«Никуда ее теперь не отпущу, пусть в хате сидит»
Стремительной атаке, завершившей освобождение территории ЛНР, предшествовала тщательная и длительная подготовка. Маневры артиллерии, колонны танков и БМП, колесные броневики и военные грузовики стали спутниками корреспондента «Известий», который увидел, как шло сосредоточение войск к наступлению под Лисичанском, почему вертолеты в ЛНР летают так низко над дорогами и как восстанавливают работу скорой помощи в соседнем Северодонецке.
Дороги к успеху
Подготовка к наступлению под Лисичанском стала очевидна задолго до перехода союзной группировки в атаку. Еще до завершения боев за Северодонецк по трассе от Старобельска на Луганск и далее началась масштабная переброска войск. Туда подтягивалась техника с изюмского и харьковского направлений. На узкой скоростной двухполоске приходилось десятки километров «играть в шашки» с бесконечными армейскими колоннами, в которых были не только грузовики, но и танки, БМП, артиллерия и средства ПВО. Среди них — «Осы», «Буки», С-400 и «Панцири». А еще — вездесущие группы колесных броневиков: «Тигры», «Рыси», «Тайфуны».
Вдоль линии фронта постоянно маневрирует артиллерия. Тяжелые грузовые тралы перевозят самоходки «Мста-С». Так не только экономится ресурс ходовой ценных артустановок, но и сберегаются дороги.
На одной из придорожных остановок под Новоайдаром видим трогательную картину. Там остановились пара «Мста-С» и их машина управления огнем. Экипажи позволили забраться на гаубицы группе местных ребятишек и дали им развернуть российский флаг. Всё это фотографируют довольные родители.
Тренд лета-2022 — имена собственные на многих грузовиках и легкой бронетехнике РФ и ЛНР. Белой краской на бамперах или броне крупно выведены позывные и прозвища. Популярны географические названия. Но бывают и претенциозные имена, например «Тамерлан».
Самоходная артиллерийская установка «Мста-С»
Некоторые грузовики, особенно из состава корпуса ЛНР, получили дополнительное кустарное бронирование. Дело уже не ограничивается одним лишь вывешиванием бронежилетов на дверцы кабины. Отдельные машины обзавелись броней из листов железа с узкими прорезями для водителей. Дополнительную защиту вешают на капоты и даже на арки задних колес. Попадаются и еще более причудливые конструкции, например грузовик, обвязанный бревнами. Всё это призвано защитить их вблизи передовой от минометных и артиллерийских обстрелов.
Судя по трофейной технике, брошенной ВФУ в Северодонецке и окрестностях, с противоположной стороны подобный «моддинг» авто тоже процветает вовсю. Постоянно можно встретить и гражданские пикапы, кое-как закамуфлированные и переделанные для потребностей вооруженных формирований Украины. Отличительный признак — заклеенные или снятые фары, габаритные огни и лампочки заднего хода.
— Это для того, чтобы действовать ночью, не демаскируясь, — рассказывает боец Народной милиции ЛНР у одной из брошенных, посечённых осколками машин на территории завода «Азот» в Северодонецке. — Такие пикапы часто покупают и модифицируют украинские волонтеры для отрядов теробороны, наемников и нацбатов. Иногда их водители используют приборы ночного видения, чтобы ездить в полной темноте. Так они пытаются спастись от артиллерии и авиации и ведут снабжение частей на передовой по ночам.
На автотрассах активен не только трафик наземной техники. Нередки здесь встречи и с армейской авиацией. Ударные вертолеты Ка-52 «Аллигатор» обожают проноситься так низко над машинами, что возникают опасения за целостность крыш. Навыки работы на сверхмалых высотах используются ими в боевых условиях, чтобы минимизировать угрозы от стрелкового оружия и зенитных ракетных комплексов противника.
