«Мы видим осторожные сигналы о том, что психоз будет сворачиваться»
На горячую линию Россотрудничества в Telegram поступило приблизительно 150 предметных жалоб от соотечественников, проживающих за рубежом. Большинство из них были из Германии и Италии. Об этом рассказал глава агентства Евгений Примаков в интервью «Известиям» на площадке Петербургского международного экономического форума. Многие россияне сталкиваются с проблемами в сфере образования, некоторым поступают угрозы со стороны украинских беженцев. Впрочем, русскоязычная диаспора испытывает проблемы не только в странах Евросоюза, но и в государствах ближнего зарубежья, включая Казахстан или Туркменистан. Рассказал Евгений Примаков и о положительных сигналах, которые свидетельствуют о том, что антироссийские настроения за границей начинают утихать.
«Никто не напрашивается»
— Россотрудничество — само это название в текущей ситуации не потеряло актуальность?
— Да нет, почему же. У нас есть известные проблемы с частью нашей аудитории на Западе. Это не только Европа, но и США, и дальние страны, например Австралия, где мы вообще не представлены и там не было никаких культурных центров. То, что происходит в политике, сказывается на гуманитарном сотрудничестве. У нас закрылись несколько точек, еще в прошлом году мы попали под санкции на Украине, у нас уехали все, кто работал в Британии и в США. А в этом году с началом военной операции возникли проблемы еще в нескольких наших точках.
В Польше — странным образом, я считаю, — продолжает работу «Русский дом». Но в Гданьске он закрылся, нам просто не продлили аренду. В Словении в одностороннем порядке прервали межправительственное соглашение о том, что мы держим там культурный центр, а они держат культурный центр в Москве. И он тоже закрылся. В Чехии практически никого не осталось, в Македонии человек уехал. Но мы говорим именно об этой группе стран. Наш главный приоритет — всё-таки ближнее зарубежье, это пространство бывшего СССР. Там мы работаем активно. И чем менее активно нам приходится работать в Западной Европе, тем более активно мы работаем в ближнем зарубежье, просто перебрасывая ресурсы. Есть еще Африка, Азия.
— Но потеря этих зон всё же вызывает горькое сожаление. А возможно ли туда вернуться и нужно ли туда возвращаться?
— Ну, во-первых, никто не напрашивается. Мы же не можем принуждать людей изучать русский язык в Западной Европе или посещать наши выставки, мероприятия, симпозиумы, конференции. Мы многое поставили на паузу, мы очень во многих местах в Западной Европе ушли в онлайн-пространство. И это не было что-то, что мы для себя открыли только сейчас. Были два года пандемии, когда мы вполне успешно осваивали виртуальное пространство.
— Основная цель Россотрудничества — усиление гуманитарного влияния в мире. Как вы планируете добиваться этой цели в тех странах, о которых говорили, — в США, Канаде, государствах Евросоюза?
— Ну, как я уже говорил, у нас есть онлайн-инструментарий. Всё-таки интернет чуть-чуть сложнее закрыть, чем культурный центр. И потом, работа строится не только в культурных центрах. Есть центральный офис в Москве. И многие проекты — научные обмены, образовательные программы — все строятся отсюда. Растет число молодых людей, которые едут учиться в РФ, в вузы по квоте правительства Российской Федерации, работают обменные программы.
«Уже разрабатывается межправительственное соглашение»
— Какие планы у Россотрудничества по взаимодействию с ДНР и ЛНР?
— В Донецке еще в прошлом году открыли культурный центр «Русский дом». Это была наша партнерская организация — «Русская гуманитарная миссия». Они подписали соглашение и открыли там культурный центр, который мы тут же включили в наши культурные мероприятия, обмены. Там идет обучение и объясняется, как поступать в российские вузы и так далее.
И этот «Русский дом» в Донецке сейчас используется как некий хаб для распределения гумпомощи, чем и занимается «Русская гуманитарная миссия» в основном. «Дом» был учрежден, когда не было еще формального признания ЛНР и ДНР. Сейчас мы рассматриваем разные варианты подписания межправительственного соглашения, чтобы он стал работать официально, именно как представительство Россотрудничества. И та же самая работа ведется с Луганском. Сейчас уже разрабатывается межправительственное соглашение. Я думаю, что в Луганске мы точно так же откроемся.
