Восполнить рублем: министерства и ведомства попросили 5 трлн в год сверх лимита
Министерства и ведомства РФ подали заявки на дополнительное финансирование из средств федерального бюджета, сообщил Минфин. Речь о пересмотре сумм на 2023 год и включении в план на 2024 и 2025 годы дополнительных денег. Общая сумма, которую просят госструктуры, — 5 трлн рублей. Кто претендует на доплаты, на что планируют потратить дополнительные средства и как это скажется на российской экономике — в материале «Известий».
Вынужденная необходимость
Проект федерального бюджета на следующие три года будет формироваться в принципиально новых экономических условиях, в которых оказалась российская экономическая система, отметил министр финансов Антон Силуанов. По его словам, при планировании бюджета используется сбалансированный подход, при котором дополнительное финансирование обеспечено за счет Фонда национального благосостояния и оптимизации расходов. В 2021 году министерства и ведомства просили прибавить к бюджету до 2024 года по 3 трлн рублей ежегодно.
Запросы министерств на дополнительные ассигнования можно понять, полагает руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленькая.
— В условиях жестких санкций и разрыва экономических связей российских предприятий с зарубежными контрагентами экономика оказалась в режиме вынужденной и резкой «структурной перестройки». Новые экономические связи, вложения в расширение инфраструктуры в южном и восточном направлениях, создание импортозамещающих производств требуют дополнительного финансирования, доступа к инвестиционным ресурсам и относительно дешевому кредитованию, — поясняет она.
По словам эксперта, в мерах поддержки и адаптации нуждаются предприятия из наиболее пострадавших отраслей, сотрудники, теряющие работу, и семьи с низким уровнем доходов.
— Помимо общей суммы, было бы интересно увидеть распределение заявок на увеличение расходов по министерствам и целям. В законе о федеральном бюджете на 2022 год и плановый период 2023–2024 годов предусматривается, что в 2023-м расходы составят 25,24 трлн рублей, в 2024-м — 26,35 трлн рублей. То есть запросы министерств и ведомств предполагают увеличение расходной базы приблизительно на 19–20% относительно бюджета, принятого в прошлом году. При этом риски для доходной базы бюджета в будущие годы связаны с вероятным сокращением нефтегазовых доходов в условиях отложенной реализации шестого пакета санкций ЕС, обсуждаемых G7 возможных новых ограничений («потолок цен» на экспорт российской нефти), а также стратегии ЕС по избавлению в ближайшие годы от газовой зависимости, этот процесс ускоряется и за счет резкого сокращения поставок, — продолжает она.
Прогнозируемое замедление роста мировой экономики, по оценке аналитика, также создает риски снижения мирового спроса и цен на нефть.
— Впрочем, определенный запас прочности есть. Бюджет на три года верстался в прошлом году при значительно более консервативных оценках цены Urals, чем текущие. Ненефтегазовые доходы в условиях прогнозируемого ЦБ РФ двухлетнего спада в экономике (2022–2023 годы) также могут показать в будущем году слабую динамику. В целом в условиях риска для доходной базы бюджета значительное увеличение бюджетных расходов может привести к устойчивому бюджетному дефициту, финансирование которого грозит ускорением роста денежной массы, инфляции и может потребовать от ЦБ РФ более высокого уровня ключевой ставки, — добавляет аналитик.
В то же время, отмечает собеседница «Известий», министр финансов Антон Силуанов, признавая необходимость ориентации бюджетной политики на новые задачи, говорит и о цели сохранения макроэкономической устойчивости и финансовой стабильности.
Министр финансов РФ Антон Силуанов
— Поэтому не факт, что все запросы министерств и ведомств будут удовлетворены полностью. И, скорее всего, увеличение расходов будет отчасти компенсировано их перераспределением по другим направлениям. Антон Силуанов назвал такой подход сбалансированным, — подытоживает Ольга Беленькая.
Стандартная практика
Просить увеличить бюджетное финансирование — обычное дело, комментирует заместитель директора Банковского института развития Юлия Макаренко.
— Да и сумма, если учесть, что это общая просьба от всех структур, не выглядит совсем огромной. Чем больше попросишь, тем больше дадут. Обычно просят больше, чем в прошлом году. В нынешней ситуации это актуально, но случилось бы в любом случае. Например, в прошлом году министерства и ведомства просили добавить 3 трлн рублей. Сейчас просят более чем в полтора раза, — подчеркивает эксперт.
Того же мнения придерживается и доктор экономических наук, доцент, директор Центра региональной политики Института прикладных экономических исследований (ИПЭИ) РАНХиГС, член общественного совета при Минфине России Владимир Климанов.