В последние дни июня, спустя несколько дней активных передислокаций, дороги ЛНР внезапно почти опустели. Стало понятно, что группировка войск закончила сосредоточение на заданных позициях и готова к наступлению. Вскоре оно стартовало и увенчалось быстрым успехом.
Эвакуация гражданских лиц в Северодонецке
Воссоединение бригады
После освобождения в Лисичанске только начинается налаживание мирной жизни. А в соседнем Северодонецке, несмотря на тяжелые разрушения, уже вовсю задумываются о восстановлении службы скорой помощи.
Сейчас на весь Северодонецк и окрестности остался только Михаил — колоритный мужчина, бывший дальнобойщик, родившийся в России. До спецоперации он был водителем «скорой» и санитаром. Теперь же он колесит по городу и окрестностям на своей синей «четверке», расписанной со всех сторон надписями «груз 300», эвакуирует к больнице пострадавших и не способных ходить, развозит медикаменты и гуманитарку. Он по-прежнему носит засаленный форменный жилет украинской «Экстренной медицинской помощи».
В день встречи он уже успел сделать рейс за рулем автобуса для вывоза людей из одного из дальних бомбоубежищ на заводе «Азот».
Теперь мы едем с ним в Боровское — большой пригородный поселок. С началом боев весной этого года персонал «скорой» распустили по домам. Разрушена оказалась станция, сгорели все машины. О судьбе живших в Боровском нескольких сотрудниц Михаил ничего не знает уже четыре месяца. Связь с населенным пунктов давно потеряна. Он хочет найти их и предложить вернуться на работу.
— Я уже разговаривал с мэром, он обещал, что после взятия Лисичанска и ликвидации угрозы обстрелов с Украины нам выделят новую «скорую» и реанимобиль, начнем восстанавливать службу, нужны люди, — делится планами Михаил.
В Боровском мы проезжаем по трем адресам. К счастью, все живы и здоровы. В каждом доме его внезапное появление на пороге вызывает радость от неожиданной встречи. Женщины единодушно соглашаются вернуться в восстанавливаемую «скорую», несмотря на угрозы репрессий со стороны украинских властей. Те обещали уголовное преследование за любое сотрудничество с «русскими оккупантами». Лишь муж одной из них, ранее попавшей под артиллерийский обстрел, внезапно ударяется в слезы.
Улица в Северодонецке
— Никуда ее теперь не отпущу в город, пусть в хате сидит, в безопасности!
Его успокаивают и даже шутят, что могут оставить его жену работать диспетчером на удаленке, из дома.
Ситуацию в расположенном всего в десятке километров Северодонецке здесь вообще представляют пока смутно. Электричества нет уже четыре месяца, доступа к некиевским источникам информации — лишь немногим меньше. Соседи медсестер до сих пор думают, что за промзону города и первую проходную «Азота» продолжаются бои. Эти сведения устарели уже на пару недель.
Людей успокаивает то, что и мы, и Михаил лишь пару часов назад лично были и на этой проходной, и в отдаленных уголках промышленной зоны Северодонецка и свидетельствуем им, что никаких боев там уже давно нет.
После эмоционального воссоединения бригады на прощание Михаил предлагает нам сувениры — украинские турникеты. Это современный военный аналог кровоостанавливающего жгута.
— Я их целую коробку нашел, солдаты ВФУ бросили при отступлении, — поясняет он.
Первый же взгляд выдает кустарный характер этого необходимого медицинского снаряжения. Турникеты от безымянного производителя выглядят сделанными вручную на самом примитивном слесарном оборудовании уровня школьной мастерской. Вся фурнитура вместо высокопрочного пластика изготовлена из листовой стали. Ремни — сомнительной надежности. Попытка испробовать устройство по назначению провалилась. В отличие от фабричных образцов из своей аптечки, перетянуть руку украинским эрзацем мне так и не удалось. Можно только посочувствовать солдатам ВФУ, которые надеялись на спасение при помощи этого доморощенного заменителя. Он явно годится только на сувенир, но не для поля боя.
