Иран отстаивает уран: ядерная сделка с Тегераном снова под вопросом
Переговоры по возобновлению иранской ядерной сделки снова под угрозой срыва. Совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию, в которой раскритиковал Тегеран за сокрытие фактов о своей атомной программе. В ответ власти исламской республики отключили часть следящих камер на ядерных объектах. В агентстве заявили, что это станет «смертельным ударом» по восстановлению Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе, заключенной со странами «шестерки» (пять членов Совбеза ООН и Германия). Насколько вероятно заключение нового соглашения между государствами, разбирались «Известия».
Смертельный удар
«Это было бы смертельным ударом [по иранской ядерной сделке]», — заявил генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Рафаэль Гросси в ответ на вопрос, что случится, если МАГАТЭ не сможет предоставить участникам иранской ядерной сделки достоверную информацию о ядерной программе Тегерана.
Накануне в Иране решили демонтировать 27 видеокамер по мониторингу за его деятельностью на нескольких ядерных объектах. Их установили в рамках ядерной сделки, заключенной в 2015 году Тегераном с пятью постоянными членами Совбеза ООН и Германией.
При этом 40 камер МАГАТЭ по-прежнему остаются работать на территории страны. По мнению Гросси, из-за этого «ситуация с верификацией деятельности Тегерана будет менее прозрачной, будет возникать больше неопределенности и сомнений».
Он также посетовал, что Иран договаривался с МАГАТЭ об определенном процессе взаимодействия, однако это «не привело к ожидаемым результатам». В частности, в агентстве не получили ответа на вопрос о происхождении частиц урана на трех объектах — в Туркузабаде, Варамине и Мариване.
Впрочем, как считает Гросси, это не означает прекращения взаимодействия.
Очередной виток противостояния начался после того, как Совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию, в которой раскритиковал действия Тегерана. Этот документ, инициированный США, Германией, Францией и Великобританией, поддержали 30 стран, входящих в совет. Против проголосовали Россия и Китай, а Индия, Ливия и Пакистан воздержались.
Принятие этого документа приветствовали в Израиле. В Иране же действия МАГАТЭ восприняли в штыки: пообещали решительные и пропорциональные действия в ответ на резолюцию — речь может идти об установке дополнительных и более совершенных центрифуг для обогащения урана, а также пригрозили срывом переговоров по восстановлению ядерной сделки.
Переговоров нет, надежда есть
Иранская сделка затрещала по швам после того, как США при президенте Дональде Трампе вышли из нее и восстановили жесткие санкции против Тегерана. В ответ Иран отказался от ряда обязательств по СВПД.
Весной прошлого года Вашингтон и Тегеран при посредничестве остальных участников возобновили непрямые переговоры о восстановлении сделки. Однако договориться не удалось — главная проблема была в объеме санкций, снимаемых с Ирана. Власти исламской республики, желая надавить на международное сообщество, отказались передавать данные с камер и пригрозили уничтожить записи. До этого не дошло, но видеодокументацию решили не отдавать до тех пор, пока страны не заключат новую ядерную сделку.
В феврале этого года замглавы МИД Ирана Багери Кяни заявил, что участники переговоров по ядерной сделке «как никогда раньше» близки к заключению соглашения и «диалог достиг важного этапа». Однако уже в марте все переговоры заморозили.
Надежда на то, что стороны опять вернутся за стол переговоров, появилась в мае — после визита координатора Евросоюза по ядерной сделке Энрике Моры в Тегеран. Однако и она не оправдалась. Президент США Джозеф Байден решил не выполнять одно из основных требований Ирана — не снимать санкции и не исключать элитные части ВС Ирана — Корпус стражей исламской революции — из американского списка террористических организаций до тех пор, «пока Иран не согласится предпринять шаги для смягчения связанных с вопросами безопасности опасений, выходящих за рамки сделки по иранской ядерной программе».
Резолюция Совета управляющих МАГАТЭ и угрозы Тегерана ускорить свою ядерную программу лишь подлили масла в огонь. Впрочем, несмотря на это, 8 июня стало известно, что Иран представил американским властям новое предложение для возобновления СВПД по иранской ядерной программе. По словам министра иностранных дел Ирана Хосейна Амира Абдоллахиана, это «новый инновационный политический пакет». «Мы прямо заявили другой стороне [США], что они могут выбрать одно из двух предложений (первое — обсуждаемое на переговорах в Вене, второе — новый пакет предложений, представленный накануне). Мы предпочитаем дипломатический и политический путь», — заявил дипломат, не уточнив при этом, о чем конкретно говорится в новом пакете предложений.