— Несмотря на то что бюджет в нашей стране принимается на три года, фактически ежегодно происходит его существенный пересмотр. Поэтому подача главными распорядителями бюджетных средств (ГРБС), которыми и являются министерства, часть агентств и служб, а также отдельные крупнейшие учреждения науки, образования и культуры (например, Российская академия наук, МГУ, Эрмитаж), обоснований бюджетных ассигнований традиционно сопровождается заявками на дополнительное финансирование, — поясняет он.
По его словам, есть особая процедура, которую проходят заявки: согласования и внесение в рабочую группу Бюджетной комиссии правительства.
— Комиссия принимает окончательное решение о включении или отклонении таких заявок в проект федерального бюджета, который в сведенной форме правительство в сентябре отправляет законодателям, — добавляет экономист.
Но даже по российским меркам просят много, считает он.
— Похоже, ГРБСы действительно сталкиваются с необходимостью осуществлять ранее незапланированные расходы в огромных масштабах. Большие запросы идут в рамках социального блока: на программы повышения занятости и развития здравоохранения. По линии программы развития промышленности предполагается запустить дополнительное финансирование на импортозамещение и на компенсацию выпадающих доходов системообразующих предприятий, чтобы минимизировать негативное воздействие экономических санкций недружественных стран, — уточняет Климанов.
Все заявки удовлетворить не получится, уверен собеседник «Известий».
— Очевидно, что пойти на удовлетворение всех пожеланий министерств и ведомств нельзя. Трудная задача финансистов будет заключаться в том, чтобы обеспечить сбалансированность бюджета. А это будет непросто с учетом того, что при увеличивающихся расходах доходная часть бюджета, скорее всего, в ближайшее время расти не будет, — резюмировал он.
Потребность во вливаниях
В условиях санкций, когда поступления средств в экономику от экспорта ресурсов снижаются, абсолютно нормально увеличивать вливания в экономику, уверен исполнительный директор департамента рынка капиталов ИК «ИВА Партнерс» Артем Тузов.
— Это поможет стимулировать экономическую активность в стране и повысить прогнозы по ВВП. Что в итоге положительно скажется на доходах граждан, — считает аналитик.
Сами министерства, которые просят дополнительные средства, или проекты, на которые эти средства планируется потратить, не озвучены, добавляет эксперт.
— Однако можно предположить несколько направлений. Во-первых, импортозамещение в IT. Многие иностранные поставщики ушли с российского рынка. Требуется срочная замена программных решений на российские аналоги. Например, в области информационной безопасности, по данным Positive Technologies, освободился рынок в 80 млрд рублей, ранее занятый иностранными поставщиками ПО. Во-вторых, инфраструктура. Санкции со стороны западных стран заставляют интенсифицировать проекты по развитию Восточного полигона РЖД, ускорить расширение Байкало-Амурской магистрали и Транссиба. На ускорение требуются новые ресурсы, быстрые предоплаты подрядчикам и так далее. В-третьих, промышленность. Требуется вливание ресурсов в автомобилестроение, авиастроение и станкостроение. Рассчитывать, что Россия в этих областях будет обеспечена иностранной продукцией, больше не приходится, — отмечает Тузов.
Наложение факторов
Запрос на увеличение расходов со стороны министерств и ведомств был ожидаем, поскольку сложилось сразу несколько объективных предпосылок, считает директор научно-исследовательского центра пространственного анализа и региональной диагностики Института прикладных экономических исследований (ИПЭИ) РАНХиГС Дмитрий Землянский.
— Во-первых, это увеличение социальных расходов за счет индексации пенсий и пособий, увеличения МРОТа и расширения состава льготников. Во-вторых, это удорожание уже начатых проектов капитального строительства — дороже становятся все инфраструктурные проекты, увеличивается стоимость объектов капитального строительства в рамках национальных проектов. В-третьих, санкции пока продолжают расширяться. На них необходимо оперативно реагировать, а это тоже требует расходов, — считает он.
Кроме того, по оценке эксперта, просматривается необходимость важных новых решений.
— Неизвестно, будут ли они приняты, но по ситуации в экономике напрашиваются. Среди них — индексация дотаций регионам на уровень инфляции. Реальная ситуация с исполнением бюджетных обязательств в дотационных и высокодотационных регионах будет зависеть от изменения цен. Кроме того, проекты модернизации крупных промышленных предприятий резко подорожали, а сроки их реализации увеличились из-за ограничений с поставками промышленного оборудования. Назрели решения по увеличению лимитов и сроков предоставления льготных займов на развитие промышленности. Оперативного реагирования требуют задачи по кардинальному расширению государственного внимания к развитию научно-производственного комплекса — разработке, проектированию и производству высокотехнологичного оборудования для промышленности, — заключает Землянский.