— А что касается Украины? Как развивать отношения с этой страной? И сколько, по вашему мнению, понадобится времени, чтобы украинцы перестали в целом воспринимать россиян как агрессоров?
— Это сложный философский вопрос. Это будет зависеть от очень многих факторов — от успешности продвижения наших войск, от успешности специальной военной операции, от гуманитарных проектов, когда людям привозят питьевую воду, продовольствие, лекарства и так далее. Чтобы постепенно украинцы понимали: то, что им внушала пропаганда, что здесь в России живут враги, — это бред, ахинея и ложь. Сколько это займет времени? К сожалению, я не очень хороший предсказатель.
«Из всего числа русских, которые возвращаются в Россию, 40% — это Казахстан»
— Ваше ведомство открыло горячую линию для поддержки соотечественников…
— Мы именно в Telegram открыли, у нас нет операционных возможностей открывать телефонные линии. Тем более они есть у МИДа. У нас Telegram чат-бот, туда пришло порядка 500 обращений, примерно 150 были содержательными.
Самое большое количество обращений — из Германии, Италии. При этом Италия немного нас удивила, потому что мы исходили из того, что итальянское население более благожелательно относится к России и русским. В основном речь идет о проблемах наших соотечественников в сфере образования. Кого-то куда-то не пускали учиться либо угрожали отчислением. Кроме того, это угрозы со стороны в основном украинских беженцев, которые переехали в Европу по разным обстоятельствам. Есть угрозы в соцсетях.
Также были проблемы в финансовом секторе, когда закрывают счета или отказывают в открытии счетов, что, естественно, осложняет жизнь нашим соотечественникам, которые проживают за рубежом. Куда-то они зарплату должны получать, а банк закрывает — это проблема. К сожалению, у Россотрудничества достаточно ограниченный инструментарий реагирования. Мы можем обрабатывать, суммировать эту информацию и дальше понимать, куда ее перенаправлять, будь то правоохранительные органы, посольство или консульская служба.
— В начале этого года Россотрудничество отказалось взаимодействовать с министром информации Казахстана Аскаром Умаровым из-за его высказываний, в частности, о том, что русские в Казахстане — «навязанная диаспора». Сглажен ли конфликт спустя полгода? И как, по вашему мнению, обстоят дела с русскоязычной диаспорой в этой стране в целом?
— Что касается господина Умарова, позиция агентства последовательна, и по этой причине именно господина Умарова я и не буду комментировать. Что касается ситуации с русскоговорящими в этом регионе, в Казахстане, то за последнее время мы не фиксируем каких-то системных, умышленных нарушений и притеснений резкого характера в адрес русских. Да, есть определенный рост националистических настроений, связанных в том числе и с тем, что в эти страны приезжают и жители Украины, которые тоже отчасти формируют эмоциональный фон.
Тем не менее мы видим, что власти Казахстана очень внимательно относятся к этому и на самом деле реагируют на эпизодические выплески, которые происходят, купируют их. Но при этом у нас есть и еще одна цифра — число людей, которые участвуют в программе переселения соотечественников. Вот из всего числа русских, которые возвращаются в Россию, 40% — это Казахстан. А это тоже наводит на определенные размышления.
Есть сложности в Киргизии, в первую очередь связанные с использованием русского языка. Русский язык в Киргизии прописан в Конституции как один из официальных, но тем не менее многие русские уезжают, многие киргизы возвращаются либо просто киргизское население растет — это естественный процесс. Это означает в том числе и то, что база использования русского языка сокращается, это тоже настораживает. Были попытки провести через киргизский парламент закон о преимуществах киргизского языка именно за счет использования русского. Наше посольство очень хорошо отреагировало.
Неплохая ситуация в Узбекистане. Однако недавно там был арестован наш журналист. И мы очень внимательно отслеживаем эту ситуацию, поскольку есть убеждение, что задержан он был именно по политическим причинам, как активист русской общины.