Терпение лопнуло
Действия Тегерана — результат иссякшего терпения, пояснил в беседе с «Известиями» научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМИ МГИМО Адлан Маргоев.
— Когда Трамп вышел из ядерной сделки, а Тегеран при Хасане Роухани продолжал соблюдать ее условия в надежде на встречные усилия оставшихся членов соглашения, результат оказался нулевой. На нынешнего президента Эбрахима Раиси пришелся этап, когда в Иране не видят интереса делать что-либо в духе доброй воли — сработают только встречные уступки, на которые Вашингтон не готов. В частности, руководство США отказывается вывести КСИР из списка террористических организаций под тем предлогом, что это не имеет отношения к ядерной сделке, — рассказал политолог.
По его словам, в прежнее время тактика повышения ставок со стороны Ирана приводила к преодолению барьеров на переговорах и американская сторона проявляла больше гибкости после очередной дипломатической эскалации.
— Поэтому я бы не стал безоговорочно хоронить соглашение с Ираном. Беспокоит лишь одно: если администрация Байдена проявит упрямство, не пойдет навстречу Ирану, признав ошибки прежней администрации, и решит, что с ограничением ядерной программы Ирана можно справиться и безо всяких договоренностей, тогда СВПД не спасти никакими средствами. Похоже, что и в Тегеране к этому сценарию готовы, несмотря на экономические трудности, — пояснил иранист.
Переговоры в Вене по заключению сделки 2.0 начались задолго до эскалации украинского кризиса и было понятно, что скорого результата ждать не стоит, отмечает в беседе с «Известиями» научный сотрудник отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН Василий Останин-Головня.
— По одну сторону баррикад оказался Иран, настаивающий на том, что его ядерная сделка носит исключительно мирный характер, по другую — США, ЕС, которые уже много десятилетий подряд рисуют из Ирана одну из мировых осей зла и утверждают, что ядерная программа нужна Тегерану исключительно для создания ядерного оружия. В свою очередь, МАГАТЭ, которое должно играть роль независимого мирового арбитра, очевидно, на венских переговорах выступает целиком и полностью на стороне Запада, — считает политолог.
По его словам, после избрания Раиси президентом Ирана внешнеполитический курс Тегерана заметно ужесточился, появилось больше принципиальности. На первых этапах переговоров в Вене было очевидно, что существовала небольшая вероятность какого-либо компромисса между Западом и Ираном, казалось, что стороны на равных.
— Но после двух событий чаша весов стала склоняться на сторону Ирана. Во-первых, это речь президента Украины Владимира Зеленского на Мюнхенской конференции по безопасности, в которой он заявил о возможности восстановления ядерного арсенала Украины. Представители ЕС и США радостно аплодировали. Это поставило Запад, который держал Иран в жестких санкциях, мешая ему продвигать мирную ядерную программу, в очень неудобное положение в медийном пространстве. Второе событие — после начала спецоперации России на Украине, когда США ввели эмбарго на поставки российской нефти и газа, возникла объективная потребность Запада компенсировать потери энергоресурсов за счет других стран — экспортеров нефти. Иран является одним из крупнейших, — пояснил специалист.
Эксперт отметил, что Иран на это не пошел, зато теперь у него есть козыри на переговорах.
— Теперь у Тегерана есть два принципиальных требования, без которых он не пойдет на заключение соглашения. Первое — снятие с КСИР статуса террористической организации, второе — облегчение многолетнего санкционного режима, означающего полное открытие мировых рынков нефти для Ирана, — рассказал Василий Останин-Головня.
Противостояние Запада и Востока
Схожую точку зрения разделяет и научный сотрудник отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН Данила Крылов.
