20 лет спустя: Нил Янг ворошит прошлое, Алан Парсонс изучает новый мир
Жаркий июль 2022 года принес немало неожиданных новинок — от совершенно нового альбома ветерана Алана Парсонса и снятого с «полки» диска другой живой легенды рока, Нила Янга, до посмертного opus magnum великого россиянина Петра Мамонова. Впрочем, не обошлось без сюрпризов и от молодых артистов. «Известия» представляют самые интересные альбомы ушедшего месяца, которые вы могли забыть послушать.
Alan Parsons
From the New World
Алан Парсонс, студийный волшебник, стоявший за такими эпохальными записями, как «флойдовская» The Dark Side Of the Moon, Year of the Cat Эла Стюарта и Red Rose Speedway Пола Маккартни (не говоря уж о его собственных альбомах в составе «Проекта» с Эриком Вулфсоном), уже более четверти века успешно осваивает пространство сцены. Живые концерты Парсонса — как с сольным материалом, так и со старыми песнями The Alan Parsons Project — неизменно собирают полные залы. Однако два года пандемии вынудили маэстро вновь удалиться в сумрак студии — и вот результат.
Шестой сольный альбом Парсонса — вновь концептуальная работа (хотя в интервью перед выходом диска сам автор утверждал обратное). «Новый мир» названия — это и постковидный мир, в котором оказались теперь все мы, и аллюзия на Девятую симфонию Дворжака (любимую музыку отца Парсонса, как он пишет в сопроводительном тексте к «физическому» изданию). Предпоследняя вещь на альбоме, песня Goin’ Home, была сочинена ровно 100 лет назад учеником Дворжака Уильямом Фишером на мелодию из второй части симфонии великого чеха. Для 73-летнего Парсонса простые и вечные слова («Труды закончены, заботы отложены/Страха больше нет/Ожидает мать меня/Ждет меня отец»), вероятно, уже наполнены особым смыслом.
Neil Young & Crazy Horse
Toast
«Потерянные» альбомы рок-звезд стали уже практически отдельным жанром — и отдельной статьей расходов для поклонников-комплетистов, предпочитающих старомодные физические релизы не всегда, как выяснилось в последние месяцы, надежному цифровому формату. Легендарный фолк-рокер Нил Янг, канадец, ставший едва ли не самым американским из ныне живущих певцов, балует публику такими релизами с завидным постоянством. Не всегда они держат заданную самим Янгом еще в 70-е планку, однако альбом, записанный в 2001 году в студии Toast в Сан-Франциско, но положенный «на полку», может, пожалуй, конкурировать с классическими работами музыканта.
По словам Янга, «Toast получился таким грустным, что я просто не смог его выпустить в то время». Это действительно очень личная, почти интимная — несмотря на выведенные «на одиннадцать» грохочущие гитары — вещь. Восемь композиций, описывающих тот момент в отношениях между двумя людьми, когда разрыв еще не наступил, но оба уже понимают, что он неизбежен, — период, который переживал во время записи сам автор. Завершающий же подборку 13-минутный трек Boom Boom Boom, своего рода блюзовая серенада безымянной голубоглазой красотке, — еще одна «песня на все времена» в обширном каталоге Янга.
Lera Lynn
Something More Than Love
Альт-кантри-дива, впервые попавшая в центр внимания публики, появившись в роли безымянной певицы из бара в культовом сериале «Настоящий детектив», выпустила вот уже пятый по счету альбом — и вновь попадает «в яблочко» со своими безыскусными одами одиночеству и странностям любви. Впрочем, новый альбом в большей мере посвящен не странностям, а, скорее, естественным последствиям любви — и уж точно не одиночеству. В самом начале пандемии Лера Линн стала мамой — и именно это новое ощущение, «Нечто большее, чем любовь», и вынесено в название пластинки.
В работе над альбомом Лере помогал Тодд Ломбардо, штатный гитарист кантри-звезды Кейси Масгрейвз (и по совместительству папа сына Линн). Благодаря студийному мастерству Ломбардо звук получился, пожалуй, местами чересчур эстрадным — современное кантри без префикса «альт», а синтезаторные «подложки» почти в каждой песне и вовсе уводят стилистику в область молодежной поп-музыки. Впрочем, искренний вокал Леры ничуть не изменился со времен ее первых работ, а тексты для озабоченной абортами нынешней Америки и вовсе звучат едва ли не манифестом консервативной революции.
Alice Francis
Club Noir
Надежда европейского неосвинга Элис Френсис — настоящее дитя глобализации. Уроженка Тимишоары, дочь румынки и танзанийца, постоянно обосновавшаяся в Кельне и работающая в компании немца и корейца, — что-то подобное, впрочем, мы уже видели и слышали лет 30 назад; тогда это называлось Deee-Lite. Но если нью-йоркская активистка Леди Мисс Кир, японец Това Теи и уроженец Кировограда Супер Диджей Дмитрий переиначивали на современный им манер диско 70-х, то Элис, Мистер Голдилокс и Сэр Чул-Мин Ю занимаются мелодиями еще более отдаленного времени — чарльстоном, фокстротом и прочими радостями «ревущих 20-х».
К чести Элис и ее соратников, они не превращают свои сочинения в уже несколько вышедший из моды электросвинг, но и не пытаются буквально воспроизвести популярную музыку столетней давности, выдерживая завидный баланс между современной технологией и архаичной техникой. К тому же сам альбом — концептуальный, по сути это готовая радиопостановка пародийной «нуаровой» истории с участием бравого детектива, мрачных злодеев и, конечно, неизбежной femme fatale — с котиком на поводке.
Петр Мамонов / «Совершенно новые Звуки Му»
«Незнайка»
Трудно поверить, но уже второй год мы живем без Петра Мамонова. 15 июля, в годовщину его смерти, был выпущен этот двойной альбом — концептуальная работа, основанная на известном цикле детских книг Николая Носова. Мамонов пествоал «внутреннего ребенка» всю свою жизнь, не теряя при этом глубины и серьезности, — впрочем, и дети на самом деле обычно посвящают себя своим, на взгляд иного взрослого легковесным занятиям без скидок на «понарошку». С этой точки зрения «Незнайка» — квинтэссенция позднего Мамонова, эклектичный, но в то же время плотный музыкальный материал, соединяющий воедино абсурдистские тексты.
Мамонов успел обкатать эту программу на концертах с новым составом «Совершенно новые Звуки Му» — молодыми музыкантами, сумевшими уловить в мамоновской эксцентрике метод и воплотившими его на высочайшем профессиональном уровне. Без визуального ряда, пожалуй, эти 18 композиций воспринимаются не столь уж просто — впрочем, когда было легко с Мамоновым? Особенно выделяется почти 12-минутная психоделическая мелодекламация «Девочки», одновременно напоминающая и великих немцев Can, и трагически ернические вещи ранних «Звуков Му».