— А что касается Туркменистана — одной из самых закрытых стран в мире?
— Что касается Туркменистана, здесь надо смотреть на особенности законодательства. Туркменистан не позволяет создавать какие-то организации, основанные на языковом, этническом признаке. Там невозможно зарегистрировать русскую, русскоговорящую общину. Это отчасти ограничивает права наших соотечественников, которые там проживают. Там мало преподается русский язык. Есть школа имени Пушкина, которая пользуется безумной популярностью, с невероятными совершенно конкурсами. Россия сейчас много делает для того, чтобы усилить возможности этой школы. В частности, там может быть построен новый корпус, учебники туда передаются регулярно. Многие русские жители Туркменистана учатся в воскресных школах при церквях. Всегда это происходит с оглядкой: запретят, не запретят. Но я, честно говорю, отношусь с осторожным оптимизмом к тому, что происходит в Туркменистане.
«Это был эффект разорвавшейся бомбы»
— В конце мая Россотрудничество и Фонд исследования проблем демократии презентовали брошюру о военных преступлениях Киева, которая была переведена на 12 иностранных языков. Очевидно, что этот материал прежде всего нацелен на иностранную аудиторию. Это эффективный метод? И какие инструменты существуют сейчас, чтобы отменить культуру отмены всего русского?
— Начну с вот этой культуры отмены и отмены культуры отмены. Мне кажется, мы видим очень осторожные позитивные сигналы о том, что вот этот психоз будет сворачиваться. Вы помните, что в самом начале нынешнего кризиса миланский Ла Скала был одним из первых, кто отменил Гергиева. Однако новый сезон Ла Скала начинает с «Бориса Годунова». Есть коллективные некие заявления представителей искусства и культуры, которые говорят о том, что этот бред и шизофрению надо прекращать. Культуры невозможно и нельзя отменять. Хотя пока что этот процесс оздоровления только начинается.
Что касается самой брошюры, то это один из маленьких элементов нашей информационной борьбы — донесение правды. Смысл не в том, чтобы ее раздать всем иностранцам, а в том, чтобы обеспечить нашим соотечественникам и людям, которые понимают, что происходит в Донбассе, инструмент. Мы очень много знаем о том, что там происходит. У нас есть интернет-каналы, Telegram-канал, сайт, где суммируется информация о военных преступлениях украинских формирований. Но не было понятной шпаргалки, где очень простыми словами, с картинками и примерами рассказывается, что такое «Айдар» (запрещен в РФ. — «Известия»), а что произошло 2 мая, а что произошло в Мариуполе, кто такой Бузина. Мы просто взяли и сделали такую шпаргалку. Мы понимаем, что сейчас нельзя ее распечатать и отправить во все страны с учетом сложной логистики. Поэтому мы разместили ее на сайте warcrimesofkiev.com, где каждый человек может скачать ее. То есть это инструментарий для людей, которые хотят убеждать.
— А много таких людей?
— Да, буквально сегодня я читал, что внук Де Голля (Пьер Де Голль. — «Известия») в российском посольстве в Париже сделал громогласное заявление о том, что Франция и Россия на самом деле органические союзники. Что Франция в позорной ситуации утраты суверенитета, что необходимо делать шаги навстречу России, необходимо примириться с Россией. Небольшое число людей присутствовало на этом заявлении, но господин Де Голль-младший произвел большой фурор. Это был эффект разорвавшейся бомбы, поскольку это представитель французской политической элиты так или иначе.
— Нет желания с ним связаться?
— Да, конечно. Мы его обязательно пригласим в наш культурный центр в Париже, сейчас мы переведем это его заявление и будем его распространять.
— Что такое русский мир сейчас?
— Русский мир — это отношения между людьми, часть из которых говорит и думает по-русски, а часть из которых просто тянется к России. Русский мир сейчас стал гораздо больше про ценности, чем про язык. У нас, например, есть какое-то количество американских семей, немцев, которые формально не соотечественники, но хотят переехать в Россию, потому что Россия представляется постепенно материком адекватности. Вот это и есть русский мир.