— Судя по всему, мы видим сговор западных стран по срыву всяких возможностей вернуться к сделке, потому что резолюция Совета управляющих МАГАТЭ дискредитирует СВПД. Получается, что из группы «5 плюс 1» четыре государства откровенно саботируют этот план действий. В рамках глобальных тенденций это означает попытку Запада укрепить и удержать за собой глобальное лидерство. Учитывая, что сейчас происходит трансформация системы международных отношений, Запад пытается фактически подчинить всё своей идеологии. СВПД в эту систему мировоззрения, вероятно, не вписывается. Скорее всего, это повлечет за собой очередной виток эскалации на Ближнем и Среднем Востоке, причем в целом проблема создана искусственно. Для американцев сейчас иранская ядерная сделка — это элемент спора между республиканцами и демократами. О каких гарантиях со стороны США может идти речь, если американцы крутят международными договорами с более крупными игроками как хотят, — отметил политолог.
По мнению Крылова, МАГАТЭ, призванное заниматься вопросами контроля за ядерной энергетикой, своими действиями фактически провоцирует Иран создать собственные ядерные технологии, в том числе и военного характера.
— Эксперты в США и Израиле считают, что стоит только Ирану получить ядерное оружие, он тут же его применит. Я с этим не согласен. Развитие этих технологий на современном этапе носит оборонительно-сдерживающий характер, ядерное оружие — это не способ нападения, это механизм сдерживания потенциальных противников от прямой военной агрессии. США и Израиль не хотят, чтобы Тегеран заполучил ядерное оружие, потому что это бы полностью изменило баланс сил на Ближнем Востоке. Тогда бы мы увидели гонку ядерного оружия на Ближнем Востоке. Последние несколько лет Трамп проводил такую политику, чтобы к СВПД было невозможно вернуться, во время администрации Байдена еще больше усилился курс на невозвращение к сделке и еще большее ужесточение санкций, — считает эксперт.
Генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Мариано Гросси демонстрирует камеру наблюдения во время пресс-конференции в Вене
Специалист подчеркивает, что на глобальном уровне это означает деление мира на Запад и Восток.
— При этом Восток думает о будущей архитектуре безопасности, выстраивает собственную энергетическую и экономическую политику, создает свои инвестиционные структуры, строит собственную систему международных отношений. В то время как Запад в попытке укрепить свое влияние фактически разрушает шаткий мир и систему международных отношений. В таких условиях действия Запада могут привести к глобальным последствиям. СВПД — это лишь один из элементов этой деструктивной политики. Шанс возродить сделку существует лишь при том условии, что Запад сможет поступиться своими амбициями и изменить подход в отношении всей системы международных отношений в целом. В данной ситуации — если они пойдут на условия Тегерана, — полагает политолог.
Востоковед, публицист Андрей Онтиков отмечает, что дискуссии о возобновлении иранской ядерной сделки идут в то время, когда обстановка в мире крайне накалена.
— Речь идет об отключении 20% камер, 80% продолжают работать. Гросси, конечно, сильно преувеличивает опасные последствия этого шага со стороны иранцев. Если бы американцы хотели возобновить сделку, они бы проявляли большую гибкость. Как ни крути, США вышли из этой сделки при предыдущей администрации, сейчас пытаются что-то выгадать, навязать Тегерану какие-то условия. Ведь стороны столько лет шли к предыдущей договоренности, а ее так быстро разрушили. Замминистра иностранных дел России Сергей Рябков неоднократно рапортовал о высокой готовности сделки, что осталось урегулировать мелкие детали и поставить подписи, но что-то пошло не так. Идет торг о том, что первым должно произойти: снятие санкций или возврат иранцев к исполнению своих обязательств в рамках ядерной сделки, — считает Онтиков.
Политолог подчеркивает, что в данной ситуации проблема еще и в том, что иранцы хотели бы получить гарантии, что новый президент США вновь не выйдет из этой сделки.
— А для этого нужно запустить внутриамериканские процедуры, а не ограничиваться резолюцией Совбеза ООН. В прошлый раз этого сделано не было. В том, что иранцы отключили камеры, нет ничего фатального, учитывая, что на уровне МАГАТЭ принимаются резолюции, осуждающие Иран, что американцы вводят дополнительные санкции против Тегерана. Всё это не способствует конструктивной работе. Воздержались бы от таких шагов в сторону эскалации, можно было бы садиться и нормально обсуждать параметры возобновления договора. Впрочем, на иранской ядерной сделке всё же не стоит ставить крест, очень много заинтересованных в ее возобновлении сторон, — пояснил эксперт в беседе с «Известиями».
