. В Генпрокуратуре добавили, что к выуживанию из воды практически всех «утопленников» собственников и местные органы власти пришлось принуждать через суды.
За последние два года прокуроры направили в суды 36 исков, из них 10 — к органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации, 14 — к собственникам плавсредств. Еще 12 исков направлены к ФГБВУ «Центррегионводхоз», ФБУ «Администрация Волжского бассейна внутренних водных путей». Суды рассмотрели и удовлетворили их все.
Так, по требованию Саратовского межрайонного природоохранного прокурора на администрацию Волжского бассейна внутренних водных путей возложили обязанность очистить Волгоградское водохранилище от 50 затонувших бесхозяйных судов, их частей и механизмов.
Всего в этом году меры прокурорского реагирования помогли поднять со дна три плавсредства.
В июле по иску Марийского межрайонного природоохранного прокурора в акватории реки Волги подняли полузатопленное судно-ледокол — 30-метровый буксир-спасатель «Портовый-5» 1975 года постройки. Собственник потратил на это около 3 млн рублей.
Сотни «утопленников»
В некоторых регионах ждут своего часа сотни покоящихся на дне объектов. В Астраханской области проблема с затонувшими судами может быть более острой из-за за географического положения региона, культурных, промышленных особенностей, развитого рыболовства и водного транспорта, чем в других регионах, считает заместитель астраханского районного природоохранного прокурора Замир Шамшудинов.
— В 2018 году нами была проведена дополнительная инвентаризация, на территории Астраханской области было 201 такое плавсредство. На сегодняшний день у нас количество бесхозяйных затонувших плавсредств составляет 77 штук. По всем предъявлены исковые заявления, которые находятся в стадии исполнения. Работа по подъему плавсредств уже ведется в рамках исполнения решения судов, — рассказал он.
Например, жиромучной плавучий завод «Дон» длиной 72 м утонул в Астраханской области еще в 2003 году. Поднять его не удалось даже с помощью самого большого плавучего крана России. Гигант пока так и остается на дне, создавая потенциальную угрозу экологии региона.
— В настоящее время в Волжском бассейне остаются на дне 356 объектов. По каждому из них были предъявлены иски прокуратурой, вынесены судебные решения, которые уже вступили в законную силу, — сообщила старший помощник Волжского межрегионального природоохранного прокурора Мария Едрышева.
Сейчас идет работа по их подъему, добавила она. Но процесс небыстрый, поскольку он достаточно трудоемкий и требует финансовых затрат. Кроме того, ежегодно на дне оказываются новые суда.
Затонувшие суда можно найти и в озере Байкал. Сейчас, например, там проводятся работы по демонтажу и утилизации частично затонувшего буксировочного теплохода «Новатор» из акватории Братского водохранилища, рассказал Антон Головин.
В зимний сезон под лед озера уходили и туристические «УАЗы», один из них подняли со дна Байкала в июле в Ольхонском районе.
Нельзя просто взять и поднять
Очистка рек и водоемов от затонувших судов до сих пор законодательно остается непростой процедурой, подчеркнул в беседе с «Известиями» председатель общероссийской общественной организации «Зеленый патруль», зампред общественного совета при Росприроднадзоре Андрей Нагибин.
— Собственник должен это кому-то поручить, потому что сам он, как правило, банкрот либо его вообще невозможно найти. Чтобы поднять судно, необходимо провести государственно-экологическую экспертизу, которая требует очень много согласований. Это реально мешает очистке нашего арктического пояса, потому что именно там больше всего заброшенных судов и техники, — сказал он.
После подъема судно, по его словам, нужно распилить. Для этого необходимо подготовить проектно-сметную документацию, выиграть конкурс.
— Если мы распиливаем судно в водоохранной зоне, то нарушаем закон. А если вывезем куда-то несколько этих железяк, то создаем незаконную свалку. Чтобы этого избежать, необходимо заранее подготовить площадку временного хранения, — добавил эксперт.
Нужно упростить законодательство для тех, кто добросовестно будет заниматься подъемом таких судов, полагает Андрей Нагибин. Это позволило бы ускорить процедуру.
